Рессоры, Валя, рессоры и отскакиваю в сторону.
Все как по команде наводят автоматы на наших гостей, Киса одним прыжком преодолевает метры до машин, успевая сбить с ног одного из задержанных.
Кузов, бля! кричит Валентин.
Вопросы излишне, кузов пуст, но рессоры машины прогнуты. Двое из разведчиков умело вскрывают дно кузова, вернее отрывают лист фанеры.
Охуеть произносит начальник разведки и смотрит на НИСа. Тот молчит, молчим и мы.
Аккуратно уложенные автоматы АК-47, а также подствольники, цинки с ВОГами и патронами, зеленовато поблескивая, смотрят на нас.
Ни хрена себе медицина, хмыкает Киса, автоматы это как обезболивающее, походу, а ВОГи это свечи в жопы больным ставить.
Доктор, идите сюда, зовет Стрижков. Подходим.
Значит так, отпускать нельзя, вязать тоже, перед нами «Врачи без границ». Секунда думать, что делать?
Валить! хором выдыхаем мы с Китайцем.
Это без вас, а нам нужно обставить. Ну, вы поняли НИС курит и смотрит на нас.
Ощущение нереальности полное, первым очухался Китаец:
Тротила мало, произносит он, надо у разведки спросить. И идет в сторону Кесарева.
Я молча наблюдаю, как всех задержанных сгоняют в кузов второго микроавтобуса, последними запихивают четверых иностранцев, те молчат, ибо, походу, ничего еще не могут понять. Китаец приносит килограмма два пластида.
Вот дураки, на хрена им пластида столько, если детонаторов нет, говорит Женька, Толян, у тебя что?
Да есть немного, говорю и из сумки достаю еще килограмма три тротила. Удобные эти сумки из под МОНок, все лучше, чем штатные сумки сапера.
Солярку дать? спрашивает один из механиков БМП.
Давай, киваю ему, и он, вздыхая, отдает две канистры по двадцать литров.
Нормально, говорю ему, и приступаю к работе.
Ухожу, оглядывая все вокруг, будто стараясь запомнить все, что вижу. Тишина, перед подрывом стоит такая, что не передать слышу, как бьется сердце, отсчитывая последние мгновения. Это до, а после уже нет ничего, совсем, есть только «до» и никаких сослагательных.
Взрыв раздался, как всегда, неожиданно, ни криков, ни шума, только пламя, много огня. Два микроавтобуса полыхают, будь здоров.
Уходим, говорит НИС, сейчас самое прикольное будет.
«Конечно, будет», думаю «нахрена же Ниву с собой забрали».
Метров через пятьсот загоняем «Ниву» в зеленку, снимаем с нее все, что снимается, Китаец оставляет пару сюрпризов в виде гранат под сиденьями и готово.
Женя, нахрена это надо?! Пехота полезет и подорвется, пытаюсь объяснить нелепость этой затеи.
Ниче, их много и нечего лазить, где попало, парирует Женек.
И он прав, тут не поспоришь. НИС и начальник разведки проводят ликбез на тему слепо-глухие бойцы со склерозом основа современной армии. Дураков у нас нет, поэтому все воспринимаем нормально.
Глава 7
Боевые листки. До базы добираемся часам к трем ночи.
И вот, на тебе, Князь, заваривая чай, сообщает, скоро переезжать будем, под Шали, мне местные сказали.
А больше они ничего не сказали?! психую я, Мы не знаем, а они знают!
Прикольно, однако. Они все знают. говорит Женька, У нас все продают суки, так что не психуй, пей чай.
С утра у НИСа поехала крыша, иначе объяснить я это не мог.
Доктор, займёшься боевым листком, заявил он мне сразу после завтрака.
Чееее? не врубаюсь совсем.
Тупой?
Я? Да, тупой.
Для тупых повторяю. Фломастеры возьмешь у ротного, листки на, бери, и дает мне небольшую кипу.
Разговор двух психов, вид у меня оглоушенный. Как робот беру листки и бреду в кунг к ротному. Техник Левченко ухахатывается:
С почином тебя, Лис.
Иди ты, огрызаюсь я.
Ротный обалдел так же, когда я пришел с утра за фломастерами.
У него что, совсем крыша поехала? В роте народу хуй да маленько, а он листки, в жопу пусть запихает! кипятился Турыгин.
Да ладно, тащ капитан, говорю ему, сейчас нарисуем! успокаиваю, как могу.
Итак, все готово, вопрос что писать? Приходит взводный Усов, приносит в котелке заверенный Князем чифир. Молча пьем.
Мужики! к нам заваливается второй супервзводный Костя Шеставин, -У меня загадка и еще вопрос, что стреляет в пятку, а попадает в нос? жизнерадостность Кости беспредельна.
Чего у тебя, Толян? он берет листки, Обалдел?! У нас подпол, ну да ладно забирает фломастеры и листки, садится за стол.
Зря, подвел итог Усов, за эти листки нас, вернее тебя, будут иметь в извращенной форме.
Да, ладно, пусть пишет, сказал Турыгин, разливая чай, ему все равно делать нечего.
Мы сидели, трепались ни о чем, по молчаливому согласию не касаясь темы войны и всего, что с ней связано.
Ебучее государство, вещал ротный, на хрена мне было учиться, чтобы сдохнуть в горах? Ладно бы, если кто напал на нас, а так что? Вот ты, Лис, на кой сюда приехал?
Я задумался. А вправду, зачем? Деньги. Наверное, деньги, адреналин тоже верно, самоутверждение тоже как вариант.
Хрен знает, мужики, говорю, наверное, на жопу приключения искать, да и деньги, наверное. Я ведь с армии пришел, вернее с тюрьмы, ни носков ни трусов, работа есть, а за нее лимитки дают, воровать стремно, за дарма пахать тоже не варик.
Спасибо Бене за то, что работу дал. выдал Усов.
Да на хую я их всех видел! продолжил я сам по себе, Кстати, не в курсе, почем нынче Родина? Я бы продал со скидкой.
Нет у нас Родины, парни, вздыхает ротный, проебали все к хуям. Давай, мужики, не чокаясь, за последних солдат Империи.
Мы встали, последние солдаты, присягавшие СССР, каждый о своем, за свое, и в этот момент каждый внезапно почувствовал то, о чем не расскажут и не покажут ощущение братства, единства. И даже, если придется стоять насмерть, то каждый будет стоять до конца, и не за Родину, нет, а потому, что так надо, за мужиков, с которыми сейчас тут, возле этого кунга, за вечно сопливого Селиверстова, за Фрола, с кем спорили до драки, за всех кто сейчас тут, и плевать на все! Ибо это свое, личное, за что грызть зубами надо.
Готово, пойду приклею. Шеставин вышел с двумя листами.
Слышь, мужики, к нам вваливается техник Левченко, что по солярке делать будем? Зампотех достал.
А сколько у нас? интересуется Усов.
Тонна нашей, и зампотех тонну дает, списано все уже по тому месяцу.
Головенько, бери, ротный уже прокрутил в голове всю комбинацию, Лис, бери наших, давай на выезд, Фарада на ЦБУ, если что отмажу.
Подрываюсь и бегом в палатку. В палатке идиллия. Толик Бойко, по прозвищу ТТ, закатывал в банки из под тушенки пластид, Фрол лежал и наблюдал за этим всем со спокойствием сфинкса.
Где все? спрашиваю у Фрола, Ехать надо.
Надо, поехали, Фрол встает и за пару секунд уже готов, погнали, Лис.
Так, где наши? повторяю ему свой вопрос.
Китаец у фепсов, Князь в БМО, Елисей в медроту ушел, Корт у земляков, остальные хрен знает.
Так и живем, подвожу итог, поехали быстрей.
Выходим из палатки, Левченко уже на броне.
Рейнджер, блядь! говорит Фрол и плюется.
Да уж. вторю ему.
Наш прапор как с картины «Советская военная угроза». Бандана, разгрузка немысленная, магазины-спарка, гранаты отовсюду и ножей штуки четыре.
Барыги на войне это жопа ворчит Фрол.
Быстрей давай! кричит техник.
Из люка высовывается довольная щербатая морда Мишки, он явно наслаждается ситуацией. И тут уже охреневаю я к нам подлетели две КШМ, и «наливник». Да, наш техник жидковато смотрелся на фоне тыловой братвы. «Мухи», «шмели», пулеметы, чего там только не было.
Парни, хочу огорчить вас. Грозный взяли, а Басаев от вашего вида в Грузию убег! ерничает Фрол.
Мы с ним выглядим совсем не комильфо, латанные маскхалаты, пара Ф-1 да магазинов по паре и все.
Ты, братан, когда тебя грохнут, а тебя грохнут, падай рядом, я у тебя боекомплект пополню! Фрола несет, Кстати, парни, за БМОшника чехам премию дают, так что, Лис, мы с тобой в горе, ты сообщил что едем? Фрол явно в ударе.
Аслан сказал что ждет, говорю я, деньги на счет кинут.
Вы че, парни? не может понять, шутим мы или нет один из рейнджеров.