Как же я вам завидую.
Что?
Они сидели на веранде, закутавшись в пледы, и попивали вино. Неспешно первые три бутылки приговорили, даже не заметив, пока Света рассказывала о крахе своей семейной жизни.
Завидую я тебе, Лобастая, тихо, задумчиво сказала Инна, положив подбородок на колени. Сумерки давно скрыли цветущую вишню у забора, но ветер заносил на деревянный настил розовые лепестки, и те собирались у ног мягкими волнами. Всегда завидовала. У вас в семье так много она покрутила пальцами в воздухе, подыскивая слово, огня. Я не про страсть сейчас говорю, или не только про страсть.
Какая страсть, махнула рукой Света. Я, кажется, уже забыла, когда он до меня дотрагивался.
Огонь, Свет, повторила Инна, усмехаясь. Даже сейчас вы ругаетесь, потому что любите друг друга. Когда не любят, не пытаются сделать больно, просто молча уходят. Когда всё равно, тебе просто всё равно.
Ты так говоришь, будто Руслан тебя не любит.
Не знаю. У нас дома всегда тихо.
Прости, но я плохо представляю ругающегося Руслана. Света невольно улыбнулась. Он такой спокойный.
Спокойный. Слишком спокойный. Иногда мне кажется, что я вышла замуж за робота.
Света уставилась на неё, распахнув глаза: впервые слышала, чтобы Инна говорила что-нибудь подобное. Уж у неё-то точно всё было в порядке. Или всё-таки нет?..
Знаешь, я ведь надеялась, что смогу его изменить, горечь так и сочилась из неё, терпкая, застоявшаяся. Думала: ничего страшного, что я, расшевелить его не смогу? Но это предел, Свет. Понимаешь, его эмоции, всё, что он показывает на людях это действительно его предел. Можешь себе представить, каково это жить с человеком, который толком не умеет выражать свои чувства? И даже не стремится это делать.
Глухо застонав, Инна уронила лицо в ладони и с силой сжала виски. Неразборчиво пробормотала:
Как же мне хочется стереть с его лица эту улыбочку, ты бы только знала! Пусть бы хоть раз голос повысил, хоть раз приревновал Резко выпрямившись, она воскликнула: Такое ощущение, что ему вообще на всё плевать!
Инна
Что? Что Инна? Ты сидишь сейчас, плачешь, какой Никита плохой, а он так всегда на тебя смотрит, что дыхание перехватывает! Ты вообще можешь понять, какого мужика теряешь? она засверкала глазами, переводя дыхание. Продолжила тихо: Ты представляешь, как он тебя любит?
Глава 11
Поражённая Света не знала, что ответить. Незнакомка перед ней так мало походила на Инну, что стало страшно.
Тогда после выпуска из института, снова заговорила она быстро, боясь остановиться, стремясь выговориться, все как с ума посходили. Ты со своим Никита помню, как долго я пыталась принять, что вы вместе. Потом Серый с Тамарой она так быстро его окрутила, наверное, он и опомниться не успел! Даже Настя наконец получила своего Лёлика. И Руслан он был рядом, ходил за мной, улыбался. И я подумала: почему нет? Красивый, загадочный, не глупый. Почему нет, почему именно я должна остаться одна? Мои друзья, мои близкие все вокруг были счастливы, и я попыталась
Света молчала, от услышанного ей стало плохо. Где-то в животе заворочалось предчувствие чего-то неотвратимого.
Он хороший. Он очень хороший, и, наверное, любит меня как может. И Игоря любит, но знаешь Это всё ровно, так ровно, что хочется выть. У вас жизнь, а у меня тишина и существование. Но может, я сама виновата. Инна пожевала губу, глядя на сад, но на самом деле куда-то глубоко в себя. Может, это я не умею любить.
В тишине громко хлопнула дверь, заговорили дети. Света виновато улыбнулась и вышла на кухню, всё ещё слишком растерянная, чтобы сказать хоть что-то. Невозможно было поверить, что Инна, яркая, светлая, всегда цветущая, на самом деле всё это время жила так. Что не говорила ничего и никому, медленно вяла, золотой цветок без солнца. Собственные проблемы на время потускнели, заслоняясь обидой за подругу. Когда Света вернулась, накормив детей и пригрозив Лёве, что просто усыпит его, если он сам не отправится в кровать, Инна как раз разлила очередную бутылку.
Не бери в голову, криво улыбнулась она. Перепила, вот и несу всякий бред. Лучше скажи, что думаешь делать с Никитой.
Не знаю. Но ты
Давай не будем, я серьёзно, Лобастая. У меня такое бывает, наверное, просто дошла до точки. Выговорилась, стало легче. Так что с твоим браком?
Инна всем своим видом давала понять, что не хочет больше говорить о себе. Прятала глаза, злясь, что вообще завела этот разговор. Образ успешной и счастливой пошёл трещинами, и Инна с удовольствием взяла бы все свои слова обратно. Отец учил быть сильной, никогда не сдаваться, искать себя. Что бы он сказал, глядя на неё сейчас?
Да что с ним, Света вяло махнула рукой и снова завернулась в плед. Подтянула колени к подбородку, поёжилась, набрасывая на плечи успевшую остыть ткань. Наверное, он подошёл к концу.
Если ты это допустишь, ты будешь самой большой идиоткой. Я сейчас говорю совершенно серьёзно.
Не знаю, возможно.
После вчерашнего вечера у Лёши, оставившего после себя новую порцию прожорливой пустоты, думать вообще не хотелось. Ни о прошлом, ни о будущем. Надо попробовать жить сегодняшним днём, а там что-то разрешится. Пока Света даже представить не могла, как всё поправить, и совершенно не знала, хочет ли что-то исправлять.
Как думаешь, Лёша устроит праздник в честь вступления в должность?
Шутишь? Света усмехнулась. Не удивлюсь, если он уже снял ресторан ради него.
Хорошо бы собраться всем вместе, мечтательно протянула Инна. Так давно не встречались
Да. Очень давно.
Инна вдруг фыркнула и подмигнула Свете:
Вспомнила, Лобастая, как застукала вас с Никитой в туалете.
Ничего ты не застукала, просто услышала. Света покраснела.
Мне было достаточно услышать, остальное в голове дорисовалось, поиграла бровями Инна.
Друзья всё ещё не могут поверить, что они вместе. И Света всё ещё смущается тому, что Никиту, кажется, совершенно не смущает. Он свободно держит её за руку на виду у всех, поглаживая костяшки её пальцев. Склоняется к её уху, делая вид, что что-то говорит, на самом деле просто дышит, медленно обводит тёплым дыханием раковину и щекочет мочку, выпрямляясь, как только по коже начинают бежать мурашки. Да, Света смущается, но вместе с тем постепенно шалеет, начинает плыть, нетерпеливо поводя ногами, сжимая их крепче.
Лучик, ты покраснела, шепчет наконец он, почти касаясь губами кожи. Надо уметь держать себя в руках.
Она бросает в него возмущённый взгляд, но тут же замечает пятна зрачков, затопивших тёмно-серый. Медленно поводит большим пальцем по его запястью, прижимает вену, и в подушечку моментально врывается чужой пульс, стремительный, гулкий. Хитро улыбаясь, она выдыхает прямо на ухо:
Просто ты не знаешь, о чём я сейчас думаю.
Хм, и о чём же? приподнимает бровь и свободной рукой тянется за пивом. Света зеркалит его жест, подносит горлышко к губам и медленно облизывает, прикрываясь от остальных ладонью. Кончик розового языка скользит по тёмно-коричневому стеклу, обводя каждую выпуклость, и шустро скрывается во рту. Сделав глоток, Света втягивает нижнюю губу, тут же выпускает, ставит бутылку обратно и моментально проваливается в его взгляд. Голова шумит, кружится, внутри всё то замирает, то начинает покалывать, крутить в самом низу живота. Не говоря ни слова Никита встаёт, делает вид, что осторожно обходит сидящих друзей, на деле скрывая под сложенными перед собой ладонями эрекцию. Света выжидает минуту, другую, дожидается, когда все отвлекутся, и выскальзывает за ним.
Не сдержавшись, ахает, когда Никита выныривает из темноты и толкает к двери в туалет. Щёлкает замком за её спиной и тут же разворачивает, прижимает животом к холодной раковине, ведёт широко раскрытыми губами по шее.