Представил ту бездну отчаяния, в какую провалился бы, ощутив, как берега владычицы морей тают в его глазах, тают, превращаясь в туман…
Он не успел пережить радость ощущения, что ничего еще не потеряно, как удар в спину выбросил его с площадки. Офицер не выпустил винтовки, но пользы от этого уже не было никакой… До самой смерти он так и не узнал, что в ней все равно не было ни одного патрона…
САСШ. Вашингтон
Декабрь 1928 года
Холодновато и внимательно, словно подозревал в чем-то миллионера, Госсекретарь Генри Стимонс посмотрел на мистера Вандербильта и жестом пригласил гостя к столу.
– Я прочитал письма, которые вы направляли экс-президенту, мистеру Куллиджу, и приказал собрать сведения… Сразу хочу заявить, что теперь обеспокоен проблемой не меньше вашего… Прежняя администрация, как мне кажется, просмотрела этот вопрос. Слишком уж благодушно.
– Ошибка!
Миллионер поднял палец.
– Вы нашли не самое верное слово, мистер Стимонс. Я бы добавил к нему еще одно – «преступно». Преступно благодушно.
– Разве сейчас это что-то меняет?
Госсекретарь Генри Стимонс покосился на газету. Мистер Вандербильт не заметил этого, так как сделал то же самое движение глазами. Пусть чиновник догадывается, что все эти антибольшевистские статьи напечатаны на его деньги. Пусть. Главное, никому не полагалось обрести в этом твердой уверенности. Он не чувствовал ни стыда, ни неловкости от этого. Обычно люди платили за ложь, напечатанную в прессе, он же заплатил за правду!
– Согласен.
Миллионер уселся. Тогда и Госсекретарь опустился в кресло.
– Повторюсь… Готовясь к нашей встрече, я приказал собрать всю последнюю информацию о России и…
– …и вам ничего не принесли! – с горькой торжественностью сказал гость. – У вас нет сведений!
Госсекретарь покачал головой.
– Напротив. Их оказалось слишком много.
Из пухлой папки, что лежала перед ним, он вытащил несколько листов и бросил перед Вандербильтом.
– Это отчеты нашей разведки.
Вандербильт скривился при слове «разведка» и язвительно ввернул:
– У вас нет заграничной разведки, Генри… Есть только местные ищейки. Так что с моей точки зрения это простые доносы.
Стимонс не стал терять время на спор.
– Главное, что у нас есть информация. Обратите внимание на географию. Их группы отслежены в Швейцарии, в Индии, в Чили, в Испании, даже Африке. Они относятся к этому очень и очень серьезно. Они даже перестали трещать о своей Мировой Революции… Что они ищут? Золото? Тайные знания?
– Вы так ничего и не поняли из моих писем, – уже с ненаигранным сожалением сказал Вандербильт. – Ни-че-го… А хотите, скажу, где они были в Африке? – спросил он, вдруг повеселев. Торжественного сарказма в его голосе было столько, что хватило бы и всем королевским кобрам некрупного серпентария. Хозяин кабинета ничего не сказал. Не хотел оставаться в дураках.
– Они были в Восточной Африке. Около горы Килиманджаро. Пять тысяч восемьсот пятьдесят метров над уровнем моря.
Хозяин, выбрав один из листов, посмотрел и молча вернул его на место. Странным было не только то, что гость угадал место, а то, что он назвал точную высоту горы в метрах. То, что у человека, ворочающего несметным количеством миллионов, вдруг прорезался интерес к высоте африканских гор, было более чем странно, но еще страннее, что он использовал европейские метры, а не родные футы.
Наслаждаясь его растерянностью, мистер Вандербильт добавил:
– Скажите честно… Вы не поверили газетчикам?
– Помилуйте, кто же сегодня верит газетчикам?
– Напрасно…. Но у меня есть то, что скорректирует вашу точку зрения.
– Что же?
Из папки, что принес с собой, он вытащил несколько листов.