Молодой человек, который все вился рядом, сильно мешал. Помимо «визитки» он теперь совал еще к глазам женщины и свое удостоверение. «Вот! Читайте!.. Мое НИИ и ни-ни!.. Фото, печать, все без дураков!
И вдруг бутылка выскользнула из-под мышки женщины и как-то неожиданно глухо шлепнулась о цементный пол. Дымящаяся лужица, медленно ширясь, поползла под ноги посетителей у прилавка.
«Эх, день рождения дочки» только и проговорила женщина и растерянно посмотрела вокруг. Досада ее, по-видимому, касалась все же больше лужи в таком неудобном месте, как книжный магазин
Молодого человека между тем как ветром сдуло!.. Его уже и в магазине не было. И когда он только успел добраться до дверей и улизнуть!
Мало что пошляк еще и трус! громко, но без тени мстительности в голосе, сказал кто-то рядом со мной. Я обернулся увидел спокойно проходящего «квадратного» крепыша в нейлоновой куртке и венгерском берете.
Конечно, это он сказал. Я все видел по выражению его лица. Да, да, уверен, что в тот миг у лица было выражение в полном соответствии со сказанными словами! А ведь как сказал!.. Словно приговор прочитал. Не нуждаясь ни в чьем-то согласии, ни в чьей-то поддержке. Уверенный сказал, что должно
Долги
Наташа два раза позвонила, потом два раза постучала. И еще раз так два звонка, два стука. При этом она не забыла и о ритме их условленного сигнала он особо настаивал на этом ритме и даже сам показал, что и как ей нужно проделать у закрытой двери, чтоб он знал, что именно она пришла, а не случайно совпали звонки и стуки
Наташа приникла ухом к двери, готовясь услышать, как на той стороне что-то зашебуршится надевает тапочки, потом донесется шарканье этих тапочек, еще какие-то звуки, знак, что он услышал, идет открыть ей дверь. Последними будут щелчок задвижки, звяканье цепочки и он предстанет на пороге в своем длинном свитере до колен, взлохмаченный, неухоженный, либо выпимши, либо заспанный
Но, нет ничего там на той стороне не слышно. Как же так? Сам ведь звонил, как всегда Ему понадобилось срочно куда-то уехать мог бы предупредить. Ведь она пропускает занятия, да и впустую семь верст киселя хлебать. Да и обидно ей, ведь хочется побыть вместе Может, еще раз звонил он, чтоб предупредить но она уже была в пути сюда?.. Вызвали на работу что-нибудь неожиданное?
Наташа услышала шаги нет, это позади нее. Соседку некстати несет? Она направилась к лифту, но женщина не прошла мимо. Остановилась, как-то опечаленно и с укоризной глядя на Наташу.
Та-ак, показав подбородком на кнопку звонка, протянула она, как бы сама с собой разговаривая. Та-ак Теперь я знаю его новый код Он его меняет для каждой женщины Но, видать, и твой устарел Зря там, в уголке коридора, ждала и наблюдала засаду устроила. Знала, придет Ты совсем молодая что ж ему надо, почему и тебе не открывает?.. Новую ждет!
Как вы такая? И о чем вы говорите? с дрожью в голосе спросила Наташа, вспыхнув лицом и разволновавшись. Женщина не спешила с ответом. Молча и с той же опечаленной укоризной смотрела на Наташу, изучала ее, главным образом то, во что Наташа была одета. Сама она была в телогрейке, в валенках и галошах то ли дворник, то ли техник-смотритель. Какая-никакая власть. Наташа всегда робела перед всем, что сколь-нибудь напоминало начальство, официальность, власть. Заранее почему-то волновалась, чувствуя себя неуверенно и даже виноватой, сама не зная в чем. Чисто школьный комплекс, затянулся на всю жизнь: «а вдруг вызовут к доске? А вдруг двойка?..». Она все еще была той школьницей среди мира взрослых. Не умела она разговаривать с людьми, которые в ней все еще удерживали это чувство невзрослости. Ее кидало в жар от каждого вызова в деканат, от самого простого разговора с секретаршей деканата. А когда она получала паспорт до сих пор помнит то у нее сделались влажные ладони уже перед входом в здание милиции. Щеки ее запылали, сердце зачастило, и лихорадочно блестели глаза. Глянув на нее, и начальник паспортного стола, молодой милицейский майор, тоже пришел в смущение, долго макал и отряхивал тушь с пера, чтоб она, не дай бог, не посадила кляксу, расписываясь в новом паспорте
Спрашиваешь кто я такая?.. Да такая же я, как ты Он, видать, уже и тебя бросил ради другой Когда ты с ним последний раз была?.. Или, когда последний раз позвонил?..
Вчера вечером только ответила Наташа, удивляясь, почему она посвящает в подробности незнакомую женщину. Как она ненавидит в себе это малодушие! Но ведь вот же женщина с нею разговаривает так, словно и вправду чувствует Наташу невзрослой, или даже подчиненной. Так спокойно и независимо разговаривает и ничуть не опасается появления соседей. «А я?.. Застенчивая я? Или трусиха?..».
И вдруг Наташа догадалась, что означают слова «такая же как ты». Неужели что-то у него могло быть с этой? Ужас! И что же все мужчины такие? И все им безразлично?.. Наташа искоса и оценивающе глянула на ту, которую приняла за дворничиху или смотрительницу Впрочем, наверно, так оно и есть. Но по правде говоря лицо у нее довольно миловидное. И сложена, видать, неплохо, даже телогрейка не может это скрыть. Полновата, но он любит таких. Наташа сама бочонком. Может, этим и понравилась ему А ведь так и не сказал что любит Неужели все это и есть любовь, из-за которой испокон веков люди беснуются!.. И ни один мудрец толком ничего не объяснил
Только вчера, говоришь? И что же? Вчера у него не сегодня Значит, два на два. Два звонка и два стука. У меня было два звонка и один стук И сколько же он у тебя хапнул?..
Что вы такое говорите! Денег хапнул? У меня? Я ведь студентка! Сама у него иной раз десятку попрошу
Понятно. У одних взымал, другим давал То ли мы платим, то ли нам платят Кто любит, кто тешится, кто издевается. А то и шабашка Кот он, таких стрелять надо!..
Наташа не успела объяснить, как ее следует понимать она в долг брала, со стипендии вернет. Не сразу пусть, частями Хлопнула дверь лифта, звякнула, зашипела вышла женщина в мягком кожаном пальто, которое распирала ее плотная и крепкая стать. В строгости взгляда и решительности тона сразу явил себя тот тип характера, который бывает у женщин, чем-то руководящих, ведающих, привыкших распоряжаться. На лице ее было презрительное раздражение человеческой бестолковостью, занудством, несерьезностью. С чувством раз и навсегда осознанного превосходства видать, не привыкла церемониться с людьми она, сощурясь, зло мазнула глазами Наташу и женщину в телогрейке. Дескать так и знала, так и ждала, что застану вас здесь! Она шлепнула себя по крутому бедру красивыми перчатками точно была и наездником, и лошадкой. Голос ее оказался громким, сипловатым, видать, прокуренным Недобрая складка бровей и сиплый голос ее немного старили.
Живая очередь!.. Это же сколько у него за день перебывает, если вот мы столкнулись втроем!.. Не-эт, он какой-то маньяк! Патология! хохотнула она, помахивая красивыми, оранжевыми, перчатками! Закон больших рядов!.. Держу пари он и у вас брал деньги, и вас бросил, и вот вы пришли за деньгами!.. Не знаю, как вы, я свое из глотки выдеру!..
И у вас тоже брал? спросила «телогрейка», в чем-то усомнившись, став ближе к Наташе, точно перед лицом общего врага.
Ну, он это делает аккуратно, интеллигентно, так сказать Двести пятьдесят рублей это почти моя месячная ставка! Что же я миллионерша, чтоб швыряться такими деньгами? Не-эт, я ему покажу, сутенеру А еще мне мозги пудрил: Феофан Грек и Даниил Турок!..
Наташа вдруг почувствовала, что ее оставила робость это с нею случалось всегда, когда переволнуется или придет отчаянье. Она перебила «кожаное пальто».
Вас зовут Ирина Николаевна? Или там Ирма Никодимовна В общем, вы «иэн»? Ваша сумма у него записана фломастером возле выключателя туалета!.. Прямо на обоях А вы «катэ»? Двадцать восемь рублей? обратилась Наташа к «телогрейке». «Нет, я Людмила Дмитриевна Сорок рублей!.. И еще апельсины два раза, когда грипповал Да ладно уж» Наташа страдальчески поморщилась от этих апельсинов будто сама их испробовала, а они оказались не сладкими, а уксусно-кислыми «Элдэ» есть и такая там надпись! Наташа умозрительно скользнула глазами вниз по столбику из инициалов, сумм и телефонов. По размеру суммы где-то ближе к концу. Сверху записаны крупные суммы. Ну да, есть там и «элдэ», и сорок рублей есть