Знаю детка, конечно, только поэтому и не прилетела до сих пор. Но ты там держись, не вешай нос, все будет хорошо и Стаса этого не отталкивай, чем черт не шутитв любом случае мужчина лишним не бывает.
Ладно, целую, сказала Алина смеясь, завтра позвоню.
Ишь ты цаца, думал Воронцов, пока Андреева Алина Витальевна, располагалась на стуле напротив него и с любопытством разглядывала кабинет.
Лет сорок с небольшим, одета не по-здешнему, вроде и ничего особенного, но видно, что столичная штучка. Как бы так спросить, что это у нее на шее болтается. Жена все уши прожужжала, про какой-то сотуар, кажется это именно то.
Стрижка только дурацкая, как у его сына, виски почти выбриты и длинная челка, которую можно собрать в хвост, но ей идет, а Кольке нет. Глаза внимательные, умные, цвет только чудной. Карие с зелеными всполохами. Вот сейчас, на свету, скорее зеленые с карими, черт разберет, составляй по таким фифам фоторобот.
Алина Витальевна, давайте пропуск, я отмечу.
Да, пожалуйста, Алина протянула бумажку и мельком взглянула на него.
Ну что же, приступим, помолясь, сказал Воронцов и потер руки.
Давайте, согласилась Алина.
Как нам стало известно, утром двадцать шестого апреля Вы, Андреева Алина Витальевна, по неизвестной причине посетили гостиницу Камелот, где в это же самое время, вот ведь совпадение какое, произошло убийство вашей московской коллеги Сафроновой Тамары Варламовны, с который Вы, Алина Витальевна, состояли в крайне напряженных отношениях. Все верно? и Воронцов еще раз, довольно потер руки.
Нет не совсем. Ее голос звучал спокойно, ни намека на истерику.
А что же в сказанном Вас не устраивает? поинтересовался Воронцов, немного нарочито изобразив изумление.
Формулировка про «неизвестную причину» и про напряжённость в отношениях.
Ну так не оставляйте следствие во тьме предрассудков, просветите нас.
Ишь ты цаца, опять подумал Воронцов.
Ишь ты «во тьме предрассудков» подумала Алина и оба про себя усмехнулись.
Я ездила в Камелот, потому что у меня было поручение руководства забрать документы, а с Сафроновой я давно ни в каких отношениях не состою, с тех пор как уволилась из головного офиса. То есть более двух лет.
Как интересно, а нам, из надежных источников известно, что никакого поручения руководства не было, а это значит, что Вы поехали в гостиницу, где жила покойная по собственной инициативе.
Значит, стоит проверить источники на надежность, потому что поручение было уверенно сказал Алина.
Всенепременно проверим, надеюсь, Ваше руководство это подтвердит? спросил Воронцов, хотя и знал ответ на этот вопрос. Еще утром, это подтвердил сам Гасанов, который заезжал к его шефу.
Разумеется, и на этот раз голос не дрогнул.
Ну с, положим, но с какой стати, Вы решили подняться на третий этаж?
Потому что документов у дежурного администратора не оказалось.
И так совпало, что искать Вы их стали именно на том этаже, где жила убитая?
Искать я их стала на этаже, где проживал руководитель нашего филиала, который и должен был их передать, а то, что на этом же этаже проживала и Сафронова, это как Вы справедливо отметили совпадение.
А как Вы узнали, в каком номере он остановился, Вы ведь на ресепшене не спрашивали?
Я слышала, как секретарша шефа бронирует ему номер и запомнила.
Воронцов насмешливо приподнял бровь.
Напрасно сомневаетесь, у меня очень хороша память.
Молоток, одобрительно подумал Воронцов, не плывет хоть и нервничает. Он, в отличие от того что показывают в дурацких ментовских сериалах, терпеть не мог дрожащих как желе свидетелей, ему не доставляло никакого удовольствия доводить противную сторону до икоты, орать в беззащитный затылок, нависая над человеком горой. Он предпочитал задавать вопросы и скрупулёзно проверять ответы, а уж если и загонять в угол, то только с козырями на руках. В этом ему очень помогала внешность. Раньше, по молодости, он очень стеснялся схожести с Аниськиным, а теперь понимал, как ему повезло. Никто до поры до времени не воспринимал его всерьез, а когда спохватывались было поздно.
Ну и как, нашли?
Нет, Багдасаров, так зовут руководителя, в номер к которому я поднималась, дверь не открыл и я уехала.
И никуда больше не сворачивали?
В номер к Сафроновой? С целью убийства? Нет, конечно. Алина чуть улыбнулась. Он ей нравился. Разыгрывает деревенского простачка, а глаза цепкие, лисьи. Уж что-что, а таких, как он, она на своем веку навидалась. Как же там было «Лучше всего слушают люди, в присутствии которых лучше молчать». Он как раз был из их числа.
Допустим, тогда если Вас не затруднит, расскажите подробнее про Сафронову и про Ваши отношения.
Не знаю, с чего начать, Алина вопросительно посмотрела на него.
Так с начала, как водится. Когда и при каких обстоятельствах Вы познакомились. Почему коллеги, оценивая Ваши отношения, называют их напряженными.
Познакомились, не совсем верное определение. Она пришла к нам на работу, когда у нас сменился директор, собственно, вместе с ним и пришла. Было это три года назад. Год мы проработали вместе, потом я ушла. А напряженность такая штука, которая существует в моменте. На тот момент, когда мы работали вместе, она была, а сейчас нет. Прошлое прошло, уж извините за банальность.
А почему ушли? Воронцов умел задавать правильные вопросы.
Ушла потому, что кланяться надо было слишком низко. Так низко, что и шею сломать можно.
Год значит терпели?
Запаса прочности хватило только на год. Я очень любила то, чем занималась.
Вопрос ее и расстроил и взволновал и в этот момент он понял не она. Не она, но она мне нужна. За все время «беседы» она ни разу не напряглась, только сейчас, когда спросил про работу.
Ладно, Алина Витальевна, на сегодня достаточно, но не прощаемся, не прощаемся. Надеюсь, про то, что из города Вам уезжать нельзя, Вы понимаете?
Конечно, но я и не смогу. Я работаю по контракту, а его досрочное расторжение, по собственной инициативе, будет мне столько стоить, что домой я вернусь в «дезабилье».
Любопытно было бы посмотреть, сказал Воронцов.
Ишь ты «дезабилье» подумал Воронцов, и не такое слыхали.
Ну, ты и фрукт, подумала Алина.
Она неловко улыбнулась, он ответил ей, слегка кивнув головой, в лисьих глазах плясали черти.
Уже с подписанным пропуском в руках она решилась.
Геннадий Викторович, можно спросить?
Спрашивайте, смогу отвечу.
Как Вы меня нашли?
Элементарно, Ватсон.
Я серьезно, я же знаю, что в Камелоте нет камер, и вряд ли гостиница обклеена моими фото с пометкой «разыскивается». Как они меня опознали? Номер Багдасарова я знала, так, что в гостинице я пробыла десять минут, максимум. Наверняка, была не только я.
Я же сказал элементарно, значит так и есть. Обычная следственная рутина. Установили время убийства, опросили персонал, кто был и в какое время и стали искать. Установили, помаленьку, кто, на чем приезжал в гостиницу, отделили таксистов от владельцев собственных авто. Выяснили, откуда забирали клиентов. У нас в городе таксопарков раз два и обчелся. Как-то так, Алина Витальевна.
Не сходиться, Геннадий Викторович, сказала она на прощание слишком быстро Вы меня нашли.
Не сходиться, подумал про себя Воронцов, но не скажешь же ей об этом. Поэтому-то она ему и нужна. На нее, как на живца можно ловить того, кто затеял эту возню, кто позвонил и сказал где и кого ему надо искать.
Алина возвращалась пешком. Гасанов, инструктировавший ее перед походом к следователю, запретил брать служебную машину. Чем меньше народу знает, куда она поехала тем лучше.
Алина Витальевна, ее кто окликал. Обернувшись, она увидела на обочине знакомую Хонду.
Я за Вами, сказал Стас. Врать и притворяться, что опять проезжал мимо, уже не имело смысла.