Приступ помешательства явил себя быстро. Жена, громко ругая всех подряд, принялась молотить кулаками по телу Митрича, по кровати, по полу. Буйный взор метался от предмета к предмету, и Марков перестал шевелиться, чтобы не попасть под горячую руку. Она била с неимоверной силой, позабыв про боль. Следопыт никогда прежде не видел такой ярости у супруги, казавшейся кроткой с ним наедине, однако внезапная смерть пожилого мужчины будто выдавила наружу эмоции, которые спали в глубинах души долгими зимами. Марков выжидал, понадеявшись на скорую усталость Юли, но та и не думала успокаиваться. Свинец в голове после тяжелой ночи еще не успел рассосаться, поэтому крики отчаявшейся жены стали действовать на нервы. Ее вопли резали уши Маркова словно ржавая пила. Он не мог с собой справиться, и перед глазами стала наливаться серая пелена злости. Охотник хотел заткнуть уши и выйти прочь, но не мог оставить жену в одиночестве с покойником.
Закрой же рот, прошу.
Сегодня Марков сжал губы и положил ладонь жене на плечо. Сегодня очень тяжелый день. Нам нужно найти тех, кто пил. Быть может, они еще живы
Но Юлька быстро стряхнула с себя его руку, подскочила на ноги и больно ткнула Маркова пальцем в грудь.
ЕГО СМЕРТЬ НА ТВОЕЙ СОВЕСТИ! крикнула жена, продолжая дырявить межреберные мышцы.
Черт подери, там ведь пили все Все, кроме меня!
Успокойся, прошу, Марков старался держать себя в руках, но каждый новый вопль будто бы окунал его в кипящий котел.
Почему ты дал ему выпить? ПОЧЕМУ?! Злоба Юли окончательно лишила девушку рассудка.
Возьми себя в руки. Никто не виноват, кроме него самого. Он перешел дорогу Бобрихе, но нам надо спасти хоть кого-то. Там был Бронька
Ты же знал, как Бобриха к нему относится. Почему не отговорил? Почему сразу не пошли ко мне?!
Я не мог знать, что пойло отравлено, сухо проговорил Марков, в голове которого мысли испарялись под гнетом злобы.
НЕ ДУМАЛ ОН! Юлька раскричалась пуще прежнего. ЭТО ТЫ ВИНОВАТ! ЭТО!
Внезапно Маркову полегчало, но лишь на мгновение. Осознание глупого поступка не заставило себя долго ждать. Распиравшие эмоции, что вытесняли разум, взяли верх. Он не дал жене закончить фразу, ибо рука резко замахнулась и, словно тетива, со свистом унеслась по касательной в правую половину лица жены, искаженного невиданной обидой и злобой. Послышался громкий хлопок ладонь приложилась прямо к скуле. Удар оказался несильным, однако хрупкая девушка от неожиданности беспомощно рухнула на пол, задев головой правое бедро покойника. Марков, перепугавшись не на шутку, бросился к побледневшей жене и быстро поднял ее на ноги.
Ты не ушиблась? спросил он, осмотрев затылок. Черт, прости меня
Это конец.
Она не сопротивлялась, стояла как вкопанная, будто не чувствуя жжения на коже и набитой шишки на голове. Глаза бедняжки застила пелена страха и непонимания. Собственная судьба была девушке неподвластна. Она вновь не смогла ничего решить самостоятельно. Удар по лицу, как в свое время смерть Прокопия, разорвал мир напополам. И в отношениях, тяжким бременем висевших на плечах Юлии, наступил долгожданный финал. Марков тоже понял, что наломал дров. Он обнял супругу, будто пытаясь сохранить толику тепла, что изредка чувствовалось в кругу семьи после изнуряющей охоты или трудного случая, чреватого отсечением ноги. Так они и простояли бы до рассвета, а мертвый лесоруб был бы тому свидетелем.
Так странно, сказал следопыт, чувствуя запах немытых волос чужой женщины. Митрич подарил мне жизнь, а сам себе не сохранил.
Почему ты остался со мной? Почему мучил все эти зимы? Юля пропустила его очевидные намеки мимо ушей.
Я не могу тебе сказать Я не знаю. Я ждал чего-то. Не хотел мириться с собой, Марков не сопротивлялся обвинениям.
Ты любил меня? супруга отпустила охотника и посмотрела ему в лицо глазами, полными слез.
Марков ничего не сказал, лишь тяжело вздохнул. И выпущенный из легких воздух стал худшим ответом, который мог придумать холодный разум отшельника.
Ты не человек, Миш. Ты сквозь зубы произнесла Юлия. Я отдала себя всю. Только тебе. А ты Как Ты мертвый. Как Митрич сейчас, но он был лучшим из всех, кто тут жил. А ты мертвец, не человек. Ты Гадюшник из Шахт вместе со всеми нелюдями. Хотя нет. Меня однажды выручил отморозок в баре Ты Ты хуже их в сто, нет, в тысячу раз! Ты сплошной помой. Вечно врал мне. Ничего никогда не говорил. Я устала от тебя, Миш, от твоего молчания и твоих каких-то Я даже не знаю. Меня от тебя тошнит!
Прости меня, прикусив губу, прошептал Марков.
Я, наверно, заслужила все казни мира. Только вот кто скажет, за что?! Мечты рухнули, отца потеряла, а он даже не знал, что я вернулась! Что раскаялась Вытащила тебя, полюбила как дурочка, дала тебе все А ты Ты даже не сказал мне своего имени!
Меня Мишей зовут.
Это ты так сказал всем. А я тебе не верю. Никогда не верила. Я полюбила какую-то тень от тебя настоящего. С меня хватит Миша или не Миша. Я больше так не могу, губы Юли затряслись, и по ее щекам заструились соленые ручьи. Я хочу
Он знал, что супруга давно желала сказать важную фразу. Юлия оттягивала момент принятия истины как могла. Но невыносимое напряжение жрало обоих. Нет, Марков был слишком труслив, чтобы отрыть рот ради важных перемен. Он хотел уйти, но не решался обуздать судьбу, как в славные времена кровавых побед. Беглый офицер верил несколько смелых слов способны сделать обоих счастливыми. Нужно только произнести несколько слов. Пару, черт подери, слов.
Давай, Юля. Скажи. Выгони меня. Убей меня, будто меня никогда не существовало
Вспомни, что ты обещал Юля с отчаянием посмотрела Маркову в глаза. Вспомни, что ты говорил Учителю.
ДАВАЙ, СУКА, НЕ ТЯНИ!
Что ты сказал Учителю, перед тем как уйти?
Что?.. Марков отпрянул от жены, которая ни разу не слышала из уст супруга имя, колющее в сердце как нож. Откуда
Что ж, голубки послышался знакомый и до мурашек неприятный голос.
Марков и Юля в ту же секунду повернули разгоряченные лица и увидели Карабина, что стоял, прислонившись к полуоткрытой двери. Вместе с усатым из проема выглядывало любопытное дуло Зверобоя.
Идите домой, с усмешкой проговорил начальник Караула, и ждите Бобриху в гости.
Глава седьмая
Настроение у Юли и Маркова казалось неимоверно паршивым. Путь до хаты Прокопия занимал шагов двадцать, однако двое, что оказались свидетелями внезапной смерти лесоруба, не торопились домой. Супруги медленно брели по широкому проезду, стыдливо уставившись себе под ноги. Их путь простирался меж усталых бревенчатых изб, что с осуждением глядели на идущих людей. В тот печальный момент Марков чувствовал себя ребенком, которого наказали. Когда зверолов пешком под стол ходил, отец часто отчитывал сына за шалости и заставлял стоять в темном углу. В детстве Миша даже умудрялся провалиться в сон, пока прижимался лицом к узкому треугольнику стен. В минуты забвения наказанный мальчишка видел странные образы, что калейдоскопом мерцали перед глазами. Он слышал грозные речи шепелявых деревьев, треск сучьев, наблюдал, как длинная простыня обвивалась вокруг шеи в наказание за детские глупости. После пробуждения он, роняя слезы, несся к полоумной матери, в запретные покои, куда имел доступ только отец и пара служанок. Женщина встречала сына с растрепанными соломенными волосами и черными как бездна глазами. Она гладила Мишу по голове, причитая о бедах, говорила о Вечной Матери и ее запретном дитяте, которого так страшится Черный ужас.
Почему я чувствую себя виноватым? Я словно попал в угол гостиной в Марково. И гости вокруг начнут гоготать, а я буду нервно озираться вокруг, боясь, что кто-то на меня накинется.