А все эти девушки! вздыхал он. О Хакл, тебе бы увидеть тех блондинок в Рейкьявике!
Хакл слегка натянуто улыбнулся и спросил:
А Клемми по тебе не скучает? И разве сейчас не время отёла?
Она потрясающая! закивал Дюбоз. И знает, что мне иной раз необходимо вырваться на свободу, погнаться за мечтой, понимаешь?
А что, все твои мечты заканчиваются сном в мусорном контейнере?
Дюбоз отвернулся.
Полли, этот пирог просто сенсация! Думаю, ты можешь оказаться гением. Ты гений?
Нет, с улыбкой ответила Полли, с любопытством наблюдавшая за братьями.
Ей показалось странным, что Хакл вроде как раздражен; с ним такое случалось крайне редко.
Она гений, Хакл! Ты должен купить ей пекарню.
Последовало неловкое молчание. Но уже через секунду Хакл начал собирать тарелки.
Дюбоз посмотрел на свои часы:
Ну и куда мы теперь пойдем?
Было 21:30.
Ну замялась Полли. Вообще-то, обычно мы в это время идем спать.
Дюбоз казался ошеломленным.
Ты серьезно? Но сейчас вечер пятницы!
Знаю, кивнула Полли. Просто в воскресенье мы ждем гостей. Надеюсь, они тебе понравятся.
Да это же просто чушь собачья! кричал Дюбоз, пошатываясь на верхней галерейке.
Они еще не совсем пришли в себя после пирога с крольчатиной, приготовленного Полли для воскресного ланча. Пирог был поистине сенсационным, хотя теперь они с трудом могли о нем вспомнить, потому что Хакл принес пару литров медовухи, которая обещала восстановление нервных окончаний ниже пояса, а заодно гарантировала, что назавтра некто будет бродить за вами по комнате, колотя по вашей голове острым обломком кирпича.
Но сегодня, мечтательно размышляла Полли, это не имело значения.
Над гостиной в маяке располагался прожектор. Он работал автоматически, но время от времени, в соответствии с запутанным актом владения, по лестнице поднимался человек, чтобы протереть стекло и все проверить. вокруг прожектора для этих целей была построена металлическая галерейка, куда вела узкая лесенка. Когда Полли покупала маяк, ей и Хаклу много раз напомнили, и в весьма выразительных терминах, что эта галерейка им не принадлежит, что она очень опасна и ею может пользоваться лишь квалифицированный специалист, со страховкой, в особом жилете и шлеме.
Поэтому, естественно, каждый солнечный день они поднимались туда с огромными подушками и растягивались на маленькой площадке. Там было прекрасно, если не смотреть вниз между металлическими прутьями ограждения, и не стоило туда лезть при сильном ветре. но в хорошие дни наверху было просто изумительно: вы как будто плыли сквозь облака. Так что сейчас Полли и ее подруга Керенса расположились в укрытом от солнца местечке, на карнизе в верхней части лесенки, спускавшейся к основному корпусу маяка, Рубен бесстрашно разлегся, загорая, на металлической галерейке, а Хакл уселся прямо на ограждение, спиной к стене маяка, свесив длинные ноги и глядя на море. Дюбоз устроился рядом, а Нил топтался на галерее, надеясь получить свою порцию крошек. Его коготки звонко постукивали по металлу, когда он наворачивал круг за кругом, и Полли даже подумала, что у него может закружиться голова. Каждый раз, приблизившись к Рубену, Нил вспрыгивал на его ноги и ковылял прямо по нему.
Тем временем Дюбоз с Рубеном начали нелепую перебранку на тему зерновых субсидий: первый спорщик разрумянился, второй же откровенно наслаждался.
Накакай на него! прошипела Керенса. Давай, Нил! Я серьезно! Меня мутит от этого спора!
Никаких «накакай»! важно заявила Полли как раз в тот момент, когда птичий помет действительно полетел сквозь металлические прутья на камни, где детвора с рыболовными сетями копошилась в поисках мелкой рыбешки и моллюсков.
Все пятеро на вершине маяка тут же посмотрели вниз, затаив дыхание, а потом испустили общий вздох облегчения, когда «снаряд» упал в ближайшую лужицу среди камней.
Все, чего мне хочется, так это чтобы мой тупик научился пользоваться человеческим туалетом, сказала Полли. Неужели я многого хочу?
А другая причина для зерновых субсидий то, что
И все равно, произнес Рубен, не обращая внимания на Дюбоза и поворачиваясь к Полли. Почему ты не позволяешь мне купить для тебя пекарню?
Полли вздохнула.
Рубена невозможно было остановить, если он переходил к интересующей его теме. Старый друг Хакла, он заработал уйму денег, продавая что-то через Интернет в Сан-Франциско, и часто пытался объяснить, как устроен его бизнес, но ему ни разу не удалось втолковать это Полли. В любом случае теперь он владел частным пляжем для серфинга и потрясающим домом в стиле модерн в Северном Корнуолле.
Керенса же была подругой Полли из Плимута. Поначалу она полагала, что решение Полли перебраться на приливный островок глупейшая идея из всех, какие только ей приходилось слышать. Потом она стала приезжать в гости. Керенса терпеть не могла шумного друга Хакла, Рубена, пока однажды ночью не встретилась с ним наедине С тех пор они стали неразлучны, а теперь уже были женаты.
Я серьезно! Эта женщина, похоже, еще хуже, чем миссис Мэнс. А этот ее Малкольм он чем занимается?
Ну вроде консультант ответила Полли.
Что, по зерновым субсидиям? спросил Дюбоз. Во время спора он вскочил на ноги и сейчас начал испытывать неловкость.
Консультант в какой области? В больничном деле? Или по банкротствам? По жареной картошке?
Не знаю.
Он выглядит пустышкой, заявил Рубен. Позволь мне откупиться от него. Я ему скажу, что я главный консультант по пекарням кстати, я вполне мог бы им быть, а потом куплю обе пекарни, и дело сделано!
Ничего не сделано, ядовито возразила Полли. Я не хочу, чтобы ты выкупа́л меня из неприятностей.
А почему нет? удивился Рубен. Выкупа́ть людей из неприятностей это одно из тех дел, в которых я изумительно хорош!
Он всегда такой? проворчал Дюбоз.
Тебе бы лучше сесть, Дюбоз, посоветовал ему Хакл. Мы довольно высоко.
Ты был бы боссом похуже этого Малкольма, буркнула Полли. В любом случае нет. Не надо. Мы друзья. Мы только поссоримся из-за этого. Пожалуйста.
Но я постоянно всех покупаю, удивился Рубен.
Полли не смогла бы ему объяснить, не сумела бы заставить его понять впрочем, он счел бы ее объяснения нелепыми, как оскорбительно для нее это предложение. Отчасти потому, что она считала: из друзей получаются плохие партнеры. Конечно, Рубен напрочь забыл бы о пекарнях, едва купив их, но что же в этом хорошего? Подобное отношение доказывало бы, что он не придает большого значения ее работе. Была и другая причина, хотя Рубен счел бы ее забавной: Полли полагала, что похожа на него. Она была предпринимателем, она работала на себя; она надеялась однажды подняться выше, стать владелицей предприятия, а не просто менеджером.
Вот уж за что следовало благодарить миссис Мэнс, так это за то, что она оставляла Полли в покое кроме тех случаев, когда начинала жаловаться, и позволяла вести дело по-своему. Полная свобода действий была по душе Полли, она чувствовала в себе деловую жилку. Ей нравилось принимать решения и видеть результат. Она не хотела, чтобы Рубен болтался рядом со своими друзьями и критиковал ее действия, не желала, чтобы ей протягивали руку помощи, которой она не заслуживала. Ей хотелось все делать самой.
Ну, только не меня, сказала она.
И не меня тоже, заявила Керенса, подливая себе медовухи.
Если не считать того браслета, который оказался таким тяжелым, что у тебя заболело запястье, напомнила ей Полли.
О да! ухмыльнулась Керенса. Я и забыла об этом.
Полли улыбнулась ей:
Как тебе возвращение на работу?
Бог ты мой, да там одна чепуха происходит! нахмурилась Керенса. Вот честно, мне бы понравилось, если бы мои сотрудники вели себя по-лакейски. Например, все, с кем работает Рубен, похожи на перепуганных слуг.