За ужином, к которому Гвен нехотя вынуждена была присоединиться, Хейн показал себя безупречным хозяином. Его учтивая сердечность во многом растопила первую инстинктивную неприязнь, испытанную ею при знакомстве. Сейчас он вернулся к тому преувеличенному дружелюбию, и мисс Чендлер не знала, как к этому относиться. Игривые ухаживания проводились с поистине слоновьей грацией.
Мистер Хейн, однако, был столь же толстокож, как и животное, чьи любезности он взял на вооружение, и не замечал легкой холодности и смущения девушки.
Вам известно это имя, мисс Чендлер? Он небрежно махнул зонтиком в сторону витрины магазина, возле которого они стояли.
Та бросила взгляд в указанном направлении.
Ласерр? Да, разумеется, я его слышала.
Ласерр это я, значительно проговорил Хейн. Я все ждал возможности ввести вас в нашу скромную обитель. Как удачно, что мы встретились как раз у ее дверей!
Гвен не горела желанием идти туда, однако прежде чем она успела изобрести подходящий предлог для отказа, мужчина уже затащил ее в сверкающее, застеленное красным ковром помещение. Здесь, в тихой и благоговейной атмосфере, напоминающей церковную, была представлена продукция фирмы. Навстречу им поспешила девушка-продавец, но на смену ей тут же явился сам Брэддон в элегантном сюртуке, вкрадчивый и елейный, беспрестанно потирающий ладони, словно моя руки.
Мой управляющий, представил Хейн.
Мужчина в сюртуке поклонился.
Мистер Брэддон, будьте добры, покажите мисс Чендлер несколько образцов нашей продукции только самой лучшей!
Вслед за этим, к замешательству девушки, перед ней стали появляться один за другим выложенные бархатом поддоны из красного дерева. Снятые с полок по стенам зала, они любовно и бережно выстраивались на прилавке вплотную друг к другу, пока в глазах не зарябило. Здесь были целые ряды сверкающих хрустальных флаконов с духами, золотистые шеренги тюбиков губной помады, легионы маленьких алебастровых баночек с румянами, стройные колонны эмалированных коробочек пудры От вида всего этого многочисленного воинства во славу роскоши и тщеславия голова шла кругом.
Выбирайте, что пожелаете, предложил Хейн. Все, что только придется вам по вкусу, моя дорогая мисс Чендлер.
Но я я не могу, заикаясь, проговорила та.
Мужчина только отмахнулся.
Я настаиваю! Что толку владеть подобным местом, если не можешь порадовать своих друзей? Неужели я не могу преподнести вам скромный, пустячный подарок и не быть при этом неправильно понятым? Сделайте милость, примите его, моя дорогая. Я буду чрезвычайно расстроен, если вы откажетесь.
Несмотря на всю нелепость этих ухаживаний, заставить остановиться его в таких обстоятельствах было невозможно. Гвен не могла понять, что стало причиной столь бурного к ней внимания. День был знойным, и мистер Хейн, как, к несчастью, и любой мужчина его сложения в таких обстоятельствах, обильно потел. Гвен, находившаяся на грани истерики, гадала, не помутился ли у него от жары рассудок. Сквозило что-то неуловимо тревожное в этой щедрости.
В конце концов девушка скромно выбрала небольшую косметичку и маленький флакон духов. Разочарованный такой неподатливостью, Хейн принялся буквально навязывать ей другие вещи и в итоге вынудил принять еще пару больших коробок пудры.
Упакуйте все это красиво для мисс Чендлер, мистер Брэддон, распорядился он, и управляющий унес товары в глубь магазина.
Право, вы слишком добры, мистер Хейн, смущенно произнесла девушка. Не знаю, чем я заслужила
Красота ваше богатство, ответил тот, явно пребывая в прекрасном настроении.
У Гвен возникло кошмарное подозрение, что сейчас последует приглашение на обед, и она поспешно сообщила, что ей уже пора, у нее назначена встреча (выдуманная только что, разумеется).
Не сочтите за невежливость, что вот так убегаю, но я правда ужасно опаздываю.
Хейн был явно удручен.
Как можно вам чего-то не простить? нравоучительно провозгласил он. И все же для меня это непоправимая утрата!
Гвен потом сама не помнила, каким чудом выдержала последующий обмен банальностями; наконец появление Брэддона с аккуратным свертком в руках дало ей возможность сбежать. Хейн, со шляпой в руках, проводил девушку до дверей.
По крайней мере обещайте, что, если я в ближайшее время позвоню и попрошу назначить встречу, вы не откажетесь. Мне было бы невыносимо думать, что мое общество вам противно.
Да, конечно с радостью и большое спасибо за пудру и остальное, почти в отчаянии ответила Гвен. Но сейчас мне надо бежать!
И исчезла так быстро, как только могла.
Мужчина долго смотрел ей вслед со странным блеском в блеклых глазах, неподвижно стоя посреди тротуара, потом надел шляпу и зашагал прочь, не заходя в магазин.
В клубе его ждал Змей Гэннинг со своими ребятами. Хейн, узнав об этом, не стал принимать их сразу, а сел писать письмо, адресованное некоему Анри Шастелю, Афины, до востребования. Закончив, он уже собирался вызвать посетителей, когда в дверь постучали. Вошел Дэнни.
Эти пришли. Пять человек, услужливо сообщил он.
Что еще за «эти»? терпеливо переспросил Хейн.
Один из них тот, который натянул мистеру Брэддону шляпу на глаза. Сказали, что хотят немедленно вас видеть.
У мистера Хейна засосало под ложечкой. Разлившееся чувство тупой дурноты теперь было неразрывно связано с любым напоминанием о буквально искрящей током личности Святого. Каждое утро с того первого предупреждения у тарелки с завтраком его ждал уже знакомый конверт с неизменной визитной карточкой, и каждый день в заведении «У Дэнни» среди писем на столе обнаруживался такой же.
Возможности забыть о Саймоне Темпларе не было никакой, даже если бы Хейн того захотел. Собственно говоря, Змей с ребятами в данный момент как раз дожидались инструкций в соответствии с разработанным планом по устранению угрозы.
Однако поведение Святого все больше и больше действовало на нервы. Воздерживаясь от передачи известной ему информации Скотленд-Ярду, он, очевидно, рассчитывал получить куда больше за молчание. Но никаких попыток шантажа не было, только ежедневные мелодраматические напоминания о непрекращающемся интересе к делам Хейна.
Тот начинал чувствовать себя мышью, которую до безумия замучил не в меру игривый кот. Без сомнения, Святой по-прежнему что-то замышлял и плел интриги, однако самые отчаянные попытки сосредоточиться и понять, куда будет направлен следующий удар, не принесли ни малейшего результата. После семи дней и ночей недоуменного бездействия Эдгар Хейн был на грани.
И вот наконец Святой а с ним, судя по всему, и остальная его банда решил нанести второй визит. Начинался следующий раунд, а Хейну приходилось действовать в неизвестности большей, чем когда-либо.
Пригласи их, едва узнавая собственный голос, проговорил он.
Согнувшись над каким-то письмом, Хейн старался справиться с нервами спасти сейчас мог только искусный блеф. Усилием воли мужчина заставил себя не поднять головы, когда услышал звук отворяющейся двери и негромкие шаги входящих один за другим в комнату людей.
Поживее, ду́ши! бодро приказал безошибочно узнаваемый голос Святого. Вот так Вставайте вдоль той стены в одну шеренгу. Вольно!
Хейн наконец поднял глаза и увидел нависшего над столом Святого, любовно смотревшего на него в ответ.
Доброе утро, Эдгар, приветливо поздоровался тот. Как поживают Аллан и По?
Доброе утро, мистер Темплар, откликнулся Хейн.
Он перевел взгляд на четверых человек, выстроившихся возле двери. Они казались ничем не примечательными вовсе не такими, какими виделись Хейну в его смутных попытках представить напарников Святого. Только один выглядел моложе тридцати, а одежда остальных знавала лучшие времена.