Вокруг разреженной стеной поднимались в небо сосны. Юрьевне всегда нравились сосны их запах, чистота и пустота сосновой рощи Но не сейчас. Ей казалось, что лес вокруг больницы издает низкий зловещий гул на грани слышимости.
Знакомься, сказал Антоша. И она вернулась обратно.
Опера. Циничные профессионалы, которым давно на все наплевать. С виду два сомнительных типа самой бандитской наружности. Нормальные ребята, решила Юрьевна.
Звали ребят Черномаз и Зайка. Причем Зайка оказался как раз крупный, рыжий и бородатый, в кепке. А Черномаз мелкий блондин.
«Прекрасно», подумала Юрьевна. Весело будет читать этот протокол. Судьи любят смешные фамилии.
Обхохочешься просто.
Юрьевна, на два слова, сказал Антоша. Отошел в сторону, подождал. Опера невозмутимо усмехались.
Юрьевна внутренне напряглась, но шагнула за ним.
Ну что?
Антоша понизил голос. Юрьевна вздохнула. Антоша, при всех своих достоинствах, имел дурную склонность к театральным эффектам.
Тело опознали, сказал негромко. Драматически выдержал паузу, прямо твой МХАТ. Это он.
Юрьевна на мгновение сбилась с дыхания. «Черт. Черт. Черт». Эх ты, Свеча. Странно, она готовилась, что придется имитировать чувства по этому поводу а имитировать-то и не пришлось. Прямо бери и чувствуй. Но лучше отыграть для других.
Вот и пригодилось натренированное выражение лица. Антоша смешался. Все знали, что Свеча и Юрьевна не разлей вода, старая гвардия Максимыча. Антоша был толковый следак, звезд с неба не хватал, местами разгильдяй, конечно. Но в целом нормальный парень.
Сочувствую, сказал он. Юрьевна сдержанно кивнула.
Спасибо. Мне бы осмотреться, сказала она через паузу. Отыграла скорбь скорбью, но «пора заняться делом, потому что работа лучшее утешение». Антоша кивнул.
Ноу проблем. Вот Серега тебе все покажет. Эй, Серега, иди сюда! Он дежурил, когда ну, ты понимаешь
Она поздоровалась с дежурным следователем. Местный, из областных. Поздоровались, пожали руки.
Юрьевна, сказала она. Главк.
Знаю. Коломенко Сергей, область.
Юрьевна достала блокнот. Для личных впечатлений у нее был особый, серый, с шершавой обложкой. И отдельная ручка капиллярная, черная, с мягкой силиконовой накладкой. Это важно.
Ну что Показывай свое хозяйство, Сережа. Стой, подожди. А что эксперты сказали? Причина пожара?
Эксперты в пути, с презрением сказал Антоша. И думают. Как всегда У тебя курева нет случайно?
Она не курила, но сигареты всегда носила с собой. Некоторые мелочи важнее, чем другие. Сигареты помогают наладить контакт и разговорить свидетеля, а то и самого подозреваемого. А экспертов никто из следаков не любил. Узаконенная коррупция. Две-три «штуки» вынь да положь чтобы результаты экспертизы пришли через пару дней, а не спустя месяцы и годы. А жаловаться бесполезно у медиков сильна корпоративная солидарность, если рассоришься, потом свои экспертизы будешь видеть во сне. В страшном.
Она открыла сумку и вытащила пачку сигарет.
Юрьевна, ты святая, сказал Антоша. Он вытянул сигарету, помедлил, вопросительно посмотрел на Юрьевну, та кивнула и вытащил еще одну, сунул за ухо.
«Эксперты в пути». Юрьевна мысленно выругалась. Экспертов никто не любит. Но работать без них невозможно, приходится терпеть и платить. При далеко не самой большой зарплате следователя.
Надо? Антоша протянул ей баночку с вьетнамской мазью «звездочка», этот дивный вонючий аромат ни с чем не спутаешь. Юрьевна покачала головой. Нет.
Запах мертвых тел ее никогда не смущал.
Глава 10
Выживший
Восемь черных полиэтиленовых мешков были выложены в два ряда. Свет фонарей на станинах мертвенно, до синевы, отражался в пластике.
Антоша расстегнул молнию на одном из мешков и Юрьевна увидела.
Тело обгорело. Огромного следака жаром скрючило, ссутулило так что он казался чучелом большой человекоподобной обезьяны. Словно в насмешку, левая половина лица Свечникова уцелела и осталась вполне узнаваемой.
Покойный Свечников скалился жутковатой мертвой улыбкой.
Улыбка это из-за сокращения связок под воздействием высокой температуры, подумала Юрьевна.
«Эх, Свеча, Свеча».
На Свечникове были остатки черной полицейской формы. Один погон уцелел три звездочки старшего лейтенанта. «Что?!»
Это как? тупо спросил Антоша.
Юрьевна покачала головой: не знаю. После того громкого ЧП Свечников написал рапорт на перевод его из СКР в полицию другого выбора у него не оставалось. Иначе уголовка.
Но использовать опытного «следака» как рядового патрульного это, конечно, номер. И когда Свечу успели понизить в звании? «Или я чего-то не понимаю», подумала Юрьевна.
Так он же А! Антоша наконец сообразил. Был Свечников капитан, стал старлей.
После пропажи жены Свечникова словно подменили. Но не настолько же!
Юрьевна и Антоша переглянулись.
А где второй? спросила Юрьевна.
«Ребров. Доктор Чистота».
Вот. Мы предполагаем, что это он.
Дежурный расстегнул следующий мешок. В нос ударило вонью горелого мяса. И запахом шашлыка. Юрьевна даже не поморщилась. Наоборот, в животе забурчало давно стоило бы перекусить.
Щас бы баранинки, да с маянезиком, проворчал себе под нос дежурный Сергей. Следователи это как медики, могут спокойно пожрать и рядом с трупом, циничное племя. И водочкой полирнуть
Юрьевна чувствовала то же самое, но поморщилась. Не все мысли стоит озвучивать
В мешке был человек, покрытый черной коркой, словно лавой, растрескавшейся на склоне вулкана.
Черты лица не разобрать. Зубы оскалены, словно мертвец зловеще смеется.
Почему ты решил, что это Ребров? Юрьевна посмотрела на Антошу.
Антоша пожал плечами.
Методом исключения. У нас два трупа в тюремной робе. Дунгаев, один из беглецов, видимо, зарезан у него из груди торчал скальпель. К тому же у него титановая пластина в левом плече, с номером Там ее видно. А у Реброва никаких инородных предметов в теле нет.
Юрьевна уже сообразила. Светоотражающая полоса на колене, характерная. Широкие штаны арестанта
Ботинки посмотри, подсказал Антоша.
На подошве, слегка оплавленной пламенем, был четко различимый инвентарный номер. Тюремные ботинки. Видимо, обладатель ботинок носил их не так долго номер на подошве не успел затереться. «Ребров. Это Ребров». Доктор Чистота мертв.
Юрьевна, на удивление, почувствовала облегчение. Радость. А потом досаду. Ребров мертв, это хорошо. Но легко отделался Вот это плохо.
Возможно, ты прав, Юрьевна кивнула. Ты как, здесь закончил?
Еще нет.
Антоша потянулся и зевнул. Юрьевна поняла, что он вымотан до предела. Операм хорошо: им дают отдохнуть день после выезда на место, отсыпные часы и прочее. А следователь завтра с утра на работе.
Смывы с рук? Отпечатки? спросила она все же.
Обижаешь. Все сделали. Ты вообще приехала на все готовенькое.
С меня причитается.
Антоша устало засмеялся.
Само собой.
Когда Антоша ушел, Юрьевна продолжила осмотр. Все залито водой и желтой химической пеной после тушения пожара. Вонь страшная.
Дежурный следак балагурил и шутил. «Нашелся стендапер», подумала Юрьевна в раздражении. Она начала уставать от этого «Коломенко, область».
Здесь еще плавала отрубленная рука. Как резиновый утенок в ванне, представляешь? Эксперты ее упаковали.
Дежурный усмехнулся. Юрьевна повернулась и в упор, не мигая, посмотрела на него. Улыбка медленно сползла у того с лица. «Молодой, подумала Юрьевна. Или циник». Дежурный не выглядел молодым, лет тридцати. Юрьевна потянула носом воздух. Даже несмотря на сильный аромат гари, она чувствовала едкий запах пота, идущий от дежурного.
Извини, сказал дежурный наконец.
«Нет, просто дурак».
На стенах следы от выстрелов. Баллистическая экспертиза покажет, кто стрелял и из чего. Но что же все-таки тут произошло?