У дверей комнаты, где заседала медицинская комиссия, ребята
стояли в трусах. Ждали очереди. Молоденькая медсестра делала
вид, что её совсем не интересуют обнажённые юношеские фигуры, и время от времени выкрикивала очередные фамилии.
Хмелик Петров Кирюшин Соколов Саитов
91
Ребята толкались, смеялись, перешёптывались, поглядывая
на медсестру.
А она вдруг заметила невысокого парня в майке.
А ты почему не разделся? Сними майку. Ты что, не слышал?
Как твоя фамилия?
Мишин
Он стеснительный, вмешался Диман.
Слышь, Костик, они там всё равно и трусы с тебя снимут,
сказал Зуб.
Все засмеялись.
Трусы не снимут, авторитетно заявила медсестра.
Но приспустить могут.
Кто-то дёрнул Костика за трусы. Опять раздались смешки.
Медсестра зачитала следующие фамилии:
Кудряшов Хлебников Кабанов Ангелин
Военкомат. Комната приёмной комиссии.
В светлой, просторной комнате за столом на главном месте
сидел хорошо знакомый Жене полковник Зуев в военной форме, на которую был наброшен белый халат.
Подойди сначала ко мне, мальчик, сказала пожилая женщина. Как твоя фамилия?
Ангелин.
Она что-то пометила у себя, взяла стетоскоп.
Ближе ближе Не дыши Хорошо. Теперь повернись
Потом Женя подошёл к другому столу к хирургу. Доктор
пощупал ему живот, приспустил резинку трусов:
Прокашляйся. Ещё. Аппендикс? провёл рукой по шраму.
Женя не ответил. Он смотрел на Зуева, который, наклонившись к
врачу, сидевшему рядом, что-то шептал и, как показалось Жене, о нём. Врач согласно кивал, делал в своих бумагах какие-то пометки.
Улицы провинциального города.
Диман, Женя, Зуб и Костик идут по улице. Они спешат. В руках у них продуктовые сумки, у всех кроме Костика.
А у тебя что? спрашивает Диман у Жени.
Пирожки с мясом, чай две пачки, сахар.
А у тебя?
92
Сигареты, мыло Яблоки.
Фрукты нельзя, не пропустят. В прошлый раз вернули,
напомнил Зуб. Я вот из одежды кое-что взял. Михалыч
просил У него вообще никого нет Кто ему принесёт?
А сигареты? спросил у него Женя.
На какие шиши?
А у тебя сигарет сколько? решил уточнить Женя.
Пять пачек, заглянул в свою сетку Диман.
Это мало. А Коляну? Он же тоже курит, сказал Зуб.
Сейчас докупим, сказал Женя и остановился у киоска.
Десять пачек «Примы».
Эти положим Михалычу, решил Зуб. А твои Коляну,
повернулся он к Диману. У тебя что?
Болгарские
Две пачки чая это мало, сказал вдруг молчавший до сих
пор Костик.
Все посмотрели на него.
Там же чифир пьют вместо наркотика. И друг друга угоща-ют пояснил он. Ребята остановились, переглянулись и схвати-лись за животы. Смеялись до слёз.
Только Костик не смеялся. Смотрел на них и хлопал своим
длинными ресницами.
Ну, ты даёшь выговорил, наконец, Диман.
У тебя сколько ходок было? поинтересовался Женя.
Может, ты вор в законе, а мы и не знали? съязвил Зуб.
Слышал во дворе в беседке говорили, ответил смущённо Костик.
Ты попал в плохую компанию, сказал Женя серьёзно.
Опять засмеялись и пошли дальше.
Ребят а Костик-то прав сказал потом Диман. Надо бы
докупить. Скинемся?
Скинулись. Даже Костик добавил
Сквер.
Сидели в скверике на скамейке. Молчали.
Плохо, вздохнул Диман. Гудеть Михалычу ещё целых
пять лет Я бы удавился
Хорошо Коляну повезло выйдет скоро, сказал Зуб.
93
Повезло? Михалыч всё на себя взял, сказал Диман.
И нас они не замазали
Глупо как-то всё получилось сказал Женя.
А ты думал так и бывает вздохнул опять Диман.
Я хотел сказать давно Вы не знаете замялся Зуб.
Чего это мы не знаем? спросил Женя.
Если бы в тот день не Костик Ну, когда задержал нас с Диманом У меня в сумке была одна вещь Когда они всех
шмона- ли Сегодня вы бы и мне передачу несли
Все посмотрели на Костика.
Костик, как всегда, смутился. Дошли до перекрёстка, остановились.
Ладно, сказал Костик. Разошлись. Мне домой
а то мать заругает
Дом деда. Кабинет деда
Дед сидел дома, в своём кабинете, и смотрел по телевизору
похороны Брежнева. Трубка у него то и дело гасла, и он не всегда
это замечал.
Женя стоял рядом с ним и тоже смотрел. Потом потянул его
за рукав:
Дед, а дед
Дед словно не слышал его. Качал головой, попыхивал погасшей
трубкой.
Дед
Что тебе? наконец откликнулся он. Меня комиссия
признала не годным
Какая комиссия?
Военная призывная
Да? не очень естественно удивился дед. И что ты хочешь? Чтобы тебя по блату признали годным?
Нет Но я-то знаю, что здоров
Дед пожал плечами, стал раскуривать трубку, делая вид, что его
больше всего интересует телевизор и речь будущего генсека.
Твоё дело, наконец, сказал он. Решай свои проблемы
сам. Здесь я ничем тебе помочь не могу Понял?
Понял. Но даже Костика признали А меня нет
Какого такого Костика?
Нашего из спортивной секции Его даже сначала в секцию
94
не брали
Дед встал, направился к письменному столу.
Они отслужат, вернутся и вне конкурса смогут поступить
в любой институт если захотят. А я
Дед удивлённо посмотрел на него.
А что ты? Ты уже поступил, вот и учись.
Знаешь, дед ты только не сердись, ладно? Я тебя очень прошу
Ну Я же не хотел в наш поступать, ты же знаешь Что, мне потом в клубные работники идти?
Дед сел за стол.
Опять тебе неймётся? Что ещё задумал на нашу голову?
Я ради вас поступил понимаешь..? Куда я хотел, вы не пустили
И правильно сделали. Куда тебя, дурака непутёвого, одного
от дома? Сам скажи. Ну? Если честно
Женя молчал. Наверное, соглашался. Потом сказал:
Дед, не сердись, договорились? Давай, я перейду на заочный
и пойду работать.
И что дальше?
А дальше Наберу стаж и поеду в Москву Ну, дед, я очень
хочу понимаешь?
Не понимаю и понимать не хочу, спокойно сказал дед.
Запомни: оставишь институт ни по одному вопросу ко мне
не обращайся. И крикнул вдруг: Где ты будешь работать? Кем?
Как? Стал раскуривать трубку. Иди, я занят. Куда только твоя
мать смотрит..?
Женя вышел.
Дом деда. Комната Жени. Мансарда.
Он лежал в своей комнате на кушетке лицом к стене, когда дверь
осторожно скрипнула.
Женечка, у меня в холодильнике были пирожки.., неуверенно начала Ангора
Какие пирожки?
С мясом.
Я их съел, пробурчал Женя.
Все?
Все. А что?
95
Ничего Я так Но целое блюдо?
Ангора, ты не знаешь? Я военную комиссию не прошёл. Врач
сказал что мне питание нужно усиленное Вот я и съел целое
блюдо.
Хорошо хорошо Я рада, что съел. Хочешь, я сегодня ещё
напеку?
Нет уж спасибо объелся
Ладно.., Женечка, как захочешь, скажи
Закрыла дверь. И тут же снова заглянула:
А блинчиков?
Цеха мебельной фабрики. Лестничные пролёты.
Нам такие ребята как раз нужны говорила Жене начальник отдела кадров, полная, сильно накрашенная женщина, когда
они шли через всю мебельную фабрику к лестнице на второй
этаж, где находился кабинет директора.
Гул станков не давал услышать, что она ещё говорила (а говорила она без остановки), и потому до слуха Жени доходили лишь
случайные обрывки: «А то приходят смотришь потом директор
Семён А что делать..? Один раз даже»
Время было раннее, и потому все, кто шёл навстречу, здоровались и перебрасывались друг с другом неслышными словами.
Иногда просто жестами.
Когда поднимались по лестнице, она все ещё говорила:
Семён Михайлович, пока не увидит сам, не посмотрит в глаза, никого не принимает даже новичков вроде тебя Он очень занят, но время всё равно найдёт
Кабинет директора мебельной фабрики.
Когда они вошли к нему в кабинет, Семён Михайлович пил чай, макая в него сушки.
Он действительно долго смотрел Жене в глаза, продолжая ма-кать сушку в чай, сделал пару глотков, потом сказал:
Подойдёт. Давай подпишу. Прикрепи его к Маркелову.
Пусть учится
И опять занялся чаем.
Дом деда. Комната Ангоры.
96
Мать мерила Ангоре давление.
Дед нервно ходил из угла в угол с погасшей трубкой во рту, вздыхал, бормотал про себя что-то непонятное. Время от времени
подходил к кровати, останавливался.
Сколько?
Двести десять на сто сорок.