Прозвище у старателя должно быть коротким и резким. К тому же здесь не принято называться своими именами.
– Тогда зови Алексом, меня так в детстве звали.
– Алекс – тоже не слишком удачный выбор, – усмехнулся ветеран.
– Почему?
– Потому что все будут думать, что ты за наследством пришел.
– За каким еще наследством?
– Да есть тут одно наследство неприкаянное, все знают, что оно есть, но никто не знает где. Наследников – туча, а добраться никто не может. А ты что, не в курсе дела? – удивился Макс. – Обычно это первая история, которую рассказывают новичкам.
– Пока нет.
– И сколько ты в Зоне?
– Три часа.
– Ясно. Это кто тебе такой костюм подкинул? – захохотал Макс.
– Торговец, Сержем представился, а что?
– Совсем скурвился торгаш. Сколько ж ты ему отвалил?
– Две тонны.
– Ну ладно, бывает и хуже. Значит, трудится Серж на благо Зоны, не покладая рук. Молодец! Только в такой «защитке» ты далеко не уйдешь. Разве что досюда добраться можно, а так…
Шкет уже тащил от барной стойки четыре пол-литровых банки пива в алюминиевой упаковке. Видимо, его удобнее доставлять в Зону.
Подойдя, Шкет не сказал ни слова, поставил пиво и ушел за дальний столик, где его ждал Бомба, потягивая мутноватую жидкость из пластиковой бутылки.
– Я пока не особо разбираюсь в здешних правилах, – начал Александр, – но получается, я теперь вам должен десятку. И я не хотел бы, чтобы меня вот так погнали за пивом. Так что, может быть, я могу рассчитаться деньгами, пока у меня есть.
Макс усмехнулся.
– Будем считать, что ты мне ничего не должен, – сказал он, открывая банку. – Это только такие, как Шкет, на новичках десятки шибают. Ты на него внимания не обращай. Гнилой он человек, Зона таких не терпит, вот он и шарится по краю – «стекловату» катает да к новичкам пристает. А так он сачкливый – бодлива корова, да Бог рогов не дал. Нашел, вон, себе товарища, а то бы его давно уже прибили. Бомбу-то действительно жалко. Хороший парень, но пришибленный малость. Под «волну» полгода назад попал, ребята его у болота нашли полумертвого, оттащили к Доктору, тот его на ноги поставил. Живой он остался, но ничего, что было с ним до выброса, не помнит и в Зону больше не ходит – боится. Вот с этим чудом по краям и бродит. Но на будущее запомни: все, что есть в Зоне, стоит денег. Включая услуги.
– И что, спросить, правильно ли я иду к деревне, стоит десятку?
– Десятка в Зоне – понятие растяжимое. – Старатель обтер рукой край бороды, на котором остался пивной след. – Иной раз за нее можно жизнь купить, а иной раз – только пару банок пива. Так что, если у тебя в кармане еще одна тонна в иностранной валюте, то сколько это в местных рублях тебе только сама Зона объяснит. – Макс сделал очередной глоток.
Александр тоже пригубил из своей банки. Пиво, как он и ожидал, оказалось дерьмовым. «Буратино». Это, типа, напивайтесь в доску? А Макс продолжил:
– Бывают такие случаи, когда в центре Зоны остаются с одним рожком на двоих. И тогда один говорит: «Ты мне должен штуку. Отдай мне рожок – и мы квиты». Хотя у бармена рожок стоит всего сотню. И второй отдает ему рожок, потому что долги надо платить – Зона должников не любит. И вот идут они, а навстречу им кабаны. Тот, у кого автомат заряжен, своего зверя укладывает, а второго, безоружного, кабан на рог насадил. И вот скажи мне после этого: стоит рожок штуки или нет?
Александр согласно кивнул.
– А бывает наоборот: зажмешь кого-нибудь из враждебной группировки, а он выходит с поднятыми руками и говорит: «Ты мне пять лет назад десятку задолжал».