Мама никогда не говорила о папе. Я знала, что он поступил не очень хорошо, что-то пошло не так догадывалась об этом. Но я не хотела знать правду, не таким образом. Не была к этому готова.
Что же ты молчишь, Мария? продолжал глумиться он. Где твой острый язычок? Я бы мог найти ему применение. А знаешь, что самое интересное? Думаю, ты помнишь, что у вас с Давидом разные отчества? Так вот. они жили долго и счастливоа потом пришел я.
Он громко рассмеялся и что-то упало. Послышался звон стеклянных бутылок и тихие чертыханья.
Это ты виновата, Мари, ты всем виновата! Это ты так на меня смотришь! Твои огромные голубые глаза зовут меня к тебе, они умоляют меня Твоя глупая мать забеременела без моего ведома! вдруг вырвалось из него, словно он не собирался этого говорить, но не мог сдержать слова. Ты слишком красива для того, чтобы остаться без внимания мужчины, ты такая милая принцесса, упрямая, такая взрослая
Его голос стих. Мое тело дрожало от приступов истерики, слезы все так и лились. Было даже приятно чувствовать их прохладу на своих обожженных щеках. Все же я сделала правильно, что сбежала от этого монстра. Буду сидеть здесь пока они с мамой не улетят. Хотя, утром скорее всего смогу проникнуть к Илоне.
Это было похоже на план, и я решила придерживаться его.
В тот вечер я более не услышала его голоса. Не увидела его. Я просидела всю ночь в кустах с крапивой не в силах закрыть глаз. Меня более не нервировало черное озеро или орущая выпь. Нет. Я не спала боясь, что он вернется.
Я боялась его слов и того, на что именно они намекали. Мне не совсем был понятен подтекст, но где-то в глубине сознания уже плавала отдаленная догадка. Думать о ней мне не хотелось.
С первыми лучами рассвета я двинулась, не покидая своего укрытия в сторону Илоненого дома. Мне пришлось несколько минут стучать в темное окно ее спальни. Она тихо приоткрыла мне дверь, и мы просочились в ее комнату, где подруга в течении часа мазала различными мазями мои ожоги. Мы не знали какая мазь подойдет мне, и поэтому попробовали почти каждую. Но даже тогда я не плакала. Мои слезы остались там, в высоких кустах крапивы.
Ближе к обеду за мной пришел заспанный Давид и сказал, что мама с отчимом уехали. На мой вопрос, почему они меня не искали, он посмотрел на меня как-то странно и сказал:
Зачем бы мы тебя искали? Игоряш сказал, что отпустил тебя ночевать к Илоне. Разве это было не так?
Я потупила взор, но возражать не стала. Илона же утвердительно закивала головой. Давид пожал плечами, словно не понимая нас, девчонок и вышел за ограду, дожидаться меня там.
Тем летом я больше не увидела Игоря Николаевича. И следующим тоже. Из-за долгого отсутствия начальство заставило маму работать дольше обычного, чему я была даже рада. Мне не хотелось видеть ее глаза, врущие мне о моем отце. Но больше всего я боялась всего одной фразы: Игорь твой отец.
Глава 8.
Тилитилитилибом!
Был у кошки новый дом.
Ставенки резные,
Окна расписные.
А кругом широкий двор,
С четырех сторон забор.
Мое белое тело контрастировало с грязным серым полотном пола. Я лежала на спине, согнув руки в локтях, прижимая их к груди. Черные спутанные волосы разметались по глади пола. Пустой взгляд был устремлен вверх, на такой же грязно-серый потолок. Судно качало на волнах. Каждое движение отзывалось волнением у меня внутри. Я представляла как вместе с судном движутся органы внутри моего тела.
Тилитилитилибом! Был у кошки новый дом. Я начала тихо петь.
Судно сделало еще один взмах и его движения выровнялись. По моим ощущениям прошло не менее пяти дней. Куда можно плыть так долго? Что ждет меня впереди? Судя по тому, что я все еще в клетке ничего хорошего. За это время я передумала все способы выбраться отсюда, ощупала каждый миллиметр этой комнаты, каждый ее дюйм, но все было тщетно. Если мои похитители не захотят вступить в контакт со мной, то мне не выбраться.
Из глаз потекли неконтролируемые слезы. Так было даже легче. Вместе с ними выходила и часть всего отвратительного, болезненного, темного.
Я перестала напевать, задумавшись что же происходит сейчас с Илоной. Мы расстались, поругавшись из-за того, что я решила провести вечер с парнем, а не с ней. Я так жаждала развлечений, что променяла ее на какого-то смазливого парнишку. И где он теперь? Бросил меня. Или может это он меня похитил? Все это было не так важно. Меня не интересовал мотив я жаждала выбраться отсюда. Еще раз услышать пение птиц, почувствовать на коже дуновение ветра, вдохнуть запах бабушкиных лилий.
Неожиданно по моей шее прошелся легкий ветерок. Я повернула голову в сторону двери и заметила, как закрывается защелка прорези. На полу лежал сложенный листок бумаги. Я повернулась на бок и протянула руку чтобы взять его.
Лист был небольшого размера, скорее, маленькая записка всего с одним напечатанным словом: пой.
Сердце застучало сильнее. Вот он, тот диалог, которого мне не хватало для освобождения. Я сложила записку в несколько раз и бросила ее в сторону. Сев на согнутые ноги, положила руки на бедра и посмотрела на дверь. Что я могла спеть? что-то веселое? Нет, не думаю. Или может песню о маньяке? Я таких не знала
Мне расхотелось петь этому чудовищу. Я не могла, поэтому сделала то, что посчитала верным.
Набрав в грудь побольше воздуха, я выпалила как на духу:
Джорджио Орсолано, появившийся на свет в 1803 году недалеко от Турина, с детства был проблемным. После смерти отца Джорджио, мать сбагрила сына на воспитание его дяде-священнику. Тот, судя по всему, не сумел совладать с беспокойным мальчишкой и вернул его назад, после чего малолетний Орсолано был окончательно предоставлен себе. В юности он промышлял мелкими кражами, но в возрасте двадцати лет, был арестован за попытку изнасилования шестнадцатилетней Терезы Пиньокко. Согласно протоколам суда, Джорджио насильно удерживал жертву в своем доме в течение шести дней. В процессе следствия вспомнились и его старые грешки, включая кражи, и пятнадцатого декабря того же года его приговорили к восьми годам тюрьмы.
Мой голос стих. Я ожидала удар тока за то, что ослушалась и не стала петь песню, но видимо, моя история пришлась ему по вкусу. Помолчав еще около минуты, я продолжила.
Оттрубив срок от звонка до звонка, Орсолано вышел тринадцатого декабря, имея на руках очень хорошие рекомендации от коменданта тюрьмы. Примерно в это же время он начал встречаться со своей троюродной сестрой Доменикой, владевшей винным магазином. После того, как его бизнес потерпел крах, Орсолано переехал к возлюбленной, и вскоре обустроил в помещениях ее винного магазина ателье и небольшой цех по производству колбас. Двадцать четвертого июня, примерно через полгода после того, как Орсолано вышел из тюрьмы, в городке пропала девятилетняя девочка по имени Катерина. Ее искали, однако так и не нашли. Четырнадцатого февраля этого же года пропала десятилетняя Катерина. И вновь поиски, и вновь никаких результатов. В конечном итоге горожане решили, что девочек утащили волки, хотя нападения серых хищников на людей в этой местности всегда были очень редки. А что же Орсолано? А он в тот год стал отцом, а в следующем, женился на своей сожительнице.
Я отошла к стене и подняла голову вверх, в надежде найти взглядом камеру, но все было тщетно. Тогда чуть помедлив, я повернулась чтобы продолжить рассказ, но по моему телу прокатился едва заметный удар тока. Вот оно! подумала я, они хотят, чтобы я говорила! И я приняла условия:
Третьего марта, не помню какого года, в городке, где проживала чета Орсолано, пропала еще одна девочка четырнадцатилетняя Франческа приехала из соседней деревни, чтобы продавать куриные яйца на рыночной площади. Это был вторник, последний день карнавала, предшествовавшего Великому посту. В городке царил веселый хаос, везде сновали торгаши, гости города и прочая праздная публика, поэтому Франческу хватились нескоро. Когда же родители принялись ее искать, нашлись несколько свидетелей, которые смогли припомнить, что вроде бы видели похожую девочку в компании господина Орсолано. Он якобы купил у нее яйца, однако забыл дома деньги и не смог рассчитаться на месте. Тогда он повел Франческу к себе в магазинчик, чтобы расплатиться с ней там. И больше ее никто не видел. Родители бросились в лавку к Орсолано, однако тот все отрицал и сообщил, что девочка действительно заходила за деньгами, он щедро ей заплатил, и она ушла. Что с ней случилось потом не его ума дело. Вполне возможно, что на нее напали грабители. Оснований для обыска было недостаточно, однако местная общественность, судя по всему, имела к лавочнику вопросы, и горожане самовольно ворвались в магазин и все там перевернули вверх дном. В результате импровизированного обыска были найдены детские вещи, которые родители пропавшей Франчески сразу опознали. Когда стали разбираться еще тщательнее, обнаружили следы крови в одном из шкафов, а также подозрительный грязный мешок, в котором, вероятно, преступник перевозил тело.