Они просят за него пять канистр дизельки, поделился Игорь своими прежними разговорами с местными бизнесменами.
Так дай им её, а мы попробуем, что такое этот марлин, как само собой разумеющееся, разрешил Астахов.
«Если уж пошла такая пьянка, режь последний огурец», подумал он при этом про себя.
Окей, так и сделаем, подскочил из-за стола Игорь, бросив полуобглоданную ножку в тарелку, и чуть ли не бегом направился из кают-компании, но в дверях остановился: Так ты выходи на палубу, напомнил он Астахову, полюбуешься на этого марлина, и скрылся в коридоре.
«Ну и хитрец, невольно подумал стармех, он уже и тут всё провернул», и пошёл в каюту за фотоаппаратом.
На корме в это время скопилось несколько аборигенов, о чём-то оживлённо ведущих беседу, но при появлении стармеха они замолкли.
У подошедшего матроса-филиппинца Астахов спросил:
Чего это они замолчали? на что тот рассмеялся:
Они тебя, чиф, испугались. Ведь они здесь не каждый день белого человека видят.
Астахов подошёл к группке местных и попросил:
Встаньте вот здесь, у борта, показывая на то место, где бы он их хотел сфотографировать, но аборигены не сдвинулись с места и в недоумении смотрели на Астахова.
Да они тебя не понимают, чиф, рассмеялся матрос. Они английского не знают. Они тут только по-португальски говорят.
А ты знаешь португальский? поинтересовался Астахов у матроса.
Немного, так же весело ответил он. Вообще-то я знаю испанский, но смогу объяснить им, что тебе надо.
Скажи им, что я хочу с ними сфотографироваться, попросил Астахов матроса.
Окей, согласился матрос и принялся объяснять оробевшим визитёрам, что хочет от них старший механик.
Поняв матроса, они, весело улыбаясь, позволили ему сделать несколько снимков, и с Астаховым в том числе.
Тут один из негров что-то принялся бурно говорить, суя в лицо Астахову пустую бутылку, а он, ничего не понимая, вновь посмотрел на матроса:
Что ему надо?
За то, что ты их сфотографировал, он просит налить ему бутылку дизельного топлива, смеясь, объяснил он Астахову.
Ладно, тут же согласился тот, давай свою бутылку, и протянул руку к предлагаемой бутылке, но тут же и остальные участники фотосессии кинулись к нему с бутылками.
От такой наглости Астахов опешил и в недоумении смотрел на смеющихся Ромио и матроса.
Чиф, предупредил стармеха Ромио, не соглашайся с ними, а то они тебе и канистру приволокут.
Но Астахов решил:
Наполни им только три бутылки. Их шестеро, так что каждому из них будет по половинке, приказал он Ромио.
Есть, чиф, согласно кивнул головой Ромио и принялся командовать обнаглевшими неграми, отчего те притихли и послушно выстроились в очередь перед дверью помещения аварийного дизель-генератора.
Но тут всю эту торговлю прервал появившийся Игорь:
Владимирыч, да не обращай ты внимания на этих попрошаек, пошли лучше в ЦПУ, Серёга притащил туда марлина. Пошли сфотаемся.
Он схватил стармеха за рукав комбеза и потащил в ЦПУ, попутно объясняя:
После отхода они с этими бутылками попрутся на базар и продадут их. Это у них тут самый популярный бизнес, и нас они используют как дойную корову.
Марлин и в самом деле был огромным. Правда, нос у него был отрублен.
Увидев недоумение Астахова, Игорь пояснил:
Это рыбаки его на какие-то сувениры отрубили. Да нам он и ни к чему. Мы только мясо будем пробовать. Нос-то всё равно выкинем, и предложил: Становись, Владимирыч, сделаем фото на память.
Серёга уже подвесил к подволоку огромную связку бананов. Астахову вложили в руки замороженного марлина, и он, с трудом удерживая его в вертикальном положении, предстал перед объективом фотоаппарата.
Парни сделали несколько снимков и унесли рыбину в морозильную камеру, чтобы она в ЦПУ не разморозилась и не напиталась запахом машинного отделения.
Через пару часов выгрузка была закончена, машина подготовлена, и «Херм Кипе» вновь снялся в рейс.
Через пару дней повар разделал марлина и по просьбе Астахова дал ему внушительный кусочек, а тот его нарезал на слайды, обвалял в муке и обжарил в масле.
Со свежим картофельным пюре и овощами марлин оказался бесподобен, а если учесть, что на столе стояло ещё с десяток бутылок португальского вина, то можно было считать, что субботний ужин удался на славу.
07.10.2021
Ванкувер
«Оренбург» стоял на элеваторе в Северном Ванкувере. Швартовка закончилась несколько часов назад, главный двигатель ещё не остыл, и Иванов отпросился у стармеха сходить на берег отдохнуть, а завтра начать профилактические работы после океанского перехода.
Группу для похода в город он собрал быстро, и теперь они, выйдя на причал, не спеша шли к парому, который доставит их на другую сторону бухты.
В группу он взял своего вахтенного моториста Алика и токаря Витю Грачёва. Ребята были проверенные, и если что и случится на берегу не так, то помполит об этом никогда не узнает.
С этими парнями у Иванова завязались дружеские отношения, а по-другому и быть не могло. Ведь все они делали одно дело. Заботились о главном двигателе. И только с их лёгкой руки он работал исправно и не подводил даже в самые жестокие шторма.
Один из них они только что пережили. Циклон настиг их у самых Алеут и пять суток швырял «Оренбург» как хотел. Но на пятые сутки судно вышло из зоны его действия, и последние несколько дней перед входом в залив Виктория прошли спокойно. Можно было прибраться в каюте, а на вахте не держаться за рычаг подачи топлива, чтобы быть готовым в любую минуту скинуть обороты главного двигателя, если винт задерётся над волной.
А здесь, в Ванкувере, погодка баловала. Несмотря на свинцовое, затянутое тяжёлыми облаками небо и небольшой ветерок, было относительно тепло. И это в конце ноября. В кожаной куртке и лёгком пуловере Иванову было комфортно.
По причалу независимо вышагивали толстые, важные гуси. Они на Иванова и его группу абсолютно не обращали внимания, а были заняты поисками зёрен пшеницы, рассыпанными то тут, то там.
Это они тут отдыхают, чтобы продолжить перелёт на юг, да сил набираются, пояснил Виктор, который был заядлым охотником.
Иванов с интересом смотрел на этих странников и, чтобы не отвлекать гусей от столь важного занятия, как подкрепление сил, обошёл их стороной.
За элеватором сразу начиналась дорога, которая выводила в городок. Ещё на мостике Иванов поинтересовался у старпома, как добраться до парома. И тот охотно показал ему кратчайший путь к паромной переправе на карте, а потом они пронаблюдали этот путь в бинокль.
В городке было тихо и спокойно. На центральной улице не наблюдалось никакого движения, а о том, что он обитаем, свидетельствовали лишь стоящие вдоль тротуаров редкие машины да мигающие светофоры.
Аккуратные домики прятались в палисадниках, а растущие вдоль дороги раскидистые клёны застилали опавшей листвой широкие тротуары. Их большие разноцветные листья были собраны с дороги в большие кучи.
Во Владивостоке дворники бы их сжигали и везде бы стоял дым от чадящих костров. Здесь же листья были собраны в аккуратные кучи, которые ожидали своей участи быть вывезенными за город. Поэтому, идя по тротуарам, Иванов наслаждался ароматом осени, прелых листьев, чистым воздухом и тишиной.
Разговаривать не хотелось, и они молча, лишь иногда перекидываясь замечаниями о полученных впечатлениях, шли к паромной переправе.
Торопиться не было особой необходимости. Паромы отходили от причала каждые пятнадцать минут и сновали через бухту, как челноки.
На паромчике было чисто и уютно. У причала он не задержался и, слегка задрожав от заработавшего двигателя, двинулся через бухту.