А ты хочешь от неё не отставать? подозрительно спросил Виктор и несколько расслабил объятия.
Как можно, родной? Но я же женщина и мне совершенно не чуждо хоть немножко быть на неё похожей.
Да ты лучше всех на свете, и я тебя безумно люблю, прошептал Виктор и снова воспылал в объятиях.
Через некоторое время к кровати, от которой исходила страсть, а пол гулял при каждом движении влюблённых, тихо подкрался полусонный Колька. Он подёргал за одеяло и жалобно заныл:
Мама, в окно кто-то стучится, и мне страшно, я к вам хочу.
Ох, ну что ж ты не спишь, Колька? на выдохе спросила Светлана. Может быть, тебе сказку рассказать?
Да! тут же оживился пацан и стал карабкаться к родителям на кровать.
Он улёгся посередине, хитро посмотрел по сторонам, убедился, все ли на месте, и приготовился слушать.
Ладно, я лягу на диван, а вы пообщайтесь, устало сказала Ленка и оставила мужиков наедине.
Чего тебе, сказку? ещё раз переспросил Виктор.
Ага, ответил Колька и полностью залез под одеяло, оставив снаружи только глаза и уши.
А не боишься? улыбнулся отец и погладил сына по голове.
Не-а.
Тогда слушай. В одном тёмном-тёмном лесу, не по-детски жутковато начал свой рассказ Виктор, жили дровосек, медведь и два разбойника. Дровосек дружил с медведем и всегда откладывал ему корм на пропитание. Разбойники же, наоборот, днём и ночью охотились на медведя, хотели его поймать и убить, а из шкуры сделать себе одежду.
Притаившийся было Колька весь передёрнулся и засопел.
Не бойся, успокоил его отец. Это только начало. Дальше будет ещё интереснее.
Он поправил на сыне одеяло, нежно поцеловал в лоб и продолжил:
Так вот. Ночью как-то проснулись разбойники, голова с перепою болит, толком ничего сообразить не могут, похватали ружья и давай медведя ловить. Загнали его в берлогу и кричат на весь лес: «Выходи, косматый, сейчас мы тебе шкуру сымем». А дровосек в ту пору как раз рядом проходил, услышал разбойничьи проклятья, тоже схватился за топор и бросился друга выручать.
Да!? пробурчала с дивана Светлана. Под такую сказку детям только засыпать. У меня и то по телу мурашки побежали, а каково ребёнку? Ты бы лучше ему про «Золотую рыбку» или «Колобка» рассказал, а не ужастиками на ночь пугал.
Ничего ты в воспитании не понимаешь, ответил Виктор. Из мужика надо не пугливую курицу, а защитника Отечества готовить. Пройдёт время, он нам ещё спасибо скажет.
Колька, не дыша, лежал под одеялом и слушал, чем закончится словесная перепалка родителей. Конечно же, он был на стороне матери, так как ему тоже было страшно, но с другой стороны очень переживал за медведя и хотел, чтобы с ним ничего не случилось.
Ладно, родной, поздно уже, давай будем спать. Завтра узнаешь, чем закончилась эта история, ласково сказал отец, взял сына на руки и отнёс в кроватку.
А медведь живым останется? выворачивая рот наизнанку, спросил Колька.
Конечно. Он ещё покажет всем кузькину мать, решительно ответил Виктор и кивком головы опять поманил супругу в кровать.
Какую, какую мать? еле шевеля губами, выдавил из себя Колька и, не в силах больше бороться со сном, замер.
К этому времени внутри Виктора уже перебродила последняя капля терпения, и он, не обращая ни на кого внимания, сжал Светлану в своих мужских объятиях. Но тут Колька неожиданно пошевелился, издав непонятный гортанный звук, и тем самым снова чуть было не расстроил нахлынувшие на молодых чувства неудержимой любви.
Подожди, встревоженно проронила Светлана, буквально вырвав свои разбухшие губы из топки горячего поцелуя. Колька ещё не спит. Давай лучше закроемся в ванной.
И она потянула за собой Виктора.
Ванная, совмещённая с туалетом, особой чистотой не отличались. Влага распространялась по всему крохотному помещению и проникала во все щели, в том числе организма. Ужасная теснота не давала возможности активно общаться, и всё время приводила влюблённых в однообразную позу каменных истуканов, напоминающих по форме, а где-то и по содержанию, статуи Аполлона и одной из его многочисленных женщин.
В самый разгар телесной борьбы в дверь тихонько поскребли. Парочка тут же приостановила поступательные движения, притихла и насторожилась. Виктор на всякий случай одной рукой прикрыл Ленкин рот, а указательный палец другой поднёс к своим губам.
Тс-с-с, прошипел он.
Мама, послышался за дверью тонкий Колькин голосок. Пи-пи хочу.
Ленка резко отстранила руку супруга и рванулась к двери, задев по пути тазик. Посудина с грохотом упала на пол и стала зычно прыгать по кафельной плитке, вытанцовывая польку и производя череду последующего обвала доброй половины всего моечного инвентаря.
Мама, снова заныл Колька. Что у вас случилось?
Это, сынок, твой папа моется, ответила Ленка первое, что пришло ей в голову. Сейчас он вытрется, и мы выйдем. Потерпи немного.
Буквально через минуту дверь ванной комнаты распахнулась. На пороге стояли улыбающиеся Колькины родители. Его полуобнажённый отец держал в руках совершенно сухое полотенце и зубную щётку, а мать прикрывала тазиком грудь, по которой сползал наспех накинутый на плечи халатик.
Ближе к утру Виктор и Ленка, измученные страстью неземной любви, ещё раз попытались сблизиться на кухне. Но теперь их привёл в чувство будильник. Он зазвенел так, что за стенкой громко закашляли, а радио «Маяка» стало объявлять о последних событиях в мире.
По дороге на работу Ленка забежала в садик, чтобы передать ребёнка из рук в руки. Воспитательница тётя Маша приняла заспанного Кольку под своё крыло и больше для матери, чем для него самого, спросила:
Опять будешь баловаться, проказник? Девочек за косички дёргать, у мальчиков машинки отбирать.
Слава богу, что не курит, и на этом спасибо, перебила её Ленка, дёрнула малыша за ухо и со словами «вечером жди» убежала.
Порог своего рабочего кабинета она переступила, как обычно, на пять минут позже установленного для всех сотрудников офиса времени. Перед этим в коридоре ей, как назло, повстречался шеф. Увидев её зачуханный вид, он посмотрел на часы, укоризненно покачал головой и, ничего не сказав, прошёл мимо. Кажись, пронесло, подумала она, включила компьютер и стала постепенно погружаться в рабочий процесс.
Что, опять опоздала, подруга? услышала она за спиной Светкин голос. Смотри, доиграешься.
Светка села на стул, закинула ногу на ногу и, уставившись в зеркальце, продолжила невозмутимо наводить утренний макияж. Сегодня её тело было облачено в элегантное жёлтое мини-платье с эмблемой красной розы на груди. Туфли опять же были подобраны в цвет одежды, а яркость губной помады зашкаливала все мыслимые единицы её измерения.
Я смотрю, хорошего ты себе спонсора нашла? заметила Ленка. Мне бы не грех тоже такого, да где их взять? Поди, все разобраны уже.
Светка, утопая в неге своего превосходства над подругой и не отрывая глаз от зеркальца, начала беспрерывно щебетать:
Да я тебе таких красавцев сколько душе угодно найду, было бы желание. Помани только пальцем, и все они у твоих ног ползать будут.
Ленка пропускала эту морзянку мимо ушей, а сама думала, не замечая, что тихо разговаривает сама с собой:
И всё же мой Витя лучше их, вместе взятых, будет. Молодой, симпатичный, горячий и, главное, не трутень. Правда, без денег, но это дело наживное. Были бы голова и руки на месте, а остальное само собою прирастёт.
Виктор в это время сидел за баранкой мусоровоза и тоже думал о жизни. «Ничего», вертелось у него в голове. «Скоро ипотеку возьму, двухкомнатную квартиру оформлю. Так что не пропадём, выкрутимся. А Ленке с получки надо обязательно красивое платье купить. Она у меня хорошая, пусть порадуется. Ну и Кольке детский самосвал тоже».