Если у самого заграждения пройти, будет быстрее всего, заметил я.
Похоже на то.
И мы начали проталкиваться в центр площади. Люди охотно подавались в стороны при виде треуголки и яркого кителя; мостовые вообще уважают моряков. Я тихонько шел в фарватере.
Кого казнят-то? специальным капитанским голосом возвестил Ванг.
Вокруг зашумели желающие оказать офицеру услугу. Версии не сходились, в толпе заспорили. Ванг, не переставая уточнять, продирался вперед.
Зачем детей-то сюда тащите? ругнулся он на кого-то впереди меня.
А сообщники ее сбежали, сообщили у меня прямо над ухом.
Один сообщник.
Откуда ты знаешь?
Так объявляли!
Ванг притормозил и недоверчиво переспросил:
Зачем подрывать королевские ясли?
Меня передернуло.
Сколько погибших?.. Ничего себе, тихо добавил брат и остановился, задрав голову к эшафоту. Там кто-то ходил, снизу почти невидимый.
И еще двое детей похищено, добавили сбоку.
Ванг оглянулся на меня.
Однако! Я даже похожего ничего не припомню.
Ванг непреклонно проталкивался, обходя эшафот, между толпой и невысоким ограждением. Между грубыми досками и коваными прутьями забора было шагов десять совершенно свободного пространства. Вот, шаг за шагом, мы обошли угол и начали было углубляться в толпу, когда над нами заорал герольд.
Я опять ударился о ставшую твердой спину брата. Он с трудом повернулся, глядя над моей головой на герольда.
Ни разу в жизни не видел брата таким. У него тряслись губы.
Не может быть. Да не может быть.
к казни через обезглавливание немедленно после поимки! возвестил герольд. Толпа вздохнула.
Я толкнул Ванга в плечо.
До полудня осталось часа полтора, не больше, а нам еще вон куда пробиваться. Потом, все это потом.
Со снисхождением к женской слабости приговаривается к отсечению обеих рук ниже локтя!
Ванг уцепился за меня, как за спасательный круг.
Навигатор и королевские ясли? Зачем?..
Не знаю, толкнул я его снова, его все равно здесь нет, слышал же после поимки. Идем.
Толпа вокруг жадно тянулась к тому, что происходило у нас за спиной, а Ванг бубнил:
Локи Хромоножка Где ж я это имя слышал-то.
За спиной раздался даже не вскрик, а какое-то рычание, вокруг нас люди дернулись вперед, потом почему-то назад, меня крутнуло, и я увидел, как светлая голова поднимается над краем эшафота, плечи, сложенное на груди что-то. Фигура, пошатываясь, подошла к краю она действительно была женская. Миг постояв спокойно, фигура качнулась, но не упала, а между ней и толпой казалось, прямо в меня полетело что-то, разбрасывая мелкие красные брызги. Передо мной завизжали.
Нате, подавитесь, негромко послышалось сверху, фигура качнулась еще раз я вдруг понял, что для пинка, и в толпу полетела вторая кисть. Рядом с женской фигурой появилась мужская, обхватила, потащила. Площадь притихла. И тут между мной и эшафотом завизжали снова, уже несколько голосов, истошно. Толпа дернулась. Нас с Вангом понесло.
Те, кто стоял далеко, еще хотели смотреть, но те, кто оказался ближе нас к упавшим обрубкам чем бы они ни были, хотели только уйти как можно дальше от этого места. Мы оказались на вершине целой реки убегающих, я вцепился в китель брата, как клещ, но меня и так вдавило в него лицом и грудью. И тут спина и китель поехали вверх. Я почувствовал, как мои туфли отрываются от глади Моста.
Давай руку, прохрипел Ванг откуда-то сверху, я вытянул руку не глядя. Меня дернуло вверх еще, ладонь прижалась к металлическому пруту, за который я ухватился, как только мог. Ну, лезь же! Ванг дернул меня за мантию, и я каким-то чудом оказался сидящим верхом на балюстраде крошечного балкончика, наполненного разгневанными нарядными людьми. Ванг висел головой вниз и тащил за руки визжащую женщину. Помогай!
Я наклонился и схватил ее за руки ниже Ванговых кулаков. Она взлетела из хрипящей толпы, как пробка, мы втроем повалились на хозяев балкона, Ванг вскочил и рявкнул:
Уходите все на другую сторону дома! Девку эту заберите! И пока я вставал на ноги, путаясь в полах мантии, брат снова свесился вниз, выпрямился с ребенком лет пяти на руках, сунул ребенка, не глядя, кому-то в руки и снова наклонился вниз. Тяни, тяни, тут же сейчас кого послабее просто об стену затрут!
Только сейчас я осознал, с какой скоростью нас перетащило через всю площадь и едва не разбило о стену.
Я наклонился и протянул руки вниз. На меня практически вытолкнули бледную старуху, я с трудом вытянул ее на балкон и снова перегнулся вниз. Вдвоем с братом мы выдернули какого-то парня в матросской рубахе, который тут же встал с обратной стороны от Ванга и перегнулся, готовый тащить. Но хрип снизу утихал большая часть толпы проскочила мимо в переулок, в центре площади уже не осталось людей, а эшафот Эшафот, скрипя, медленно заваливался в нашу сторону. С треском выскакивали из конструкции и съезжали вниз доски.
На черной глади Моста медленно расширялись, сливаясь, два светло-серых круга. В центре одного из них, того, что чуть больше и чуть ближе к нам, зашевелилось, зашуршало, открылась и начала расширяться воронка. В центре второго круга то же самое случилось чуть позже, каждый из кругов был уже шагов двадцати в диаметре и продолжал расти, и серое, серый песок, которым становилась стеклянистая твердь Моста, ссыпался вниз, а за песком съезжали вниз обломки одного из углов эшафота.
Какое, однако же, счастье, что ее не обезглавили, сказал Ванг рядом со мной, мы бы все уже в заливе плавали.
Тем временем второй угол эшафота начал сползать в дыру. Серая пыль взметнулась столбом, который не опал, а расширился, поднялся и стоял посреди опустевшей площади.
Ветер дует с изнанки Моста. Насквозь прогорело, заметил брат все тем же стеклянным голосом. Я хотел было уточнить, с чего он взял Но спохватился и сказал совсем о другом:
Такими темпами дыра дойдет до двери прохода через полчаса.
Ванг быстро глянул на меня, отер лицо ладонью и ответил:
Спасибо, штурман. Побежали.
И мы побежали.
По краю опустевшей Печальной площади (она как никогда соответствовала своему названию), в переулок, вниз по ступенькам, сто шагов по пыльному проходу, бегом мимо Белой башни, сорок шагов и мы вышли на узкую галерею на третьем этаже Адмиралтейства. Ванг осторожно глянул через перила, моргнул и снова потер лицо руками.
Слушай, ущипни меня.
Что такое?
Смотри вниз. Там должен стоять адмиральский стол, стол комиссии, столик протоколиста, лавки с родственниками и зеваками, сами присягающие, кораблестроительская делегация и еще до черта народу.
Я глянул вниз. Широкий мозаичный пол. Блики света из высоких окон первого и второго этажей. Ни души. Ни звука. Хотя нет, кто-то то ли кашлянул, то ли сдвинул стул.
Слышишь?
Слышу, хищно ответил брат и кинулся к лестнице. Я подобрал полы мантии и ссыпался следом.
На первом этаже у единственной стены без окон стояли две тяжелые деревянные лавки. На лавке сидел и читал книгу очень толстый старик с белыми моржовыми усами. Одна нога его была в сапоге, вместо второй ниже колена шла деревяшка.
Капитан Грюнер! кинулся к нему брат.
А, сынок, обрадовался тот и торопливо, насколько это было возможно, встал. Капитан Вангиун Бирланд, поздравляю вас с назначением и имею честь вручить вам патент, подписанный его величеством, выпалил старик и протянул Вангу сложенный вдвое лист дорогущей непромокаемой бумаги.
Так затормозил Ванг, а присяга?
Считается принесенной.
Ванг взял лист, развернул его и углубился.
Старик с выдохом облегчения сел обратно.
А что, собственно, произошло? Ванг стрельнул глазами в старика и продолжил чтение. Так, патент в порядке.
Если кратко, сказал старик, нахмурился и откашлялся, если кратко, так. Вчера именным указом его величество подарил последний корабль Абигайлу Гайверу. В связи с чем Совет Капитанов объявил себя самораспустившимся и э-э-э изрыгая устные выражения недовольства, разошелся по домам. Вчера здесь тебя ждал капитан Рори. Сегодня ждал я. Мы были уверены, что ты придешь, как-нибудь, переодетый, с неба свалишься, но придешь без опоздания.