Ну, не знаю. Мне вот подруги говорят, что ты колхозный лох и что зря я с тобой связалась.
От нарастающей ярости у меня внутри всё разгорелось.
Это я колхозный лох? Нет! Всё, что у нас сейчас есть, получено моим непосильным трудом. А ты всего лишь жалкая дура, которая работает швеёй.
Не смей называть меня дурой!
После этих слов Лена отвесила мне неслабую такую пощечину.
Подруги были правы, когда говорили, что ты лох, от тебя надо уходить и начинать новую, лучшую жизнь, а то
Дальше я уже не слушал. От ярости глаза налились кровью и уши заложило. Я схватил Лену за её шею и начал сжимать мою хрупкую любимую женщину.
Я не хочу, чтобы ты говорила так обо мне! закричал я ей в лицо, пока она жадно хватала ртом воздух. Её руки начали бить по моим, ногтями она принялась царапать моё лицо. А я хотел, чтобы она замолчала и не говорила про меня эти гадости. Глаза Лены были полны ужаса, но я не останавливался. Из хрупких ручек выпал телефон. Я краем глаза заметил, как он упал на пол и разлетелся на части. Руки у моей любимой перестали оказывать сопротивление и повисли плетьми. В Лениных глазах я смог увидеть своё отражение и лишь тогда с ужасом осознал, что же я сделал.
Нет, нет, нет.
Она всего лишь уснула. Сейчас я помогу ей лечь поудобнее, и у нас снова всё наладится
Антреприза
И вот Апофеоз нашего спектакля. Сначала в зрительном зале стояла гробовая тишина, затем раздались аплодисменты! Все зрители в диком восторге. Вставая с мест, они взрывают зал бурными овациями. На сцену летят букеты цветов. Замечаю, что в ложе сидит мэр нашего города и безудержно хлопает в ладоши.
Вот он, мой первый апофеоз. Я стою на сцене и еле сдерживаю слёзы радости. Никогда не думал, что у меня получится добиться успехов в актёрской игре. И всё-таки мне повезло оказаться на этой сцене. Вот он! Мой час славы. Я добился этого.
За несколько месяцев до
Меня зовут Михаил. Я выпускник государственного театрального института. По окончании у меня были планы устроиться в театр и реализовать свою давнюю мечту выступать на сцене.
Но шли месяцы. Ни один театр в моём городе не принимал меня. В одном сказали, что у меня рост не тот, какой им нужен. Во втором, что голос не поставлен, и следует обратиться к ним, когда я исправлю всё это. Ну и так далее.
Жить приходилось в съёмной квартире. Шли месяцы, а работу достойную мне так и не получилось найти. Приходилось соглашаться на очередную халтуру, чтобы оплачивать проживание и пропитание. Девушка, с которой я жил, ушла от меня. Сказав напоследок: «Не хочу связывать свою жизнь с таким неудачником, как ты». Её слова ранили меня в самое сердце. Неделями я не мог найти себе места, и, чтобы хоть как-то отвлечься, работал, не покладая рук.
Можно было уехать обратно к родителям в деревню. Но я приехал сюда, чтобы стать актёром, и, пока я не получу хоть какую-то роль в театре, даже не стоит возвращаться домой.
Сейчас я работал на очередной халтуре в доставке еды, и после выполненного заказа направлялся к следующему адресату. Стоя на остановке, увидел небольшую рекламку. В ней говорилось: «Антреприза Синельникова ищет актёров для новой постановки. Если вы актёр или хотели бы им стать, то обязательно приходите к нам». И внизу приписка: «Ждём всех, даже не владеющих актёрским мастерством».
Разглядывая рекламку, я чуть было не пропустил свой автобус. Перед тем как залететь в салон транспорта, решил сорвать её и уже после работы подумать над этим предложением.
Вернувшись домой, у меня уже не осталось сил даже на то, чтобы сходить в душ. Я, почти не раздеваясь, упал на кровать и провалился в царство Морфея.
Утром меня разбудил звонок телефона. Мельком взглянув на экран, увидел, что звонит владелец квартиры. Я ответил, затем последовал голос:
Алло, Михаил?
Да, здравствуйте.
Тут такое дело, Михаил. Со следующего месяца я повышаю вам квартплату.
У меня душа ушла в пятки. Как? Я еле свожу концы с концами, а тут такая новость. Но, подавив своё возмущение, спросил:
А почему?
Я как-то заходил к вам, чтобы забрать свои вещи. И увидел, что почти во всех комнатах царит полный хаос. Мусор лежит то там, то тут. Куча одежды разбросана повсюду. А про гору посуды, которая копится на кухне, я вообще молчу.
Но, а почему Вы приходили в квартиру без моего ведома, ведь я
Мне не удалось закончить фразу, немного взбудораженным голосом владелец прервал меня:
Хватит тут задавать вопросы! Мне очень не понравилось состояние моей квартиры. И либо вы увеличиваете оплату и продолжаете так жить, либо через 30 дней, согласно нашему договору, вы съезжаете.
Но как же
Я же сказал, что хватит уже задавать дурацкие вопросы. Срок вам на раздумья два дня. После жду вашего звонка с ответом.
В телефоне послышались гудки. Моё сердце бешено застучало, паника нарастала. Что делать? Откуда взять лишние деньги на оплату? У меня даже никакой заначки нет, ведь всё уходит на то, чтобы тихо существовать здесь. А теперь это всё будет разрушено, лишь из-за одной прихоти этого козла.
Я сел на диван, обхватив голову руками. Надо попробовать сегодня взять дополнительную смену, и, видимо, забыть на время про сон. И про еду тоже можно будет не переживать. Ведь на неё у меня просто не останется средств.
Осознав весь этот кошмар, я быстро начал собираться на работу. Надевая куртку, я увидел в прихожей вчерашний буклет. Надо будет сходить туда и узнать, что там такое. Но это будет потом, а сейчас пора выдвигаться на заработки.
Закончив с работой, этим же вечером, я снова вспомнил о рекламке. Адрес театра был в 40 минутах ходьбы от того места, где я сейчас находился, и я решил пройтись до него. Как же прекрасен вечерний город! Дороги уже почти опустели, нет ни автомобилей, ни людей. Я поднял голову, но из-за света мегаполиса звёзд не было видно. А как же было хорошо в родной деревне: ляжешь во дворе и любуешься ночной красотой небосвода.
По пути начал замечать, что ухожу всё дальше, в незнакомый мне район. И даже не понял, как оказался возле здания, которое было изображено на рекламке. Само строение ничем не выделялось: не было ни помпезности, ни украшений. Общие черты театра в нём проглядывались. Я волновался, но, поборов свою неуверенность, всё-таки открыл дверь и вошёл в здание.
Внутри всё выглядело так же скромно. Полагаясь на интуицию, я открыл ещё одну дверь и попал в зрительный зал. Там проходила какая-то репетиция. Услышав мои шаги, из партера на меня обернулся мужчина. Он тут же скомандовал людям на сцене:
Продолжайте, я сейчас подойду.
Затем направился в мою сторону. Мужчина был худощавого телосложения, слегка прихрамывал на левую ногу, а в левой руке держал трость, на которую опирался при ходьбе. Я решил не скромничать и заговорил первым:
Здравствуйте! Я пришёл по объявлению.
Из-за света софитов, которые были установлены на сцене, мне до сих пор не удавалось хорошо разглядеть этого мужчину. По всей видимости, именно он был режиссёром. Сделав ещё два шага, мужчина остановился и произнёс:
Прекрасно! Прекрасно! Наш театр рад видеть новых гостей в своём зале. И, простите меня за грубость, я забыл представиться. Зовут меня Виктор Синельников.
После сказанного он сделал небольшой поклон, в знак приветствия. Я же не заставил себя долго ждать и, повторив этот же жест, сказал:
Меня зовут Михаил Иванов. И я хотел бы узнать о работе в вашем театре.
Виктор Синельников сделал ещё два шага вперёд, и теперь я мог разглядеть его лицо. На вид ему было лет пятьдесят с небольшим. Седина, которая покрывала его голову, уже почти справилась со своей работой, и только часть чуть тёмных волосинок свисала у висков. По лицу Виктора Синельникова, можно было понять, что мужчина много повидал в своей жизни. Через его правый глаз проходил шрам, небольшой, но достаточно глубокий, чтобы сделать зрачок белёсым. Но не успел я рассмотреть его, как режиссёр с приглашающим жестом сказал: