Для охранника у вас машина слишком хорошая. Что ни говори, а в тачках отец научил меня разбираться. Простой охранник, где бы он ни работал, навряд ли будет кататься на « немце» последней модели.
Ты что, из налоговой? смеётся Амиров, бросая на меня мимолётный взгляд через зеркало заднего вида, а потом осаждает мою наглость всего лишь парой слов: Мала ещё чужие деньги считать!
Отворачиваюсь к окну и смотрю на вечерний пейзаж, проносящийся мимо на большой скорости. Желание разговаривать пропало!
Время в пути пролетает незаметно. И вот уже за окном виднеется отделение «травмы»: пора выходить. А я тереблю в руках визитку и никак не могу решиться.
Валерий Таирович, я хочу вас попросить об одолжении, неуверенно говорю, закусив губу. В голове возник план, как можно избежать гнева отца, а точнее, как перекинуть его на Кирилла. Но в этом мне нужна помощь моего нового знакомого.
Попробуй, отвечает тот, заглушив мотор, и, улыбаясь, оборачивается ко мне.
Вам идёт улыбка, зачем-то вслух озвучиваю свои мысли и тут же начинаю краснеть.
Ты хотела спросить об одолжении, напоминает Амиров и перестаёт улыбаться. Ещё бы! Уверена, недостатка в женском внимании он не испытывает и, конечно, в комплиментах от малолетки не нуждается точно. Прости, но у меня на сегодня дела, а время поджимает. Давай ближе к сути.
Мой отец очень строгий человек, вздыхаю, подбирая верные слова. Если он узнает, что я сама прыгнула под колёса, то без разговоров отправит в интернат. А я не хочу туда.
Предлагаешь мне взять вину на себя, мол, не заметил тебя?
Нет, это ни к чему, спешу успокоить собеседника. Я скажу отцу, что меня толкнул тот парень, что был со мной. По сути, в том, что случилось, есть и его вина. Если бы он не распускал руки, я бы не выпрыгнула на дорогу в попытке сбежать от него.
Амиров окинул меня странным взглядом и, еле сдерживая смех, заявил:
Если бы ты по ночам сидела дома и играла в куклы, никто бы не приставал к тебе.
Какие куклы?! закипаю от возмущения. Мне пятнадцать!
О, это всё меняет! Совсем большая! откровенно хохочет Амиров, но вдруг резко замолкает и смотрит серьёзно и проницательно. Тогда зачем собираешься врать, как маленькая?
Понятно! Толку от вас никакого. Если Валера решил, что имеет право меня воспитывать, то сильно ошибается. Сама разберусь!
Дёргаю дверцу автомобиля, желая поскорее выйти, но та заблокирована.
Откройте! прикрикиваю на Амирова, но тот сам вальяжно выходит из авто. Правда, через минуту уже открывает дверцу мне. Раздосадованная я вылетаю из салона и, не глядя на своего спасителя, несусь к зданию больницы.
Эй, стой! пытается задержать меня Амиров. Да стой же ты! Родителям при мне звони! И приёмное отделение в другой стороне! Вот куда полетела?
Что, по долгу службы частенько нос ломают? Наизусть дорогу к приёмному знаете? недовольно бурчу в ответ, но направление меняю.
Арина, давай, так сделаем, если ничего серьёзного врачи не найдут, то скажу твоему отцу, что не видел, что у вас произошло. Ври, сколько влезет. Но если будет сотрясение, тогда скажу правду. Договорились?
Угу! киваю, понимая, что такой расклад гораздо лучше, чем категоричный отказ. Тогда я отцу позвоню, как врач посмотрит. Можно?
Ладно, куда тебя девать? Пошли.
Обследование проходит достаточно быстро. Мне обрабатывают ссадины, светят фонариком в глаза, задают уйму вопросов, видимо, удостоверяясь, что после удара моя крыша не съехала, и по настоянию Амирова даже делают рентген. Как и следовало ожидать, никаких серьёзных повреждений обнаружить не удалось.
Убедившись, что я здорова и сообщила отцу своё местонахождение, мой новый знакомый уезжает по своим делам, оставляя меня сидеть в приёмном покое в гордом одиночестве
Арина! доносится спустя какое-то время голос отца. Дочка, что произошло? Как ты себя чувствуешь? Где Кирилл? Почему он не с тобой?
Пап, да всё нормально! Ничего страшного! Подумаешь, пара ссадин.
Но отец словно оглох. Подбегает ближе и обхватывает меня за плечи, внимательно оглядывая с ног до головы. Изорванное платье, ссадины на ногах, перебинтованный локоть и пластырь на щеке заставляют его не на шутку перепугаться.
Объясни, просит он. Что случилось?
Не важно, распаляю его интерес.
Арина! почти рычит отец.
У Леденцовой было скучно, и мне хотелось домой. Понимаешь, пап, я же там никого не знаю. Это Кирилл там, как рыба в воде, начинаю свой рассказ специально издалека.
Это всё здесь при чём? недоумевает старик.
Просто Кирилл был сильно увлечён своими друзьями, и когда я попросила его проводить меня до Родика, чтобы тот отвёз меня домой, брат разозлился. Стоило нам выйти за территорию, как Кир толкнул меня и ушёл обратно к своим знакомым. Но ты не сердись на него, пап! Он не специально! Он же не мог знать, что из-за угла выедет автомобиль.
Отец снова окидывает взволнованным взглядом мой жалкий внешний вид, а затем прижимает к себе крепко-крепко и ведёт к машине. Он молчит всю дорогу до дома. Придерживая меня за плечи, помогает подняться к себе и даже просит Снеженьку не лезть ко мне с расспросами. Он целует меня и впервые за долгое время гладит по голове. Желает спокойной ночи и аккуратно закрывает за собой дверь моей комнаты. Казалось бы, мелочи, но столько внимания отец не уделял мне за последние несколько лет ни разу.
Хватаю многострадального Шурика и, свернувшись клубочком, прокручиваю в памяти события сегодняшнего дня. Пожалуй, он удался на славу!
Вот только о том, что любая ложь обязательно тащит за собой другую, я совершенно забываю, как и о том, что Кир не сможет успокоиться, пока не отомстит.
Глава 3. Месть
Арина
Ласковые лучи утреннего солнца игриво скользят по моему лицу, заставляя проснуться. Потянувшись, раскидываю руки в стороны и ещё немного позволяю себе поваляться и понежиться.
Ночь пролетела на одном дыхании: ни тебе снов, ни воспоминаний. Но, может, это и к лучшему. Потянувшись, всё же встаю и бегу в душ. С самого утра запланирована тренировка, а потому времени валять дурака не так и много.
Вот, правда, сто́ит заметить своё отражение в зеркале, как позитивный настрой молниеносно сбивается. Небольшая ссадина на лице сегодня обзавелась желтоватым синяком приличных размеров, да и вообще весь мой внешний вид вопит о ночных приключениях: лохматая, побитая, со следами зелёнки на руках и ногах.
Да и принятие душа становится не таким приятным занятием, как обычно. Вода, соприкасаясь с только-только начавшими заживать ссадинами, вызывает массу болезненных ощущений.
Кое-как приведя себя в порядок, быстро скидываю в спортивную сумку всё необходимое и несусь на кухню, чтобы успеть перекусить перед выходом. Воскресенье единственный выходной у отца, а потому стараюсь не шуметь, чтобы тот мог как следует выспаться. Хотя
Не успеваю спуститься на первый этаж, как из гостиной слышу папин голос немного усталый, но как никогда строгий.
Кирилл, я тебя предупреждал? Предупреждал! Ты меня послушал? Нет!
Да я пальцем её не тронул! оправдывается братец, а я замираю, ощущая, как колючая дрожь бежит по телу. Сейчас Кир либо выкрутится, и тогда мне несдобровать, либо отец останется на моей стороне, но тогда мне всё равно не поздоровится. Вцепившись в перила на лестничном проёме, вся превращаюсь в одно огромное ухо и продолжаю подслушивать.
Кирилл, какой смысл отпираться? Я забрал вчера Арину из больницы. Допустим, только допустим, что она лжёт и что виновник другой человек. Но ты разве не помнишь, о чём я тебя просил?
Следить за ней, виновато бормочет парень.
Вот именно: присматривать! А ты вернулся под утро как будто так и надо! Арина натерпелась по твоей вине! Мать чуть с ума не сошла! Ты вообще отдаешь отчет в своих поступках?!