Риане удалось передать своим слушателям часть тех чувств, которые она испытывала сама, и очаровать их. И дело было даже не в словах, которыми она ткала эту незатейливую историю, а именно в тех чувствах и в том волшебстве, которое она вплетала в сказку неуловимыми, на первый взгляд, тонкими искристыми нитями. Их могло увидеть разве что само сердце. Её голос принёс с собой немного волшебства Дорог Ши из её снов-путешествий. Вальтен словно сам ощутил это, и в его глазах она видела желанные искры восхищения. Воины Валлы вспоминали родную землю и её магию. Кемранцы тосковали по дыханию чуда, которого им так не хватало дома. Только Илса сокрушённо покачала головой и с опаской покосилась на короля.
Менестрель коротко посмотрел на Риану и запел новую балладу. Музыка была такой прекрасной, что вынимала сердце из груди, напоминая о несбыточном стремлении, о призрачном перестуке копыт и звенящем вое туманных псов, о зачарованных дорогах сквозь крылатую искристую ночь, пролегающих над тёмной засыпающей землёй. Но слова были тёмными, тревожными, с каждым куплетом раскрывая историю всё более жуткую.
Это была песня о Фэйри Двора Оживших Кошмаров тёмных Фэйри, которых даже в богатой чудесами Валле не любили вспоминать. Всякий страх воплотить им было под силу, хотя силу свою они черпали от той же древней магии земли, что и прочие Фэйри. Они подстерегали людей на тёмных дорогах у Мест Силы, где Вуаль Матери всегда была тоньше, и вручали им страшные дары недуги, проклятия. Некоторые из них заманивали путников в ловушку, вырывали души из тел и вселялись в них сами, чтобы прятаться среди людей и нашёптывать им о страхах и недостойных деяниях, и о самых тёмных и опасных проявлениях древней магии. А были те, кто выходил к людям в одну из мистических ночей года, крал новорождённых детей и подменял их своими собственными. И тем опаснее были Подменыши, что могли свободно бродить по владениям людей и чинить несчастья всякому, кто встречался с ними. В балладе говорилось, что когда-то Ши Двора Оживших Кошмаров вели с людьми войны за Места Силы, но проиграли, потому что другие Ши тоже выступили против них. Война продолжалась по сию пору где-то там, за Вуалью Матери. Но Двор Кошмаров не простил людскому роду поражения. Их ненависть была сильна, и сильнее всего к тем из людей, кто, подобно Фэйри, пропускал сквозь себя волшебство.
Риана переплела пальцы, пряча дрожь в руках. Кровь отхлынула от её лица, и горло перехватило. Менестрель пел и всё это время смотрел на неё. Уж не хотел ли он предупредить её о чём-то? Уж не просил ли её быть осторожнее, чтобы никто не узнал, чьи Дороги звали её? Или он говорил, что ей, ведьме, небезопасно здесь? Его песня была обращена к ней, и это пугало, хоть она и не могла до конца разгадать смысл послания.
Её мысли прервал Вальтен. На последних аккордах он вскочил со своего места и гневно воскликнул:
Как ты смеешь?! Как ты смеешь исполнять одну из этих песен, глупый музыкантишка?!
Все затихли.
Прости, мой благородный король, но это ведь не запрещённая песня, негромко проговорил менестрель, но в его взгляде не было настоящего раскаяния. Это ведь тоже история Кемрана.
Я прикажу переломать тебе пальцы, чтобы ты не смел исполнять ничего подобного при гостях из Валлы!
Не надо, мой лорд, вмешалась Риана, кладя ладонь на руку короля. Он не сделал ничего дурного. В Валле тоже знают о Фэйри Двора Оживших Кошмаров.
Её голос был мягким, успокаивающим, но за мягкостью крылась решительность.
Его глупая побасенка опечалила тебя, моя леди, уже спокойнее возразил Вальтен.
Просто мысли унесли меня далеко, мой лорд. Не причиняй вреда этому талантливому менестрелю. Если я смею просить тебя, пригласи его в замок на нашу свадьбу. Пусть его чудесные песни станут мне подарком.
Холод стали в тёмных глазах Вальтена сменился удивлением. Нехотя он кивнул и перевёл взгляд на менестреля.
Будь благодарен будущей королеве за столь высокую честь. И будь осмотрительнее впредь. Я не прощаю промахов дважды.
Менестрель глубоко поклонился больше Риане, чем королю.
Вальтен жестом велел продолжать веселье, и дальше ужин протекал как ни в чём ни бывало.
X
Светоч Матери лил своё серебро мягкое, целительное. Деревья с густыми раскидистыми кронами отбрасывали длинные тени. Обычно Риана очень любила таинственные ночные тени, но сейчас она так растревожила себя тёмными мыслями, что они впервые казались ей зловещими. Что-то поджидало её в Кемране что-то недоброе и опасное, но она никак не могла выйти на след этой беды, понять, откуда та могла прийти. Её мучили мысли о Дворе Оживших Кошмаров и о Подменышах. «Часть истории Кемрана», сказал менестрель. Эту песню он пел для неё, рискуя навлечь на себя гнев Вальтена. Но почему Вальтен так сильно разгневался?
Разувшись, девушка с наслаждением шагнула босыми ногами на траву и прошла в глубину сада. Ей очень хотелось в лес, но попасть туда из городка незаметно, не наводя чар, она не могла это ведь была жизнь, а не сон. Остановившись под каким-то деревом, она закрыла глаза и настроилась, вслушиваясь в течение крови земной, но голос древнего волшебства здесь был почти неуловим.
«Неужели даже в Священные Дни всё здесь так же молчаливо? с тоской подумала принцесса. Если так, то неудивительно, что кемранцы любят посещать Валлу во время Праздников».
Тихий звук шагов заставил её насторожиться. Риана не стала тратить силы и наводить чары, способные отвести взгляд, а просто затаилась в тенях. По кажущейся серебристой траве шёл человек. В неверном свете луны она различила его черты это был менестрель. Он не мог видеть её, но, похоже, почувствовал её присутствие, потому что заговорщически улыбнулся и прошептал:
Сдаётся мне, сон в эту ночь миновал не только меня.
Принцесса выскользнула из теней, и менестрель учтиво поклонился ей.
Моя благодарность не знает границ, милосердная леди.
Девушка покачала головой.
Мне было жаль твои танцующие руки и волшебство прекрасной музыки, которое ты ткёшь. Как тебя зовут?
Тиллард, моя леди.
А я Риана из Валлы. Она испытующе посмотрела на него. Ты рисковал, Тиллард. Зачем?
Затем, что мне кажется, принцесса Валлы найдёт в Кемране совсем не то, что ожидает.
Ты знаешь, чего я ожидаю?
А ты знаешь, моя леди Риана? В темноте его зелёные глаза мистически сверкнули, как у кошки. Ты знаешь, что ты несёшь с собой?
Волшебство моей земли.
О да! С этим никто бы не посмел спорить! Он тихо рассмеялся. Поистине ты несёшь с собой волшебство.
Риана вздохнула.
Я тоже люблю сказки, Тиллард. В моих сказках полно загадок даже для меня самой. Но хотя бы некоторые из них нужно раскрывать. Боюсь, я не понимаю до конца, что ты хотел сообщить мне через сказку о Дворе Оживших Кошмаров.
Некоторые вещи лучше оставлять недосказанными, моя леди. Не обо всём безопасно говорить в Кемране, и это я хотел показать тебе.
Девушка отвела взгляд, но потом всё же не справилась со своим любопытством.
Ты так поёшь о них, словно бывал там когда-то, осторожно сказала она. Ты споёшь мне ещё о Фэйри и о Дорогах Ши?
Менестрель склонил голову, проницательно глядя на неё.
Нити, из которых я плету некоторые свои песни, подобны звукам и оттенкам, которые ты приносишь для своих сказок, принцесса.
Девушка побледнела.
Ты знаешь выдохнула она.
Тиллард пожал плечами и лукаво улыбнулся ей.
Но мало ли, что знаю я? Песня остаётся всего лишь песней, до тех пор пока кто-то вдруг не возьмётся искать её корни. К счастью, наш благородный король не менестрель, но о корнях некоторых песен знает и он. Нужно лишь быть осторожнее, выбирая балладу для исполнения. Впрочем, я не мог не рассказать хоть немного о том, что скрыли другие.