Маг сложил руки поверх живота, наличия которого, казалось бы, не стеснялся. Пальцы его были длинны и белы, ногти, покрытые черным лаком, округлы. На мизинце поблескивал синий камушек.
Эти люди прошлись по разоренным землям, всюду устанавливая свой порядок. И не было никого, кто сумел бы встать на их пути. Врагов они повергали в трепет.
Верховный прикрыл глаза.
Ему отчаянно хотелось завершить встречу, отдать магу все, чего желает он, лишь бы, наконец, поскорее спуститься в подземелье. И там уже, в тиши, в одиночестве, вновь прикоснуться к чуду.
И когда последний оплот, великая некогда империя, пала, то люди эти провозгласили себя потомками богов. А еще маг сделал выразительную паузу. Еще они заявили, будто бы знают, как защитить земли свои от гнева.
Они возвели пирамиду.
Верно, маг провел пальцами по животу. И принесли в жертву тех, кто не желал смириться. Об этом жертвоприношении у нас довольно много пишут. Но, говоря по правде, мне всегда казалось, что число жертв несколько преувеличено. Все-таки двадцать тысяч человек это несколько чересчур.
Двадцать две тысячи триста четырнадцать человек, поправил Верховный. Стены храма помнят имя каждого.
Даже так. Извините, не знал, маг развел руками. Это внушает.
Мир питается кровью. Богов и людей.
Да, конечно. Я читал ваши книги. Переводы. Измышления наших ученых тоже, хотя им особой веры нет. Все-таки вы не слишком рады чужакам здесь, не говоря уже о том, чтобы допустить в священное место.
А из него вышла бы неплохая жертва.
Верховный сделал глубокий вдох, вбирая в себя слишком уж цветочный нежный запах человека. Так пристало пахнуть женщине, пожалуй. С другой стороны, не стоило обманываться. Ни рыхлостью, ни слабостью показной.
Но тогда, много лет тому, после великой жертвы, небеса очистились от тьмы и гари. Вновь выглянуло солнце. А ночи избавились от огня, продолжил маг, глядя на собеседника внимательно.
Да, пожалуй, жертва из него вышла бы.
И это убедило даже тех, кто сомневался. В ином случае вашим предкам вряд ли удалось бы удержать земли. Все же их было не так и много.
Все в воле богов.
Несомненно, маг склонил голову. А Верховный решился и хлопнул в ладоши. На звук этот беззвучно сдвинулась стена, пропуская младшего жреца. А с ним и рабов, которые несли сундук.
Мы с вами происходим от разных народов, сказал Верховный, взмахом отпустив и жрецов, и носильщиков. Однако во многом схожи. И наши боги говорят, что негоже скупостью отвечать на щедрость. И уж точно недопустимо на дар достойный не ответить иным.
Он сам подошел к сундуку, сделанному не менее искусно, нежели тот, в котором доставили маску.
И раз уж речь пошла о временах иных, давно забытых людьми простыми, в несведущести своей полагающими, будто мир существует лишь здесь и сейчас, то и дар мой будет соответствовать.
Верховный коснулся рогов огромного косматого быка.
Говорили, будто подобные водились в древности, и ко двору императора даже доставили чучело, весьма удивившее многих.
Жаль, что звери исчезли.
Хорошо, что мир устоял.
Он надавил на костяные пластинки, и те опустились с беззвучным щелчком. Крышка приоткрылась. И маг встал, не дожидаясь приглашения.
Вы помните о смуглолицых людях с острыми зубами. Но помните вы и о тех, кто был до того. Тех, кого вы именуете Древними, называя себя наследниками их.
Вы знаете о Древних?
Маг не приближался. Он замер, застыл неподвижно. Взгляд его был устремлен на сундук.
Сложно не знать о тех, чьи следы сохранились по всему миру. Но Древние, я слышал, ушли задолго до того, как мой народ пересек Большую воду, Верховный вытащил книгу.
Верно. Никто не знает, когда они ушли. И ушли ли.
Даже так?
Теорий множество. Есть и такие, которые полагают, что люди одаренные в крови своей несут память о Древних. И силу их. Но это спорно.
Верховный вытащил книгу.
Она была толста. Кожаные страницы потемнели, но ни одна не испортилась. Именно поэтому он и выбрал книгу средь прочих, которых немало хранилось в подземельях храма. Он даже велел восстановить серебряные накладки, некогда украшавшие обложку.
И камнями украсил.
Получилось вполне годно для подарка.
Благодарю, маг принял книгу с поклоном. И бледные руки его дрогнули под тяжестью. Это вы знаете, что это?
«Основы магического искусства», ответил жрец.
Вам знаком их язык?
Его удивление было искренним.
Верховный же вернулся на ложе и позволил взять себе гроздь винограда.
Простите. Многие полагают вас, как бы сказать
Дикарями? Не способными к знанию? Закостеневшими? Одержимыми жаждой крови? Верховный позволил себе улыбнуться. Смущение, которое испытывал маг, было забавно. Что ж, отчасти во всем этом есть своя правда. Однако истина в том, что лишь знание и познание мира способны сохранить его.
Он раскусил ягоду и замер, наслаждаясь легкой сладостью её.
Согласен, маг воспользовался паузой. Он держал книгу бережно. К сожалению, большинство наших рукописей было утеряно. А то, что осталось, часто сокрыто. Это воистину драгоценный дар.
Поклон его был низким и искренним.
И тем отраднее будет принять его. Теперь я верю, что у нас с вами один путь.
Да будет так, ответил Верховный.
И еще подумал, что синей краски он для мага не пожалеет.
Когда придет время.
Это будет хорошая жертва. Правильная.
Глава 8
Миха старался есть медленно, правда, получалось с трудом. Все его существо требовало немедля сгрести еду, какая была на столе, и убрать в надежное место.
Какое?
А хоть бы в угол клетки.
Но Миха старался есть медленно.
Видите, наставник, он определенно делает успехи, по ту сторону решетки за своим столом устроился маг, из-за которого в Михиной жизни случились перемены. И не сказать, чтобы к худшему. Этот маг, откинувшись на спинку кресла, наблюдал за Михой едва ли не с гордостью. Он больше не грызет кости, но использует столовые приборы.
Миха старательно заелозил ножом по тарелке. Звук притом вышел наймерзостнейший, и старший из парочки скривился.
Несомненно, идеальных манер добиться будет сложно, но вы сами видите, что сейчас он куда более, как бы это выразиться, человекоподобен.
Миха ткнул вилку в крохотный кусок мяса, который и отправил в рот. Потом сгреб белоснежную салфетку и старательно промокнул губы.
Какая-то часть его осталась довольна.
Другая потребовала бросить глупости. Еду едят. И это все, что нужно о ней знать.
Удивлен, Мастер разглядывал Миху с немалым интересом. Вы весьма меня порадовали, Винченцо.
Имя-то какое. С претензией.
Но магу подходит.
О, оказалось, что наш друг неплохо соображает. Для дикаря.
Миха не стал облизывать пальцы, но сунул их в специальную чашу, где на воде колыхались розовые лепестки. От чаши пахло цветами. И запах привязался к рукам. Он был настолько резким, что Миха не удержался, вытер-таки руку.
И все-таки манеры жест не остался незамеченным.
Что вы хотите, Мастер, мы всего седмицу занимаемся, развел руками Винченцо. Но продолжим. Вам не сообщили причину задержки?
Увы.
И как долго продлится?
К сожалению, тоже нет, Мастер поморщился и взмахнул рукой. Однако я не вижу смысла и дальше здесь оставаться.
Ухо дрогнуло.
Вообще-то у нормальных людей уши не двигаются, но вот нынешние Михины он их даже как-то ощупал, интереса ради отличались. Они были чуть вытянутые, с короткой щеткой шерсти по краю и могли поворачиваться в сторону звука. Не сильно, но могли.
Интересно было бы посмотреть, в какого урода он превратился.
Миха даже попытался. Поднял блюдо, на котором не так давно стояли перепелиные яйца, фаршированные сыром и икрой. Яйца были вкусными, но мелкими. Та Михина часть, которая подобной еды не понимала, требовала глотать их целиком. Приличия заставляли разжевывать. Но как бы там ни было, сожрал Миха все.