Мрак, задумчиво глядя на Кирилла, пожал плечами.
***
В родной посёлок они прискакали перед самым рассветом терпения на то, чтобы пережить в приюте ещё один день, не нашлось ни у Кирилла, ни у Мрака. Скакали быстро, как только могли.
Ещё издали увидели, что ворота посёлка распахнуты настежь, а перед ними неподвижно стоят две фигуры плечистая мужская и стройная женская.
Батя, севшим вдруг голосом сказал Мрак. Кашлянул. И прикрикнул на Шамана: Шевелись ты, ну!
Через минуту они с Кириллом уже спешивались у ворот.
Целы? коротко спросил Рэд. Да не орите вы! цыкнул на вопящих от восторга, скачущих вокруг путников младших сыновей.
Обнял спешившегося Мрака.
Целы, подтвердил Кирилл. И прижал к себе бросившуюся ему на шею Лару.
Джек? Олеська? Серый? Рэд повернулся к нему.
Джек и Серый остались на юге. Так было надо. Олеська Кирилл не договорил.
Почувствовал, как окаменела в его объятиях Лара. Через силу попросил:
Потом. Отстранился от жены. Кивнул Рэду на Шамана: Это пленный. Солнце не держит. Пристрой куда-нибудь, запри на замок. После того, как запрёшь, людей к нему не подпускай! Никого, кроме меня и Мрака. Даже сам не подходи. Оглянуться не успеете, как мозги вам заполоскает.
Мрак тоже отошёл от отца. Все, включая мальчишек, уставились на Шамана. Дополнительных разъяснений не потребовалось полузабытое, по мирному времени, слово «пленный» говорило само за себя.
Сведи пока в чулан, где буянов запираем, глядя на Шамана, приказал Мраку Рэд. Там засов на двери есть, крепкий. Прочие двери в посёлке традиционно не запирались. И велел застывшему в седле Шаману: Слазь. Приехал.
От домов к воротам, привлечённое счастливыми детскими воплями, уже спешило остальное население.
Глава 7. Кирилл
Рэд пришёл к Кириллу вместе с Мраком. Быстро, едва ли полчаса прошло Кирилл успел только помыться и переодеться с дороги. Мрак, видимо, тоже ничего другого не успел чугунок с ужином отец и сын принесли с собой.
У вас и поедим, объяснил Рэд.
Кирилл согласно кивнул.
Лара накрыла на стол. Расставила тарелки, вынула из буфета рюмки. Четыре поставила рядом с тарелками, одну в стороне.
Кирилл налил в рюмки самогона. Ту, что в стороне, Лара накрыла куском хлеба.
Молча, не чокаясь, выпили. Помолчали. У Лары вдруг затряслись плечи. Она всхлипнула и, закрыв лицо руками, выскочила из-за стола. Громко хлопнула входная дверь.
Рэд посмотрел вслед убежавшей Ларе. Взялся за бутылку и заново наполнил рюмки. Придвинул к Кириллу его, поднял свою. И, глядя Кириллу в глаза, твёрдо сказал:
Давай. Вернулись молодцы.
После третьей выпитой рюмки Кирилл подумал, что при его истощении и недосыпе, усталости после дороги, должен бы уже под стол упасть. Но почему-то не падал. И хмеля не было ни в одном глазу, только голова опустела того гляди зазвенит.
Рэд достал сигареты, вопросительно посмотрел на Кирилла. Тот махнул рукой: кури здесь, чёрт с тобой. Поставил перед Рэдом блюдце вместо пепельницы.
Как так-то? закурив, спросил Рэд.
Вопрос содержал в себе сразу всё.
Как погибла Олеся? Почему Джек и Серый остались на юге? Кто такой Шаман?
Рэд не осуждал, не сочувствовал, не торопил. Кирилл знал, что командир умеет отрешаться от горя. Сначала дело, а уж потом Что там творится у железного Сталкера на душе, и что бывает «потом», никто не знал. Единственная женщина, которая знала, умерла восемь лет назад. Рэд безучастно пускал в потолок дым и ждал, пока Кирилл соберётся с силами.
Человек, которого ты запер в чулане очень сильный менталист, начал Кирилл. Менталист это тот, кто умеет внушать свои желания другим людям. Благодаря этому умению Шаман и его помощница создали на юге новую религию
В середине рассказа Кирилл заметил, что в дом вернулась Лара. Подошла, села рядом с ним. Веки у неё припухли, но больше Лара не плакала. Так же, как Рэд, напряжённо и внимательно слушала рассказ.
По дороге домой нас догнали жители шаманского посёлка, закончил Кирилл. Рассказали, что Ангелина пропала, и начался беспредел. Драки, грабежи, изнасилования Джек сравнил этих людей с псами, которые сорвались с цепи. В посёлке оставались женщины и дети. Да и мужики, по сути, ни в чём не виноваты Я решил, что анархию допускать нельзя, и приказал нашим вернуться. Он замолчал.
Это сколько ж они там, получается? хмурясь, спросил Рэд. Два месяца уже?
Почти. Пятьдесят семь дней.
И бункерная девочка с ними? уточнила Лара.
Да. Мы бы её не увели, от Джека теперь не оторвёшь.
Лицо у Лары потеплело.
Надо же. Нашла-таки папашку Отчаянная девка.
Есть в кого, буркнул Рэд. Вы б слыхали, какую мне Вадя из-за неё истерику закатил.
А когда ты с ним разговаривал?
Дак, аккурат на другую ночь, как пацаны ушли. Думал, она обратно в Бункер подалась. Я бы раньше поехал, да к утру буран поднялся. Следы замело, не видно ни хрена чёрт её знает, куда делась.
А к Егору ты не ходил? подал голос Мрак.
Рэд кивнул:
Дошёл, а как же. Сразу после Бункера к ним подался. Егор сказал были, мол, ваши, задневали да ушли. Два парня и девка. Я думал, у вас с Серым мозгов хватит эту дурищу с хвоста стряхнуть.
Застремались у Егора оставлять, объяснил Мрак.
Почему? Что бы он ей сделал?
А я знаю? На нём не написано.
Правильно сделали, что не оставили, согласился Кирилл. Егор с Шаманом знаком. Неизвестно, что бы было. Вспомнил, как они заезжали в посёлок Егора, помрачнел. Но только из Егора информацию клещами не вытянуть. Я пытался расспрашивать молчит.
Потому что спрашивать не его надо, проворчал Рэд.
Кирилл кивнул:
Вот и я так подумал.
В Бункер пойдёшь?
Да. Прямо завтра и пойду. Мне необходимо узнать правду.
***
В Бункер Кирилл поехал вместе с Рэдом. Долго его отговаривал беседа предстояла тяжёлая, а присутствие адапта, который «Вадю» терпеть не мог, осложнило бы её ещё больше. Но Рэд категорически заявил, что одного Кирилла не отпустит.
Проедет тебе по ушам, а ты схваваешь не подавишься, отрезал он. При мне, глядишь, брехать остережётся.
Дорога едва начала высыхать после весеннего половодья. Кирилл с грустью подумал, что о прекращении товарообмена с Бункером Рэд мог и не рассказывать заметно было, что не ездили здесь давно. Обочины стремительно зарастали бурьяном, сквозь насыпанный когда-то, плотно утрамбованный щебень лезла молодая трава.
Побег Эри стал последней каплей в отношениях между Бункером и адаптами, которые и без того трещали по швам. После того, как девушка пропала, Вадим объявил, что Бункер переходит на автономное существование. Эти слова Рэд запомнил и выговорил их с особым презрением.
Ну, и всё, закончил рассказ он. Насильно мил не будешь. Больше я к ним не совался и другим запретил.
Ясно, сказал Кирилл.
Понятно было, что, если бы в это время в посёлке находился он сам, такого не допустил бы. А у Рэда дипломатия никогда не была сильной стороной. Кроме того, никакой необходимости в поддержании отношений с Бункером Сталкер попросту не видел. Да по большому счёту, с практической точки зрения, её и впрямь не было. Никаких контраргументов, кроме интуитивного «так нельзя!» Кирилл предъявить не мог. Как и не мог сказать, чего ждёт от разговора с Вадимом. Что-то должно было решиться это он понимал. Знать бы ещё, что
До того как всё случилось обширную территорию, на которой располагался Институт, опоясывал бетонный забор. Ворота из металлической решётки, сколько Кирилл себя помнил, запирались на простую задвижку, обрезок такого же металлического прута защита от расплодившего в окрестных лесах зверья.
Сейчас ворота украшал здоровенный навесной замок. Выглядел он так, словно, раз повесив, с тех пор его не открывали. На дороге, ведущей от ворот к Институту, между бетонных плит сквозь старую, засохшую траву пробивалась молодая. Ни одной примятой травинки Кирилл не заметил. С той стороны к воротам не подходили уже очень давно.