Солнечная Система появилась, как ни странно, в тот самый момент, когда Тагес проснулся в промёрзшей комнате. И, как назло, в той точке пространства, в которой сходились, в общем, границы всех Государств. Ничейный Куб или Общепреступный Квадрат, как называлась эта пограничная область космического пространства, а также и Нуль Граница среди военных, не содержащая на многие сотни парсеков даже маленького астероида, но имеющая многочисленные холодные газовые скопления. Всевозможные Государства на протяжении нескольких тысячелетий пытались построить в Ничейном Кубе различные станции, чаще всего стратегического назначения, а уж потом научно-исследовательского, но никто так и не смог достичь такой цели по разным причинам, одна из которых вылилась в другое названия этого участка пространства, а именно Общепреступный Квадрат. Третье название дал пограничный флот, который, как только не пытался обнаружить хотя бы маленький кораблик с пиратами, а может большой, но так и до сих пор никого и ничего не обнаружил. Таким образом, Нуль Граница оставалась прибежищем всевозможно допустимых уголовников, бандитов и наёмников, головорезов и придурков всякого профиля, которые даже с удовольствием найдут тебя, но ты никогда никого не найдёшь и случайно не обнаружишь. Это великая тайна преступного мира, не поддающаяся разгадке очень-очень давно.
Именно последнее не позволило всевозможным Государствам в открытую или официально претендовать на новую Систему, обосновывая это тем, что новая Система принадлежит своеобразному "обществу", которое политически нейтрально ко всем Государствам. Но научный интерес невозможно было остановить. Науке социально было необходимо узнать: как столь немаленький предмет, как Солнечная Система, может быть спрятан столь долгие века? осуществлялось ли сокрытие этого мира с помощью технологий наиболее совершенных образцов или же это сокрытие имеет чисто космический феномен? И так далее. И раскрыть технические детали для учёного мира стало единственной целью и, соответственно, для каждого Государства отдельно и отдельно для каждой политической фракции. Вот и началось. Государства охладели друг к другу. И без того шаткое доверие рухнуло окончательно, а более устойчивое недоверие многократно возросло. Несчастных агентов озадачили по полной программе, но груз для них и даже самых из самых профессиональных спец разведчиков оказался весьма тяжёлым. Вот и война. Только пока ещё в форме несчастных случаев, пропавших безвести, заказных убийств и мелких локальных не то бандитских, не то мафиозных кровопролитных разборках. Тем же временем снаряжались военно-научно-разведывательские экспедиционные отряды в чудесную и загадочно-таинственную "Уголовную Систему". Вот так выглядело общее будущее, не имеющее ничего конкретного и, конечно же, окончания. Общая исторически-будущая мировая тенденция оставляла за собой право великих случайностей, где и в чём одно и то же лицо умирало или погибало с разницей в пятьдесят-сто лет при самых что ни на есть разнообразных обстоятельствах. У Тагеса от всего этого голова пошла, нет, полетела кругом!
Впрочем, Хранитель Айнес незамедлительно решил оставить эту хаотическую неопределённость на лучшее прошедшее, так как прекрасно понимал, что, как бы он удачно не разрешил мелкие и крупные проблемы, в которых то гибнут как-либо и когда-либо, то не гибнут центральные и не очень локусные фигуры, сам факт необычайности Солнечной Системы упразднит все или почти все его потуги, поскольку не в его силах заставить человечество отрицать самое чудно-очевидное. Особенно это касается волонтёров научного и полунаучного склада ума, не говоря уж о военных диктаторах, жаждущих заполучить Систему в качестве стратегического объекта, ну и, разумеется, заполучить технологию по сокрытию крупных объектов.
Но Стража они, собственно, ничуть не заботили, потому что его беспокоил тот факт, что столь неожиданное да негаданное явление говорило о могуществе как минимум двух магов, причём космических и весьма немалого уровня, которые явно не питают друг к другу симпатии. Один из которых, если не оба, начал активное противоборство, чему свидетельствует явление Солнечной Системы. Это противоборство, начавшееся невесть какие тысячелетия назад, Тагесом небыло зафиксировано ни в каком моменте его бытия, ни на одной из планет, разве что на какой-нибудь не подвластной ему исторически планете. Однако, имея косвенное к ним отношение для сохранения Вселенской Истории, Айнес и при всём своём желании не мог видеть или припомнить что бы там ни было похожее, если не считать бесчисленных локальных и не совсем магических групп, адептов разнообразнейших оккультно-мистических направлений. Но эти бесчисленные группы, коих, разве что не больше количества всего человечества, по наибольшему счёту сплошные шарлатаны да психи, улавливающих в свои сети настоящих идиотов и тугодумов.
«Космические маги, прошептал Тагес в тот момент, когда в правой руке из "неоткуда" появился новый стакан с янтарной жидкостью, несколько капель которой выплеснулось за парапет и чётко приземлились на макушку садовника, адепты первых Архимагов Сколько же времени они не проявляли себя, пребывая в относительном покое и затишье, измышляя оборону и атаку? В чём же их спор, вражда или дилемма? Когда это началось у них в действительности и где?». Ответов небыло, но были, разумеется, вне феноменальной Солнечной Системы, ибо она оказалась теперь лишь полигоном их вражды. И пока их спор не вышел за её пределы, ни человечеству, ни самому мироустройству ничего не угрожало, кроме охраняемой им, Тагесом, Вселенской Истории. Ибо глупое любопытство будет гнать не менее глупых людей во враждебный огонь и их ничто не остановит. Пока же ещё Государства подозревают друг друга в чём бы там ни было относительно новой Системы, готовя свои армии и флот. Но волонтёры, разные наёмники, учёные и прочие агенты в скором времени докажут о ничейности и специфической уникальности этой Системы. Вопрос в том, как скоро придёт это время? Увы, будущее расплывчато, туманно, изменчиво и постоянно неопределённо. Оно подобно кошмарному сну, от которого невозможно проснуться по причине его притягательности. Казалось, это будущее стало существовать каждую микродолю секунды само по себе, став живым существом, самопроизвольно изменяясь, ничего не утверждая, как исторический факт свершившегося, и ничего не опровергая, как потенциальный факт свершившегося Кошмар!
Итак, чтобы вернуть былую Историю, мало просто оказаться в новой Системе, которую назвали Магос с единственной населённой планетой Магнус. Названия возникли неожиданно, словно по наитию, но в действительности же оно пришло из будущего, подобно эху, поскольку Тагес в любом случае отправится на неё. В порыве своей вражды ни тот, ни другой маг не обратят на Хранителя ни малейшего внимания, а то и вообще не заметят на фоне разношёрстных и таких же пёстрых инопланетников. Да и как они узнают его или он их? Ни они, ни какой иной маг, истинный неофит своего тайного направления не будет афишировать себя и свои силы, тем более полные силы, как то делают всякие примитивные медиумы, экстрасенсы и спиритисты. И если кто из истинных магов проявляет в обществе свои способности, то это только тогда, когда идёт сражение, которое по тем или иным причинам невозможно сохранить в тайне, или же такие маги уподобляются тем же спиритистам, медиумам да экстрасенсам. Но какие бы обстоятельства не складывались для враждующих магов, они в обязательном порядке постараются не афишироваться перед прочими смертными и не вмешивать кого бы там ни было. Однако, мощь и могущество космических магов, как и всяких прочих, слишком велика, чтобы суметь скрыть поединок, поскольку они, когда обуяны жаждой мести, крови, ненависти, тогда для мага имеет значение одно: убить, уничтожить, расщепить, развоплотить, испепелить, истребить и так далее, тому подобное. Главное: причинить сильный урон или вред самой сущности своего врага, вплоть до абсолютного закрытия бытийных структур этой Вселенной, что подразумевает нечто вроде свержения в Тартар, в Бездну Первичного Хаоса в его вторичности, отражённой в невинной крови Тиамат или Эвеля Покорного. Это месть. Типичная, банальная месть, присущая эгоистичным человеческим натурам, получивших или заполучивших слишком большие силы, от проявления которых, как и от всякой другой вражды и войны, страдают ни в чём неповинные и непричастные простые смертные.