Фабиан, это правда так необходимо? спросила Соня.
Да, ответил он. Увы, и затем снова повернулся к врачу.
Ваш сын повесился.
Где? Где он повесился?
Ну, папа, хватит!
Матильда, я сам разберусь. Я спросил, где конкретно повесился мой сын?
В своей камере, ответил плотный мужчина и протянул руку. Флемминг Фриис. Я отвечаю за изолятор в Хельсингере, и хочу сначала выразить вам свои глубочайшие соболезнования. То, что произошло, ужасная трагедия. Не только для вас, но и для всех нас, кто здесь работает.
Значит, он повесился у себя в камере. А как конкретно это произошло?
Что вы имеете в виду?
Я имею в виду, что он использовал. Как я понимаю, вы не пропускаете веревки или что-то подобное, что
Фабиан, вот сейчас уже хватит! перебила Соня.
Любимая, прости, но я должен знать, что произошло. Как так могло получиться, что молодой мужчина, за которым велось наблюдение, как будто он уже осужден за убийство, мог повеситься у себя в камере.
Фабиан, мы конечно получим ответы на все вопросы. Коморовски подошла к нему. Но сейчас не подходящий момент. Мы здесь, только чтобы
Ядвига, я знаю, зачем мы здесь.
Простите, Флемминг Фриис поправил очки и шагнул к нему. Я хорошо понимаю, вам нужно знать, что произошло. Вы полицейский и, конечно, должны знать все. Проблема в том, что мы еще не закончили наше расследование.
Нам пришлось ждать больше трех суток, чтобы нам просто разрешили приехать и увидеть его, целая вечность в нынешних обстоятельствах, а вы все еще не знаете, что произошло?
Что нам точно известно он разорвал свою простыню на длинные полоски и сплел из них веревку.
Пожалуйста, покачала головой Соня. Неужели мы должны об этом слушать?
Дорогая, можете выйти и подождать снаружи. Так будет лучше. Я приду, как только закончу. Он снова повернулся к Флеммингу Фриису. Продолжайте.
Затем связал два конца вместе, поднял кровать и прислонил ее к стене, после чего
Подождите. Поднял кровать? Как он мог это сделать? Она же, наверняка, как в других тюрьмах, прикреплена к стене.
Это верно, и это правда должно быть невозможно. Но каким-то образом он завладел гаечным ключом. Таким шведским ключом.
Он имеет в виду разводной ключ, сказала Коморовски.
Совершенно верно, и как это произошло, нам пока неизвестно, пожал плечами Фриис.
А потом? Что он сделал потом?
Ну, он привязал веревку к одной из верхних ножек кровати и вокруг своей шеи. В конце он просто сел, и в таком положении мы его и нашли.
Несмотря на то, что это было совершенно немыслимо, объяснение звучало довольно правдоподобно. Да и почему такое действительно не могло случиться? Что ему на самом деле взбрело в голову? Что кто-то что-то скрывает? Все они знали, что Теодору долгое время было плохо. Но то, что он настолько отчаялся, что втайне совершил все приготовления, чтобы наконец довести дело до конца, стало для всех в тюрьме шоком.
У вас есть еще вопросы? продолжил Фриис.
Фабиан покачал головой. Его переполняли вопросы, но он не мог сформулировать ни один, поэтому взял за руку Соню с Матильдой и повернулся к двери.
Мы узнаем больше после самого вскрытия, если есть еще что-то. Так вот обстоит дело. Так что лучше дождаться его результатов.
Конечно. Коморовски пожала Фриису руку. Договорились.
То ли дело было в руке Флемминга Фрииса, которая начала трястись, или в немного нервном взгляде врача. Или в едва заметном изменении тона голоса.
Хорошо, тогда договорились.
Так или иначе, внутри него включились все сигналы тревоги и призвали его остановиться и вновь обернуться.
Дорогой, что такое? услышал он за спиной голос Сони. Нам пора.
Но он был не в силах реагировать на ее слова. Сейчас. Это слишком важно.
Извините, но разве вскрытие еще не проводилось? Ведь прошло больше трех суток.
Проводилось, но только клиническое. Для полной уверенности нужна еще судмедэкспертиза.
Окей, перебил Фабиан. Но в таком случае считаю, что лучше ее провести в Швеции. Так что мое предложение мы забираем Теодора.
Увы, это невозможно, покачал головой Фриис и снова поправил очки. Его экспертиза должна быть проведена здесь в
Нет, он пробыл у вас уже достаточно долго. Он зашел обратно в помещение. И я говорю не только о последних сутках, а о последнем месяце целиком. Целый месяц, когда вы не могли предъявить ни одного конкретного аргумента, почему суд откладывается. Не так ли, Ядвига, разве не так? Он повернулся к Коморовски, которая кивнула в ответ.
Да, но тут дело больше в прокуроре. Не в
Прошу прощения, но мне насрать на то, в ком тут дело. С меня хватит. Слышите? Все, хватит! Он направился к носилкам и услышал, как заплакала Матильда, а Соня стала ее утешать. Но несмотря на то, что уже слишком поздно, другого пути не было.
Но послушайте, сказал Фриис, идя за ним. Трагедия произошла в Дании
Нет, это вы меня послушайте. Фабиан повернулся к Фриису. Мой сын прибыл сюда добровольно в качестве свидетеля. Чтобы помочь вам вынести приговор исполнителям. Вы отблагодарили тем, что схватили его и обращались с ним, как с еще одним подозреваемым. Теперь пришло время, чтобы он отправился домой с нами.
Я вас понял, но это невозможно. Мы должны содержать его здесь, пока не будем полностью
Говорите, что хотите, мне все равно. Я больше его здесь не оставлю. Я понятно объясняю? Фабиан схватился за каталку и ногой разблокировал тормоз.
Фабиан, послушайте. подошла к нему Коморовски. Вы же понимаете, что мы не можем просто так мешать им проводить свое расследование.
Я им не доверяю. Здесь что-то не так, и я собираюсь разобраться, что конкретно.
Пойдем, Матильда, Соня приобняла плачущую Матильду. Пойдем. Они вместе вышли в коридор.
Фабиан, прошу вас. Коморовски положила руку ему на плечо. Попытайтесь успокоиться. Это ни к чему не приведет. Вы сами знаете не хуже меня.
Фабиан покачал головой. Успокаиваться он не собирался. Нельзя сдавать назад даже на миллиметр. Ему это очевидно как никогда. Их реакции, их неуверенные взгляды. Что они так же, как он, знают, несмотря на все правила и регламенты, что правда на его стороне.
9
Новость появилась на домашней странице «Экстра бладет» всего пару минут назад. Однако она не преподносилась как нечто масштабное. Опубликовали ее скорее неохотно. Как будто на самом деле это не серьезная новость, а просто очередное событие, о котором они вынуждены проинформировать.
«Два тела найдены у полуострова Рефсхалеен», гласил сухой заголовок. Далее короткий текст сообщал, как ранее сегодня утром женщина, отправившаяся на водную прогулку на каяке со своим парнем, обнаружила на дне машину с мертвыми женщиной и мужчиной. Единственный снимок был сделан с большого расстояния, на нем белый автомобиль, оцепленный следственной группой.
Дуня хорошо понимала, почему в «Экстра бладет» предпочли отдать настолько больше места материалу о том, как избежать развода во время отпуска в кэмпинге. Новость про найденные тела в Копенгагене представляла примерно такой же интерес, как Химмелбьергет одна из высочайших точек Дании высотой 147 метров над уровнем моря.
Все же что-то внутри нее откликнулось на новость. Что-то, что заставило ее много раз перечитывать немногословный текст и внимательно рассматривать фотографию в попытках добыть больше информации. Но единственное, что ей удалось выудить, это то, что один из мужчин на снимке напоминал Яна Хеска, а также то, что расстояние от машины до оцепления было необычайно огромным.
Та же картина наблюдалась и на других сайтах. Размытая фотография с большого расстояния и два коротких абзаца. Можно подумать, что новостные сайты соревнуются в аскетизме.
На самом деле все это прозрачно намекало на полицейскую секретность тактику, которую они использовали, когда по какой-либо причине дело оказывалось особенно щекотливым. Но Дуню не обманешь. Само собой разумеется, поэтому-то Слейзнер так рано проснулся и отменил все встречи.