У тебя это долго было, дядь Игорь? будто через подушку спросил он.
Вот что ему ответить? На фиг я вообще этот разговор затеял! Тоже мне, разведчик!
У всех по-разному, проговорил я.
Под рукой билась тонкая жилка на шее, частое горячее дыхание пацаненка обжигало живот.
Папка говорит, до года может! пожаловался брат.
Да перестань! Врать так врать! У нас род сильный! Месяц максимум.
А у тебя, говорит, полгода!
Еще один кусочек информации. Но не радующий ничуть такая тоскливая боль тянулась от мальца. Я положил руки ему на плечи, отодвинул от себя и присел. Когда мое лицо оказалось напротив его, взлохматил выгоревшие волосы:
Антоха, ну ты чего? Я же боковая ветвь! Ты прямой наследник рода! У тебя все быстро пройдет!
Тот смотрел на меня странным таким взглядом, в котором мешались детская доверчивость и взрослое понимание того, что его просто успокаивают.
Ну, так-то да, сделал он попытку улыбнуться. А ты мне тоже, как папке, служить будешь? За плечом стоять и все такое?
Всегда, братан! щелкнул я его по носу. Только ты вырасти сперва, а то как-то несолидно будет: сопля такая стоит, а за ней дядька.
Сам сопля! тут же полез драться мой малолетний родственник. Непролившиеся слезы высохли, и через пару минут возни пацаненок уже восторженно орал на всю княжескую резиденцию: Я тебя щас!
Вернувшееся настроение напомнило княжичу, что он вообще-то искал своего друга, а тот его уже, поди, заждался. И получившая, наконец, команду ракета, крикнув на прощанье «Покадядьигорь!», рванула прямо по коридору, наращивая скорость с каждым метром.
Я некоторое время еще постоял на месте, мотнул головой. И вот к этому пацаненку мой двойник взревновал? Знал его с пеленок, видел, как он рос, как произносил первые слова, и не смог полюбить? Я с ним всего-то минут десять общался и уже под обаяние попал! Это же ураган просто! Да и жалко пацана. Царский дар ноша, как выясняется, тяжелая. Хорошо, у меня этих видений нет! Или пока нет?
Одно странно чего он без присмотра по коридорам носится? Это же банка с бензином на худеньких ножках! Где-то применит дар, не подумав, и зови пожарных. С другой стороны, это ж наверняка не первый отпрыск с даром в здешних стенах. Которые как-то еще не сгорели. Вероятно, есть защита встроенная, или еще что.
Пока я размышлял, мимо меня, кивнув в знак приветствия, прошел средних лет мужчина. Обычный до полной незапоминаемости. Кроме одной детали. Его глаза были закрыты широкой кожаной повязкой. Двигался он легко, как танцор, и совершенно не страдал от ограничения зрения. Ну конечно! Наставник! Присматривающий за мальчишкой и за целостностью княжеского дома. Не сгорит сегодня терем княжий.
В машину я сел молча, думая о восьмилетнем мальчишке и своей запутанной ситуации одновременно. Так бывает скачешь с мысли на мысль, обо всем и ни о чем.
Долго сидел так, не реагируя на вопросительные взгляды и покашливания Глеба. Когда же он не выдержал и нарушил тишину в салоне вопросом «Ну что?», я ответил:
Мой двойник идиот.
Ну, это не оспаривается.
Ты слышал, о чем мы с князем говорили?
Игорь, датские капли средство связи для боевых групп, а не направленный микрофон для подслушивания. То, что ты не проговариваешь, я слышать не могу.
Вот как? Упустил. Почему-то казалось, что Самойлов будет слышать все, о чем мы говорим. Это же, получается, с москвичами сегодня вечером мне придется каждую их фразу молча проговаривать для напарника? Да я свихнусь! Или нить беседы потеряю. Хотя если озвучивать только вопросы к следователю, то ничего страшного. Ладно, не об этом сейчас!
Коротко пересказав ему разговор с Николаем Олеговичем, я куда подробнее остановился на его предложении взять в жены пермскую княжну.
Не, ну ты представь! Мой двойник встал на тропу войны, устроил вендетту своему дядьке за то, что тот у него стол из-под носа забрал! Натащил сюда москвичей, якутов и еще черт знает кого, а князь в это время вел переговоры о браке с княгиней Ольгой! Возможно, с той же самой, которую ему москвичи обещали! Каково, а!
Самойлов только головой покачал. Да, мол. Дела
А всего-то надо, чтобы люди поговорили, Глеб! Одному повиниться, второму признаться! И все! И ничего бы не было! Ничего, понимаешь! Женили бы Игоря на Пермском княжестве, прирастили бы влияние в Конфедерации, еще бы и Бестужеву нос утерли! Никто бы не умер! Никого бы из чужого мира не принесло! Вот как так?! Не помню, кто сказал, но в точку: нет у человека проблем, кроме тех, что он сам себе создает!
История сослагательного наклонения не имеет, отреагировал напарник. Что произошло, то уже факт непреложный. И мы можем только повернуть ход событий туда, куда нужно. А сетовать бесполезно.
Прагматик ты мой! А то я без тебя не знаю!
Ладно, что попусту время терять, подвел я черту своему эмоциональному выплеску. Поехали к твоему хакеру.
По дороге пересказал ему разговор с мальчишкой-княжичем, спросил про царский дар.
Ничего не могу сказать, ответил Самойлов, крутя баранку «Москвича». Не мой уровень. Про высшую магию и наставники-то не знают. Все, что есть, названия аспектов да выжженные земли там, где они применялись.
Рыцарем мышки и клавиатуры оказался толстенький и низенький татарин со сросшейся в полосу на лбу бровью. Я их безошибочно опознаю с тех пор, как полтора года в армии отмучился с казанским призывом. Ничего плохого про татар сказать не могу, есть (был уже, получается) у меня даже знакомец хороший, с редким для этой нации именем Саид. Хороший мужик, обстоятельный, надежный. А с «духами», видимо, просто так «повезло», что именно в нашу часть собрали одних имбецилов. С другой стороны, их и среди русских было не меньше, так что чего там говорить-то
Встретились мы с ним в небольшом скверике, разбитом неподалеку от управления жандармерии. Мне еще показалось странным выбранное место, о чем я не преминул сообщить Глебу.
Служит он здесь. Отделение сетевой безопасности, пояснил следователь.
Вот так вот! Но если подумать, где еще могут трудиться хакеры? Если они именно трудятся, а не ломают безопасность банков и финансовых корпораций. Нет лучших охранителей, чем бывшие воры.
Самойлов представил сонно взирающего на нас мужичка Алмазом Юсуповым. Ответил на неизбежный вопрос о своем освобождении. И в двух словах сообщил, что хочет погулять по приватным секторам банковской сети.
И конечно же, без высочайшего распоряжения? с легким вздохом уточнил татарин. Но черные глазки его влажно заблестели.
Тут со мной рядом, если ты не заметил, рука князя стоит, поднажал Глеб.
Ага. Только он в мою вертикаль не входит, тут же отбрил тот следователя.
Я решил вмешаться. Видел, что хакер просто цену себе набивает, причем не в рублях. Знавал таких им больше нужно признание, чем деньги. И еще разрешение пошалить там, где закон не разрешает.
Алмаз. В частном порядке и без разрешений. Мы копаем под потрошителей.
Просьба в таких случаях работает лучше приказа. А если подбросить немного тайны и важности
Глаза татарина заблестели еще больше я попал в точку. Тон его, впрочем, остался равнодушно-сонным.
И вам, конечно, надо срочно?
А ты занят? с сарказмом произнес Глеб.
Едва заметное пожатие плечами. Дескать: ну как занят?.. Так-то есть дела
Желательно не тянуть, вновь вклинился я. И выразительно глянул на толстячка.
Понял.
Алмаз извлек из кармана странного вида телефон: толщиной в два пальца, имеющий и большой экран и обилие кнопочек в нижней части. Поднес аппарат к уху и тут же превратился в классического азиатского торговца, какими их изображают в кино. Голос стал медовым, улыбка расколола лицо почти пополам.
Настенька-солнышко! Мне надо по личным делам отъехать. Часик, может быть, два. Тещу надо встретить, дай ей Господь здоровья и иные цели, кроме как клевать мой мозг! Да. Да. Ну конечно! Ты там на моем экране посматривай сканер. Да просто на всякий случай! Ага. И выгрузку минут через сорок сделай. Да. Слева которая. Ага. Будет спрашивать скажи, живот прихватило, к врачу поехал. Да. И тебе, маленькая! Давай, трудись!