Луиза сказала, что я могу взять любые книжки, какие захочу. Но это показалось мне неправильным. Неправильно что-то тут трогать. Я с ужасом осознал, что Марго никогда не уснет больше в этой постели, никогда не сядет за стол, не переберет стопки книг. Ее мать права: эта комната саркофаг.
Почему вы не хотели, чтобы Марго съехала от вас? спросил я.
Так она тебе говорила? Будто я удерживала ее дома? сказала Луиза недоверчиво. Марго могла уехать в университет на Западном побережье, но она ни в какую не хотела покидать дом.
И она не говорила о том, чтобы переехать, скажем, в Японию?
Порой я гадала, моя ли она дочь. Я покинула Гаити в восьмидесятых и никогда даже не задумалась о возвращении домой. Сыну он родился до Марго не терпелось смыться отсюда. Он теперь живет в Окленде. Но Марго, она не съехала, даже когда я стала настаивать, чтобы она нашла себе жилье. Луиза рассмеялась. Смех был приятным. Япония? И не мечтай. Она лишний раз и квартал-то наш не покидала. Вся в отца. Он решил остаться на Гаити, не уехал с семьей.
Мы вернулись в кухню. Она подлила мне горячего чаю в кружку я уже почти забыл, что держу ее в руках.
Откуда ты родом, Лукас?
Мой папа из Вьетнама. Мама китаянка, но ее семья живет здесь уже давно.
А отец приехал после вьетнамской войны?
В самом ее конце. Думаю, можно сказать, что я уже из второго поколения, хотя не уверен, касается ли это таких, как я.
Не волнуйся, сказала Луиза. Это просто слова. У них есть значения, но смысла в них немного.
И тут она сообщила, зачем пригласила меня.
Хочу попросить тебя об услуге. Не мог бы ты выключить фейсбук Марго? Я постоянно проверяю фейсбук в своем телефоне, но понятия не имею, как сделать так, чтобы ее профиль
Она вернула чайник на плиту.
Было бы лучше, если бы страница моей покойной дочери не всплывала всякий раз, как я собираю урожай на «Ферме» и пытаюсь не думать о ней.
Игру эту я не видел, но Марго вечно жаловалась, что мать крепко подсела на популярную стратегию про ферму. Сидела в ней часами. Когда Марго злилась на мать, то говорила ей: «Ты ведь знаешь, кто раньше вкалывал на плантациях?»
Запах чая успокаивал. Я сделал глоток. Слишком горячий.
Не уверен, что знаю, как это сделать. Можно мне взять ноутбук Марго?
Зачем?
Может, там сохранен пароль.
Это была правда. Но интересовало меня и кое-что другое, что я не смог бы объяснить Луизе.
Она подумала немного.
Не знаю, Лукас, это кажется слишком личным. Ты ведь компьютерщик? Уверена, ты справишься.
Казалось, проще согласиться, чем объяснить, что я не хакер и не смогу взломать самую крупную социальную сеть в мире. Луиза поцеловала меня в лоб и поблагодарила.
О, кажется, я забыл в комнате Марго свой телефон, сказал я. Это была ложь.
Луиза махнула рукой в сторону коридора мол, иди. Я быстро вернулся в спальню. Ноутбук лежал на столе. Я схватил его, неловко сунул под куртку и направился к двери. Луиза ничего не заметила.
В поезде до Куинса я подумал о том, что сделал, и тут же пожалел об этом. Вопросы о Марго не давали мне покоя, и, возможно, в ноутбуке содержались ответы. Но все же как-то слишком использовать для этого компьютер покойной лучшей подруги. Пялиться на тот же экран. Стучать по тем же клавишам. Я представил, каким виноватым я бы себя чувствовал, смотря порно в том же ноутбуке, в котором и она, возможно, смотрела порно. Дома я никак не мог решить, куда его приткнуть, и в итоге придавил им опасно накренившуюся стопку почты на столе, в душе надеясь, что к утру ноутбук исчезнет.
Спать я не мог, все думал о Марго. Обстоятельства ее смерти не укладывались у меня в голове. Мне сказали, что ее сбила машина поздно вечером, когда она выходила из бара. Нелепая, абсурдная смерть. Но мне не верилось. Мы с Марго напивались сотни раз. И никогда она не выходила на проезжую часть. Она бы не погибла так бессмысленно. Только не она.
Тут что-то не так. Доказательств у меня не было, но я подозревал связь ее гибели с «Нимбусом». Марго напакостила компании, и, возможно, ей отомстили. Прошло несколько месяцев с тех пор, как мы украли данные их пользователей. Мы договорились, что уничтожим файл и никогда не вспомним об этом. Но я полагал, что Марго этого не сделала. Единственный способ проверить порыться в ее компьютере. Ответы должны быть там.
Я все еще не спал, когда после двух часов ночи ввалился сосед по квартире, пьяный, и тут же врубил музыку это означало, что заканчивается действие наркоты, которой он закинулся в клубе. Стена между нашими комнатами содрогалась от басов, а я все натыкался взглядом на ноутбук Марго на другом конце комнаты.
В три часа музыка за стеной по-прежнему ревела, я выбрался из постели, подошел к столу и открыл компьютер. Меня трясло и бросало в пот. Я отчаянно боялся того, что собирался сделать, но не менее отчаянно хотел найти ответ, объяснение, почему Марго больше нет рядом. Я включил компьютер и ждал, пока пробудившийся экран освещал комнату невероятно ярким голубым светом. Если до этого я был сонным, то теперь полностью проснулся.
Наконец компьютер загрузился, появилось окошко входа. Разумеется, требовался пароль.
Я понятия не имел, какой пароль у Марго. Не особо хорошо соображая, я для начала попробовал ее имя. Потом фамилию. Потом имя и фамилию вместе, точно кто-то и уж тем более Марго может быть настолько тупым, чтобы использовать собственное имя в качестве пароля.
В приступе безумного самообольщения я ввел свое имя, будто я был ключом к разгадке всех тайн ее жизни. Тоже не помогло.
Мы с Марго познакомились в «Нимбусе». Но лишь спустя несколько месяцев обнаружили, что общались уже многие годы. В начале 2000-х мы оба входили закрытое онлайн-сообщество, которое занималось распространением пиратского контента. Конечно, это звучит не слишком-то круто, но в то время PORK значил для меня все. Требовалось приглашение, после которого тебя в течение недели проверяли не стукач ли ты.
Если удавалось войти, ты обнаруживал, что PORK это всего лишь обычный форум. Но правила там были строгие, модераторы свирепствовали, и самое главное там царил дух избранности и веры в высшую цель. Подростком я чувствовал себя на форуме более желанным гостем, чем в реальной жизни. В сообществе тебя знали только по выпендрежному юзернейму и еще более выпендрежной аватарке. Твоя ценность для PORK определялась тем, что ты говорил и как себя вел, а не тем, каким тебя видели сверстники. В Сети я был не пухлым и прыщавым китайско-вьетнамским подростком, незаметным, даже невидимым в коридорах школы. В PORK я обрел голос.
Меня приняли, потому что я смог скопировать и залить несколько альбомов из отцовской коллекции CD, по большей части сборники вьетнамских баллад столь необычное приобретение, что админы тут же заинтересовались. Музыка унылое дерьмо, но эксклюзив тут был главной валютой.
На форуме требовалось быстро усвоить здешний этикет, или тебе крышка. Все сообщества в реальной жизни или в виртуальной функционируют примерно одинаково. Есть правила и иерархия. Я зарегистрировался как «поллюции_лукаса», мне, четырнадцатилетке, ник этот показался крутым. На аватарке фото японского актера из гангстерского фильма 1960-х, чтобы выглядеть подкованным в чем-то известном только в узких кругах. Марго жила там под именем «афронавт3000». В то время это было все, что я о ней знал. На ее аватарке фото бразильской писательницы и модели. Интригующе, но я понимал, что аватарка и афронавт3000 в настоящей жизни могут не иметь ничего общего.
Я знал одно: афронавт3000 внушала робость и почтение всем в сообществе PORK. Она разбиралась в «сити-попе» стиле японской музыки конца 70-х начала 80-х.
Никогда не забуду, как она описывала этот стиль: