Рам Самаэлю хватило десяти минут, чтобы оказаться у дверей в таверну. Вывеска «Свежий эль» выглядела достаточно вызывающей, изобилуя вычурными хвостиками и завитушками. Народ сюда валил нескончаемым потоком. Драго забрался рукой в свой левый денежный карман и, пересчитав мелочь на ощупь, счёл, что на одну кружку ему точно хватит. Двери радушно открылись перед Рам Самаэлем. Свободный столик оставался один, и Драго чудом его занял, на пару мгновений опередив огромного толстяка, протискивающегося с другого конца зала. Буквально сразу же к Рам Самаэлю подбежал услужливый разносчик напитков и спросил, чего же изволит господин. Драго, недолго думая, заказал кружку эля и откинулся назад на спинку стула, ожидая возращения мальчишки со своим заказом. Столик, за которым уселся Драго, был рассчитан на одного человека, но Рам Самаэль знал, что рано или поздно к нему могут приставить еще один стул и посадить нового человека: всем же хочется посетить таверну! Эль принесли быстро. Драго сделал пару жадных глотков и, держа кружку в руках, начал оживленно разглядывать людей в таверне.
Разговоры здесь велись лишь об одном: в город приехали известные трюкачи из Лейчестера и надо обязательно сходить на них посмотреть. Ажиотаж царил неимоверный. В таверне нашлось много таких, кто пытался отыскать лишний билет. Спрашивали и у Драго. Он отвечал, что не собирается быть на представлении и билетов у него соответственно не имеется.
Попрошу минуточку внимания! в центр зала вышел хозяин. Сейчас перед вами выступит известный коллектив Дартс. Только один раз в нашем городе! Это большая удача, расхваливал музыкантов хозяин таверны.
Драго вспомнил, что этот же коллектив гостил здесь полгода назад, и практически теми же словами их представил хозяин таверны в тот раз. Интересно, что же они будут петь сегодня? Снова про холодные камни?
Хозяин таверны поклонился заезжим талантам и мелкими перебежками вернулся за свою стойку. На центр зала величаво и неспешно вышли шестеро музыкантов. Драго не очень разбирался в названиях музыкальных инструментов, поэтому заметил лишь то, что в предыдущий раз они держали ровно те же самые. Один из заезжих гостей резко взмахнул рукой, и по таверне прокатились первые мелодичные звуки, заполнившие каждый её уголок. Что-то новое. По крайней мере, не «Холодные камни». Драго отставил кружку и стал вслушиваться в слова песни.
Кто-то вошёл в дверь незакрытую,
Кто-то вошёл в дверь незакрытую,
Кто-то вошёл в дверь незакрытую
Добрый маленький Кунла.
Домрами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Добрый маленький Кунла.
Громко стучит рогами копытами,
Громко стучит рогами копытами,
Громко стучит ногами копытами,
Домрами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Добрый маленький Кунла.
Песня пришлась Драго по вкусу. Незатейливая музыка так и норовила проникнуть ему в сердце и укрыться там. На душе от неё становилось тепло и легко. Да и все посетители таверны молчали, завороженно ожидая следующего куплета «Баллады о Кунле», как шуточно окрестил её Рам Самаэль. Проигрыш повис финальными аккордами в зале. А затем тишину снова разрезал голос одного из музыкантов:
Вот уже он поднялся по лестнице,
Вот уже он поднялся по лестнице,
Вот уже он поднялся по лестнице,
Добрый маленький Кунла.
Домрами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Добрый маленький Кунла.
Что же теперь мне взять и повеситься,
Что же теперь мне взять и повеситься,
Вроде не пил, так что же мне грезится,
Добрый маленький Кунла.
Домрами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Добрый маленький Кунла.
Последние строки были встречены громким смехом. Снова заиграли незатейливые звуки проигрыша. И некоторые посетители пустились в пляс, стараясь танцевать в такт музыке. В основном это были уже довольно поднабравшиеся завсегдатаи таверны в количестве восьми человек. Все они сгрудились в одном углу, задевая друг друга и разливая при этом свой эль на пол. Музыка неожиданно снова затихла, но теперь она не прекратилась, как в прошлый раз.
Кто-то вошёл в дверь незакрытую,
Кто-то вошёл в дверь незакрытую,
Кто-то вошёл в дверь незакрытую
Добрый маленький Кунла.
Домрами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Добрый маленький Кунла.
Кунлами, на-на-на-ли, не-не-ри,
Кто живёт, кто прячется в тереме,
Кунлами, на-на-на-ли, не-не-ри,
Здравствуй, маленький Кунла.
Домрами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Кунлами, да-да-да-ли, дедели,
Добрый маленький Кунла.
Песня была встречена бурными овациями и просьбами спеть что-нибудь на бис. Но музыканты заблаговременно отказались, поймав несколько недвусмысленных взглядов хозяина таверны. Содержатель сего заведения ещё раз поблагодарил почтенных заезжих гостей и под громкие аплодисменты выпроводил их куда-то в подсобку.
Глава 3. Пенные берега тысячи островов
Способ определения времени, необходимого
для выполнения какого-либо задания:
определите время, которое, по вашему
мнению, необходимо затратить, умножьте его
на два и увеличьте единицу измерения на один
порядок. Так, для выполнения работы,
требующей один час, мы отводим два дня.
Правило Уэстимера
Столько хватит? увесистый мешок с монетами лёг перед начальником порта на дубовый стол.
А перо как скрипело по большому куску пергамента, вырисовывая причудливые загогулины, так и продолжило скрипеть. Начальник порта не обратил на деньги совершенно никакого внимания, как, впрочем, и на капитана корабля.
Разрази меня гром! Да сколько же вам нужно за такое дело? метал молнии из-под кустистых бровей бравый моряк, расхаживая из угла в угол и позвякивая саблей о стальной верх своих ботфорт.
Ещё двое пришедших с ним тоскливо стояли около входной двери, боясь даже пошевелиться.
Сколько же стоит ваш чёртов маг, акульи потроха?
Перо перестало скрипеть, отрываясь от пергамента. Начальник порта поднял свой взгляд на капитана.
Вот это уже совсем другой разговор, ящик стола бесшумно выехал к нему.
Капитан краем глаза успел заметить его содержимое: пара чистых листов, куча неисписанных перьев и трубка, которую и достал начальник порта. Огонёк весело заалел внутри, и сизый дым правильными кольцами начал подниматься к потолку. Начальник порта испытывал терпение морского волка уже на протяжении добрых двух часов. Капитан тяжело дышал и с легко читающимися во взгляде усталостью и ненавистью смотрел на трубку, только что появившуюся из ящика дубового стола. Слегка покачиваясь на стуле, начальник порта твердым голосом предложил усесться и моряку. Капитан недовольно исполнил его пожелание. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь частыми гневными вздохами морского волка и хрустом горящего табака в трубке.
Вот это уже совсем другой разговор, повторил ещё раз начальник порта. Амфион, протянув руку капитану, добавил он после непродолжительной затяжки.
Кадм, нехотя буркнул моряк. Да какая сейчас разница
Спокойно, прервал едва не начавшуюся гневную тираду начальник порта. С этого и надо было начинать. А крик, гам, шум на меня, честно признаться, не действуют, он хотел было рассмеяться чему-то в своей фразе, но закашлялся. Меня совсем не интересует важность вашего рейса, он порылся в бумагах, лежавших у него на столе и, по всей видимости, принесённых капитаном, и вашего груза, подумав, добавил он. Меня вообще ничто не интересует, кроме денег, и Амфион опять расплылся в широкой улыбке, открывая взору свои желто-коричневые зубы.