Все это больно умственно для меня, – сказал Терпин и пошел в ближний зал поиграть на рояле.
– Я ему неприятен, – сказал Лога. – Знал бы он, до чего я сам себе противен.
– Ну, нечего самоедством заниматься! – сказал Тай Пен, помахивая бутылкой. – Том, пожалуй, прав. Пойду ка я к нему и тоже развлекусь малость. У меня голова болит от раздумий! – От них ли? – мягко спросила Алиса. Тай Пен только ухмыльнулся, поцеловал ее в щеку и ушел. Нур напомнил этику, что надо бы обезвредить бомбы, спрятанные в другом контрольном центре.
– Я просто запру туда дверь, – сказал Лога. – А теперь займемся программой «логика против логики». Даже если это будет только потерей времени.
Оставшиеся перешли в языковую лабораторию. Этик показал им, как пользоваться оборудованием, обучающим языку Мира Садов, или гхууркскому. В их распоряжении была также эсперанто гхууркская грамматика и словари.
Алиса сжала руку Бёртона.
– Ужасно, правда? – сказала она, глядя ему в глаза своими большими темными глазами. – Все эти души, которые погибнут, утратив свой шанс на бессмертие! Страшно даже думать об этом!
– Ну так и не думай. Они не перестанут быть бессмертными, даже если улетят. Просто не будут знать об этом.
– Да, – пожала плечами она. – Но ведь и мы могли бы быть среди них. Как по твоему, ты готов к «продвижению»? Мне хотелось бы верить, что я готова, но для этого, наверное, надо быть чуть ли не святым!
Ну в святости меня еще никто не обвинял, разве что моя жена – усмехнулся Бёртон. – А кому и знать, как не ей.
Но Алису ему обмануть не удалось. Она знала, что он в таком же отчаянии, как и она сама.
Прошло два дня. Лога в присутствии всех прогнал результаты на компьютере и выключил экран.
– Бесполезно.
Снова стали совещаться и строить планы, отвергая один за другим из за погрешностей в логике или непреодолимых препятствий.
На четвертый день их пребывания в башне Фрайгейт весело воскликнул:
– Ну и дураки же мы! Ведь ответ то у нас под носом! Почему ты не пошлешь роботов заменить модуль?
– Я думал об этом, – вздохнул Лога. – Это было в числе первых мыслей, которые приходили мне в голову. Но, хотя роботы и сделаны из чарузза (так назывался серый металл), лучи компьютера все равно разрежут их.
Разочарованный Фрайгейт почувствовал себя несколько глупо.
– Да… но, если послать их побольше, они могли бы подавить лучеметы?
– Их функции не предусматривают стрельбы по лучеметам.
– А ты не можешь переделать их и запрограммировать заново?
– Это займет у меня десять дней. Если бы я занялся этим сразу, как только явился сюда, то даже одного не успел бы переделать. Я только что проверил, сколько осталось жить компьютеру, – скорбно добавил он. – Пять дней!
Все, хотя и ожидали такого сообщения, испытали шок,
– Ну что ж, хоть голова болеть не будет, – сказал Том Терпин. – Души улетят, и дело с концом. Зато ты сможешь посвятить больше времени оставшимся.
Лога, повернув несколько тумблеров, нажал клавишу. На экране зажглись тхууркские цифры. Все подошли поближе, чтобы посмотреть.
– Восемнадцать биллионов сто два, – прочла Афра.
– Мне следовало бы прикончить этот компьютер, – сказал Лога. – Я и так слишком долго ждал. Кто знает – вдруг сегодня он взял душу моей матери.
– Погодите! – сказал Фрайгейт. – У меня идея! Ты говорил, что включил свои личные воскресители, когда пришел сюда. А нас, например, в них можно воскресить?
– Отчего же, можно. Уловители воскресителя работают на несколько иной частоте, чем компьютер. Наши с Трингу ватаны были настроены на нее. То же самое я могу сделать для вас.