Маша Малиновская
Мой сводный хулиган
Маша Малиновская
* * *
Глава 1
Что обычно родители дарят своим чадам на совершеннолетие? Зависит от их возможностей, конечно. Это может быть новая модель смартфона, путешествие или даже автомобиль.
А мне мои подарили сводного брата. Да, именно так. Заносчивого оборванца, решившего, что он может указывать, как мне жить.
У меня всё было прекрасно: медаль, поступление, родители, друзья. Даже парень. А тут появился этот! И почему-то решил, что теперь всё будет по его.
Только я с ним соглашаться не собираюсь. Я не привыкла к конфликтам, тем более в собственном доме, где для меня всегда была зона комфорта и спокойствия. А теперь я больше не чувствую дома себя в безопасности, это место превратилось в поле боя, когда каждую секунду приходится быть в напряжении.
Он наглый и заносчивый, холодный, словно лёд. Кажется, будто у моего сводного брата есть тысяча причин ненавидеть меня, хотя я не могу понять ни одной. Почему? За что? Что плохого я ему сделала?
Это вопросы без ответов. Тупик, из которого ни я, ни, похоже, он не знаем, как выйти.
Артур
Якушев, тебя тренер хочет видеть, Ритка бросила мне мою спортивную куртку, когда я вышел из раздевалки. Забыл забрать после трени.
Сейчас зайду, спасибо, я наклонился и чмокнул её в подставленные губы, а потом щёлкнул по носу.
Вообще, такое мне не по нутру, но я обещал. С Ритой мы расстались уже пару недель как по обоюдному согласию. Поняли после пары месяцев отношений, что вместе нам сложно. Тем более, скоро выпуск. А точнее, через две недели, и Рита очень просила не афишировать наш разрыв до выхода из детдома.
Не совсем понял, зачем ей это, но согласился. Может, не сильно хочет подкатов. Короче, скоро спокойно выпустимся и разойдёмся каждый в свою сторону.
Я подошёл к тренерской и постучал. Вошёл, получив разрешение.
Максим Романович, вызывали?
Тренер сидел за столом и что-то внимательно читал с экрана компьютера.
Садись, Артур, кивнул мне на кресло, не отрывая взгляда от экрана.
Я украдкой посмотрел на часы через десять минут должен быть автобус. Опоздаю к ужину, придётся терпеть до завтрака, а жрать хотелось неимоверно после трёхчасовой тренировки. Однако, спорить с тренером я был не намерен, он многое сделал для меня, так что я молча опустился в кресло и принялся ждать. У меня были догадки о теме нашего разговора. И если я прав, он будет не из приятных.
Итак, тренер отодвинул от себя блокнот и вперился в меня взглядом. Расскажи-ка мне, Артур, о своих дальнейших планах после выпуска.
А что ему рассказать? Я знаю, что он прочит мне большое будущее в спорте. За последний год наша команда многого добилась. Я слышал, что Максим Романович вообще собирался уходить из тренерства, но за этот год передумал, потому что нежданно негаданно для него замаячила перспектива выйти если не в Первый Дивизион ФНЛ[1], то как минимум во Второй.
А что рассказать? я пожал плечами, выдержав тяжёлый взгляд тренера. Через две недели выпускной. Получу аттестат и поеду домой.
А дальше?
Найду работу.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Ну а что он хотел услышать? Выбора у меня нет. Детство закончилось, восемнадцать уже стукнуло два месяца как, осталось полмесяца доучиться и прощай детский дом.
То есть ты готов вот так всё похерить, Артур? тонкий карандаш хрустнул, сломавшись под давлением крепких пальцев тренера. Спустить в унитаз все достижения, перспективы, надежды? Всё то, к чему я вёл тебя последние два года?
Лучше об этих перспективах было и не думать. И так тошно. Это не мой мир, я просто немного заглянул в него, но пора было и честь знать.
А у меня нет выбора, Максим Романович.
Я знал, что он будет злиться, когда поймёт, что я не собираюсь идти по линии спорта дальше. Никакой речи о высшем образовании и карьере в футболе быть не может в моей ситуации, как бы я этого не хотел. Даже мечтать себе запретил. Не для меня. Точка.
Что значит, нет выбора? я видел, как выступили вены на лбу тренера, он был в ярости, с трудом себя сдерживая. Ты же можешь в Академию поступить. Я разговаривал с директором интерната, он сказал, у тебя хорошие оценки. А планы наши? А новый сезон? Тебе путь не то чтобы в премьер-лигу, мальчик, ты в сборную попасть можешь, если пахать будешь. А пахать ты умеешь.
Я не воспринимал серьёзно его слова, хотя он и раньше это говорил и не раз. А зачем? Всё равно это не мой путь. Так зачем тратить время и нервы на глупые воздушные замки?
Потому что это далёкие перспективы, а деньги мне нужны сейчас, ответил я тренеру честно. Я не могу ждать. И так ждал целых два года.
Это правда. Я действительно ждал эти два года, которые провёл в детском доме, с нетерпением, когда смогу выйти и, наконец, начать зарабатывать деньги. Не праздности ради.
Можно подробнее, Артур? Я в тебя слишком много вложил, чтобы вот так ты сейчас слил мою работу и команду.
Я об этом говорить не любил, но тренеру не мог не сказать, если уж спросил. Максим Романович действительно многое сделал для меня. Заметил, как мы с парнями гоняли мяч на детдомовском небольшом стадиончике, когда в рамках какой-то благотворительной акции приехал в наш детдом. Договорился с завучем, чтобы меня и Петьку Брыкина отпустили к нему на пробную тренировку. Принял в свою команду, научил тому, чему не учит дворовой футбол.
Я вздохнул, снова бросив взгляд на часы. Автобус уже ушёл, что ж, придётся топать пешком, а поем уже утром.
Два года назад толпа обдолбанных малолеток искалечила моего старшего брата, который по доброте душевной их подкармливал время от времени, я посмотрел на тренера, он внимательно слушал. Избили, пырнули ножом, повредили что-то там в позвоночнике. Паша стал инвалидом, содержится в хосписе. Меня отправили в детдом, когда всё это произошло, потому что он был моим опекуном. Мамы нет давно.
А отец?
Вообще не в курсе, кто он и где. В свидетельстве не прописан.
Дальше, Максим Романович кивнул, давая знак, что принял информацию.
А я продолжил уже как-то на автомате. Потому что эмоции слабость.
А дальше потребовалась операция. Что-то там после травмы у брата давит, осколок кости, как я понял. Но бесплатно такое не делают. И чем дальше, тем меньше шансов, что после лечения брат сможет вернуться к нормальной жизни. Так что мне некогда ждать, Максим Романович, некогда гонять мяч и корпеть над книгами, пока мой брат овощем лежит в хосписе.
Тренер замолчал и опустил глаза в свой блокнот. Не думаю, что он там что-то читал, скорее обдумывал сказанное мною. Да что тут думать было? Я надеялся, он поймёт меня и не станет держать обиду, что я не оправдал его надежд.
И где же ты, Артур, собираешься столько заработать? он снова поднял на меня взгляд и сузил глаза. Ты хоть примерно представляешь, сколько будет стоить такая операция, уход, реабилитация? Куда ты пойдёшь? Разнорабочим на завод? Траншеи копать? Без образования и навыков. Что ты умеешь, мальчик?
Он встал и скрестил руки на груди, огромной махиной нависнув надо мной. Я не ожидал от него сочувствия, но уж и такого презрительного тона тоже.
Чему-то да научусь, я тоже встал. Вариантов у меня всё равно нет.
Максим Романович замолчал, но взглядом не отпускал. Смотрел несколько секунд внимательно и цепко.
А что если есть? Варианты. Такие, что устроят и тебя, и меня.
Звучало весьма сомнительно, но моя ситуация была такова, что выбор у меня и правда был очень и очень скудный.
Я тоже сложил руки на груди, непреднамеренно отзеркалив тренера.
Слушаю.
Глава 2
Я вышел за ворота спортивного комплекса и глубоко вдохнул. Было уже очень тепло, весна, как никак, уже заканчивалась. А летняя жара ещё не успела выжечь зелень, так что вокруг всё было очень ярким, сочным, насыщенным. Конец весны моё любимое время года, когда уже достаточно тепло, чтобы скинуть зимние шмотки, но ещё не жарко.