Как у вас там дела? спросил Катерину Марк.
Не волнуйся, у нас в Семипалатинске всё хорошо! Только жарко очень. А позавчера аж была настоящая песчаная буря! Да такая, что света белого не было видно и из дома нельзя было носа высунуть полдня! Первая в этом году. У-у-ужас какая!
Ну а на Иртыш купаться ходили?
Нет!
Почему?
Пока нам некогда. Мы помогаем маменьке. Ей одной тяжело за всем уследить. И в кондитерской, и в лавках. Помогаем я и Галя, а от Зои нам мало пользы.
А мальчишки?
Катя в ответ задорно рассмеялась:
А что они?! Дождёшься от малых помощи! Ну как же?!
Что, совсем вам не помогают?!
Они только баловаться умеют! Ну, вот вчера, к примеру, подрались. Не поделили самокат. И Костику досталось от Николаши. Ели-ели их смогли разнять. Вечно что-то не поделят! Да ещё огрызаются и языки показывают.
Да-а, с малышами тяжело
Не то слово, Марк!
Ну а по нам не соскучились?
Конечно же, соскучились! И вас ждём! Как папенька?
Досмотреть сон Марку не дал Никич. Он растормошил юношу.
Ну, что тебе? недовольно пробормотал Марк и приподнялся с постели. Что будишь-то? Я же поздно заснул.
Петру Ефимовичу ты понадобился. Собирайся, паря.
Пётр Ефимович стоял на нижней палубе.
Искали, Пётр Ефимович? спросил его Марк.
Хозяин утвердительно кивнул головой:
Хочу посетить одно место в Симбирске. И ты понадобишься!
Я готов!
Ну тогда пройди в нашу с Алексеем каюту и возьми коробку, которая стоит на столе, и неси её сюда.
Марк бросился исполнять поручение, но Пётр Ефимович его осадил:
Постой, прыткий! Алексея в каюте нет! Вот возьми ключ, а то в каюту не попадёшь.
Марк взял ключ и поспешил исполнить поручение хозяина. Коробка была небольшой и совсем не тяжёлой. Когда Марк вернулся к хозяину, тот осмотрел коробку, и, убедившись, что она не повреждена, произнёс:
Поехали! Надо торопиться, времени у нас мало
Они сошли по трапу и наняли первый же попавшийся экипаж.
Куда едем? спросил извозчик.
Кадетская 17, коротко бросил Чудинов.
Это здесь не далече, барин.
Трогай! Да по-оживей!
Вскоре они уже встали у большого двухэтажного деревянного дома. Пётр Ефимович велел его ждать. Из дома вышел служка. Он поздоровался со всеми и принял у Марка коробку и последовал вслед за Петром Ефимовичем в дом. Там Пётр Ефимович пробыл минут двадцать и затем вышел. За ним появился всё тот же служка, который нёс уже другую коробку. Она была намного больше. Он погрузил её в экипаж и попрощавшись удалился.
Трогай! Пётр Ефимович притронулся к плечу извозчика.
А теперь куды, барин, едем?
Возвращаемся на пристань! ответил Пётр Ефимович.
Но-о-о, залётные! закричал простуженным голосом извозчик, и огрел вожжами со всей силы своих лошадей.
***
Когда они подъехали к пароходу, Марк вытащил коробку из экипажа и понёс её по трапу наверх.
Смотри мне! Неси её осторожно! крикнул ему вслед Пётр Ефимович.
Эта коробка была намного тяжелее предыдущей и лоб у Марка покрылся испариной. «Что же в ней такое тяжёлое-то? Как будто камни туда натолкали!» подумал про себя юноша.
Марку оставалось преодолеть всего-то несколько шагов по трапу, и он мог уже взойти на пароход, но тут откуда не возьмись появился матрос, который куда-то спешил. Он сбегал вниз и неловким движением задел Марка. Юноша закачался, потерял равновесие и коробка выскользнула из его рук и упала в воду.
Да что же это такое?! Откуда у тебя руки растут?! сердито закричал Чудинов-старший и в сердцах схватился за голову.
Глава третья
Подняв фонтан брызг коробка грохнулась в воду и тут же стремительно пошла на дно. Пётр Ефимович схватился за голову.
Да что же это?! чуть не завопил он. Что творите, ироды!
Марк не раздумывая прямо в одежде бросился в реку за ней и сразу же занырнул. Благо там, куда упала коробка, было сравнительно не глубоко. Матрос, из-за которого эта коробка оказалась в реке, бросился помогать Марку и стал её принимать на берегу.
Давай, давай! кричал матрос, подавай её! Я приму!
Э-эй, вы там, поосторожнее! причитал за спиной матроса Чудинов. В этот момент к ним подошёл Алексей Суриков и спросил:
Что у вас тут случилось?
Да вот, косорукие! выругался Чудинов. Уронили в реку наш с тобой груз.
Это который от Берга получен?
Ну а какой же ещё?! ответил Чудинов. Только что его получил и вот те на-а-а
Алексей тут же изменился в лице и не добро нахмурился:
Там же несколько моих сверхточных аптекарских весов, и ещё кое-что Это же всё может испортиться!
А у меня там немецкий аппарат по приготовлению мороженого запричитал Пётр Ефимович. Новейший! И, к тому же, дорогущий! Я его специально заказал для своей кондитерской. Думал привезу в Семипалатинск, всех удивлю, поставлю на уши, и вотЕму скорее всего теперь хана.
Коробку с большим трудом, но всё-таки вытащили на берег и подняли на пароход, а затем, слив воду, занесли в каюту и распаковали. Алексей и Пётр Ефимович стали придирчиво рассматривать её содержимое.
Наконец, Алексей произнёс:
У-у-ух, вроде бы только одни из четырёх моих весов погнулись Да и то лишь слегка. Буду уже уповать на Исаака. У Лейбы золотые руки и я надеюсь он и эти погнутые сможет исправить!
А у меня дела похуже, совсем расстроился Пётр Ефимович. Наверное придётся новый аппарат заказывать у Берга. Прибудем в Казань, телеграфирую Йоахиму, что бы он его замену подготовил, и на обратном пути этот новый заберу. Ну а испорченный Ну что ж, вычту стоимость его из заработка Неустроева. В следующий раз он не будет считать ворон, раз-з-зява!
Когда Марк узнал, что у него вычтут из его зарплаты стоимость повреждённого аппарата по приготовлению мороженого, то сразу поник. Аппарат этот стоил не дёшево, где-то рублей сто семьдесят, а то и все двести. А это равнялось почти годовому его жалованью в кондитерской у Чудинова! Однако возражать этому решению хозяина было бесполезно.
Это был второй серьёзный прокол со стороны Марка за время его путешествия с Чудиновым до Нижегородской ярмарки, и мой дед уже просто боялся лишний раз попадаться Петру Ефимовичу на глаза.
***
Никич сразу понял, что Марк чем-то сильно расстроен.
Что случилось? спросил он, когда Марк вошёл в их каюту.
«Ермак Тимофеевич», дав прощальный протяжный гудок и шумно заработав лопастями, уже отошёл от пристани Симбирска и направился на север. Неустроеву не хотелось ничего рассказывать, да и, к тому же, он был весь мокрый как цуцик и по-прежнему дрожал. Да так сильно, что у него зуб на зуб не попадал.
Марк молча на сухо вытерся, достал новую одежду и переоделся.
Никич переспросил:
Ты что, в воду свалился?
Ага Ну вроде того неопределённо ответил Марк и, упав на лежак, уставился в стенку.
Никич помолчал-помолчал, но его продолжало распирать любопытство и он, не выдержав, переспросил:
Ну что ты как в рот воды набрал? Что молчишь? Что всё-таки случилось? Чего энто вдруг в реке-то ты оказался? Объяснишь?
Марк понимал, что если уж Никич чего-то захотел, то не отвяжется, и поэтому, по-прежнему глядя в стенку, пробурчал:
Да груз хозяина я не сберёгУронил.
Ценный?
Вроде, да.
Ну и как же у тебя так вышло? сокрушённо всплеснул руками Никич.
Да вот захотел и выронил его
Пропустив мимо ушей явную издёвку напарника, Никич ещё спросил:
А что там было?
Какой-то аппарат
И какой?
Который у немцев взяли. В Симбирске.
Больше Никич ничего не добился от Марка.
***
Ангелина не знала, как ей поступить. Она боялась себе признаться, но всё-таки её новый знакомый ей нравился. Даже можно сказать, что не просто нравился.
Она редко встречала в своём захолустном городке таких молодых людей. Он был не на много старше её и достаточно привлекателен, но при этом в нём превалировал исконно славянский генотип, то есть он был голубоглаз и светловолос, а брюнетке Ангелине именно такой типаж мужчин и нравился. Нравился больше всего. А ещё Суриков был целеустремлён. И это тоже импонировало дочери помощника капитана «Ермака Тимофеевича».