Я не ждала Хотя, нет. Ждала.
И Лешка не обманул моих ожиданий, приехал.
Тот момент, когда я увидела его в дверях бара Боже, я его, наверное, буду всю жизнь помнить. Всю мою гребанную жизнь.
Потому что ничего подобного тому ощущению облегчения, перемешанному с эйфорией и возбуждением, никогда больше не испытывала. И вряд ли испытаю.
Он шел ко мне через толпу, светловолосый, высокий, плечистый И смотрел так, что я Я онемела. Рядом со мной кто-то что-то говорил, по-моему, куда-то звал Но Лешка махнул рукой, и помеха растворилась
А я даже не заметила, потому что лишь на него смотрела.
И разревелась, едва он успел поздороваться
Все, что происходило потом, было чистой воды безумием.
Я до такой степени не хотела от него отлипать, что просто не могла остановиться, хотела его, всего и полностью, и навсегда. Только для меня. Моего личного ангела-хранителя, моего личного защитника, того, кто всегда поможет, из любой передряги вытащит Всегда-всегда!
Я его хотела.
До боли внизу живота. Вкус его хотела, его губы, его член, бляха муха, в себя! Как можно быстрее, как можно полнее!
Это я его увлекла, я его соблазнила, выбора ему не оставила!
И то, что потом происходило в вип-комнате дурацкого бара Это было одно из лучших моих переживаний. Марево, огонь в чистом виде, из тех, что горят и намертво, дотла сжигают. А ты умираешь от удовольствия.
Я с ним умирала. И еще сто раз бы умерла.
А потом, когда Лешка, едва утолив обуревающую меня жажду, вышел за водой, я залезла в инсту
И нашла миллион поздравлений с будущей свадьбой.
Урод Вовка, нисколько не сомневаясь, выставил фотки кольца и мою удивленную до безобразия физиономию на всеобщее обозрение с какой-то, невыносимо тупой надписью
Я посмотрела на себя на снимке, потом на разорвавшийся, в херам, директ
И торопливо начала собираться.
Конечно, я была уверена, что Лешка даже не в курсе, что у меня есть инста, но стыд и ужас были настолько всеобъемлющими, что я даже думать не могла.
Просто собралась и сбежала. Глупо, так глупо.
В себя я пришла уже дома, тихонько открывая дверь и напарываясь на жесткий взгляд отца.
Он молча, ни о чем не спрашивая, забрал у меня телефон и сумку, налил воды с шипучим аспирином и отправил в комнату для разговора.
Точно так же, молча, не глядя на меня, разблокировал мой телефон, не спрашивая, кстати, код доступа, что наводило на грустные мысли, быстро просмотрел геоданные и сообщения.
Нахальный гад, значит, коротко прокомментировал название контакта, который я установила на Лешку, кто это?
Тебе какая разница? спросила я, с отвращением разглядывая пузырящийся в воде аспирин.
Большая. Чтоб его больше не было, поняла меня?
Вот это не тебе решать!
Мне.
Голос отца был спокойным и усталым.
Расщепаев не будет церемониться с парнем, который крутится возле его будущей невестки.
Меня одновременно охватили ужас и ярость.
Слушай, пап я махом выпила весь стакан, закрыла глаза, пытаясь заставить желудок усвоить гадость, потом продолжила, а тебе Тебе меня не жаль?
У отца едва заметно дрогнул уголок строго сжатых губ. Или мне показалась эта тень эмоции?
В любом случае, даже если там что-то и было, то папа быстро сумел с собой справиться, и в следующее мгновение со мной опять разговаривал отстраненный генерал, а не родной человек:
Не понимаю, о чем ты. У тебя будет муж, богатый, молодой и перспективный. Да тебе половина института завидовать будет. Вернее, тут он усмехнулся все же, кивнув на открытую страницу в инсте с букетом и моими глупыми глазами, уже завидуют.
Папа я все еще не теряла надежды, все еще пыталась до него достучаться, пап Но ведь он дурак. Ты же знаешь. Он кислотой балуется и пьет И дурак
Я начала повторяться, но не замечала этого.
На мгновение мне показалось, что в глазах отца что-то мелькнуло Темное и страшное.
Мелькнуло и пропало, словно в пузыри в болотной топи
Он хорошая партия. А ты глупая и маленькая, не понимаешь своего счастья. Я думаю о твоем будущем.
Нет! сорвалась все же, никогда не умела терпеть его безжалостную холодность, нет! Ты о себе думаешь! О себе! И меня просто подкладываешь под того, кто тебе нужен!
Замолчи, жесткий голос прервал мою истерику, и не говори того, чего не понимаешь.
Он развернулся к двери, но затем, словно вспомнив о чем-то, вскинул на меня взгляд:
И да, насчет «Нахального гада» я не шутил. Расщепаев его с дерьмом смешает. А, если он не сделает, то я добавлю.
Да пошел ты! Я буду делать, что хочу, понял? Я вообще сейчас уйду и не вернусь!
Да? он с интересом посмотрел на меня, ты уже уходила, не помнишь? Тебе, по-моему, не понравилось на воле. Конечно, ты можешь уйти, но только в том, в чем сейчас сидишь. Без средств, телефона, машины, денег на учебу и прочего. Поняла? Посмотрим, сколько ты протянешь на воле. И подумай, прежде чем звонить своему «Нахальному гаду», кем бы он ни был. Что-то я сильно сомневаюсь, что он будет тебе рад сейчас.
Наверно, у меня изменилось что-то в лице, потому что отец неожиданно смягчился.
Подошел, взял из рук стакан, поставил на стол, потом поднял меня из кресла и, преодолевая сопротивление, обнял.
Я знаю, что мало времени уделял тебе, Алиша, глухо проговорил он мне в макушку, особенно после того, как мама Но я много работал только для того, чтоб ты была счастлива, чтоб у тебя было все.
Но я несчастлива, папа, прошептала я, несчастлива, понимаешь?
Это временно. Просто ты еще маленькая и доверчивая. Не волнуйся, я все решу. Все будет хорошо. А парня этого заблокируй. И не встречайся с ним. Для его же безопасности.
После этого он отпустил меня и вышел из комнаты.
А я осталась сидеть, чувствуя даже не холод на сердце, нет Ужас. Плотный и бесконечный.
Я словно оказалась одна во всем мире.
И даже Лешка мне не мог помочь.
Особенно, после того, как я отрезала последний свой шанс на спасение, заблокировав контакт.
Глава 12
Алина
Слушай, развернувшись, спрашивает меня Лешка тихо, словно и не грубил только что, а почему ты все-таки меня тогда разблокировала? Ну, помнишь, два месяца назад? Что на тебя нашло?
Да так я все еще изображаю кошечку, перекатываюсь по кровати, просто проверить хотела Приедешь ли
Сучка, усмехается он порочно.
Вот только В глубине глаз боль и обида. Или мне кажется? Наверно, кажется. Не может у него ничего такого быть.
Да и я бы не хотела, чтоб было.
Лешка моя отдушина, мой большой секрет. Даже от себя самой. Я скрываюсь, как могу, я переименовала его из «Нахального гада» в «Маникюр», я тщательно стираю все наши переписки и старательно отключаю геолокацию, когда встречаюсь с ним.
Я делаю все, чтоб его не зацепило.
Потому что за два месяца ситуация из ужасной превратилась в безвыходную. И страшную.
Отец пропадает постоянно на работе, у него какие-то сложности там, у него всегда сложности.
Расщепаев особо ко мне не лезет, после того, как я, не церемонясь, при всех, надавала ему по физиономии. Ну а что? Папа не просил меня быть деликатной и вежливой с ним. Может, это у меня любовь такая?
Вовка тогда только оскалился и сплюнул.
И свалил, одарив напоследок злобным взглядом.
А я через какое-то время начала замечать, что меня сторонятся в группе. Особенно парни. Со мной не хотели сидеть за одним столом, ко мне избегали подходить даже разговаривать!
В итоге, приперев к стене одну из однокурсниц, я выяснила, что со всеми парнями, с кем я контактировала, были проведены беседы. Обстоятельные. И не Вовкой, нет! Совсем другими людьми. Понадобилось буквально три разговора, чтоб слухами земля наполнилась, и меня стали обходить по широкой дуге.
Я взбесилась, но сделать ничего не смогла.
Вокруг меня образовался вакуум, который я начала заполнять гулянками и ежедневным весельем.
Таким, нарочитым.
Может, папаша Расщепаев увидит мой разгульный образ жизни и решит, что такая девка не для его цветочка? Ну, кто его знает?