Проныра повиновался.
Так, теперь я готов спорить, что ты не сможешь бросить его так далеко, как то гнездо из травы.
Не о том речь, сказал Джозеф и подчеркнул важность момента тем, что прикоснулся к руке тренера. Меня отправили к вам, чтобы вы доложили старой леди прямо сейчас, почему вы бросили его на поле.
Я? Кост опустил копье и усмехнулся. Я не делал этого! Зачем это мне?
Проныра понизил голос:
Смотрите, это чертовски странно. Утром она нашла это копье прямо в траве, она ругалась немного и отправила меня прочь с ним. Тогда мисс Кэддик указала на кончик вот эту железную часть и начала говорить насчет крови. Я решил, что это ржавчина. Но когда принялся очищать его, то будь я проклят, если это не оказалась действительно кровь. Что вы об этом думаете?
Ничего. Кост снова поднял снаряд и внимательно осмотрел наконечник. За исключением того, что, если я не ошибаюсь, оно опять в крови. Ты точно отчистил его как следует, ага?
Отчистил, приятель.
Джозеф покосился на темное пятно и коснулся его указательным пальцем.
Ну что ж, пойдемте к старой леди, произнес он, и вы скажете ей, что думаете.
Кост, однако, не захотел делать что-либо подобное до окончания вечерней тренировки.
Я буду выполнять то, за что мне платят, ага, заявил он. А мне не платят за то, чтобы я бегал за глупыми старыми дамами Нет! Мне платят, чтобы я учил их прыгать, метать, бегать, ага. Я пойду к ней позднее.
Тренер, произнесла тетушка Паддикет, когда Кост оказался неподалеку от ее кресла после коротких вечерних занятий, подойди ко мне.
И она кивнула на копье, прислоненное к кирпичной стене, отделявшей парк с водяными растениями от спортивных площадок.
Как ты смеешь столь небрежно обращаться с инвентарем? возмутилась старая леди. Расслабленность, тренер, расслабленность!
Мадам, ответил Кост, выпрямляясь и глядя ей в лицо, я не знаю, о чем вы говорите, ага. С того момента, как было решено ведь было решено, не так ли?.. что мистер Энтони не должен участвовать в тренировках, метательные копья, как мне известно, не использовались никем из джентльменов, и я не собираюсь нести ответственность за них.
Миссис Паддикет рассмеялась.
Решительно заявлено, тренер, заметила она. Джозеф!
Проныра появился рядом с ней.
Отнеси этот инструмент в ближайший полицейский участок.
Хорошо, мадам.
И пусть инспектор выяснит природу этой дурацкой субстанции на кончике.
Кровь, произнесла мисс Кэддик с тем же самым подчеркнутым удовольствием, которое проявила и в предыдущем случае.
Чепуха! возразила старая миссис Паддикет. Как это может быть кровь? Джозеф, одна нога здесь другая там!
Но если вы уверены, что это не кровь, тетя, заметил Гилари, то зачем относить его в полицию?
Ты дурак, племянничек! закричала старая леди, поворачиваясь в кресле так резко, что чуть не опрокинулась вместе с ним в калитку и дальше, в парк с водяными растениями.
Мальпас положил руку на «колесницу», удерживая ее от падения, и примирительно произнес:
Не обращайте на него внимания, тетушка. Как насчет чая? Уже половина пятого.
Миссис Паддикет посмотрела на свои золотые часы.
Время. Самое время, пробормотала она. Племянник Мальпас, вези меня внутрь. Полагаю, вы все будете выглядеть жалко, если я попрошу вас снова выйти сюда и тренироваться сегодня вечером, но я вынуждена заявить, племянники, что ваши достижения сомнительны. Будьте честны! Демонстрируйте упорство! Будьте решительны. Рим не был построен за день. Но он был построен. Соорудите свой Рим, племянники! Возведите его! Старая леди постучала зонтиком по земле, чтобы ее слова прозвучали более убедительно.
Да чтоб мне лучше утонуть, пробормотал Гилари, изображая шотландский акцент кухарки.
Мисс Кэддик, ошарашенная тем, что эту суровую цитату можно произносить так еретически, хихикнула.
Вы такая задница, компаньонка Кэддик, прошептал Гилари, шевеля бровями так, как делала это миссис Паддикет, находясь в гневе.
Мистер Гилари, вы должны следить за своими словами, проговорила угловатая леди, кокетливо вскидывая голову и прижимая к губам кружевной платок. Вы, молодые джентльмены, слишком уж юмористические!
Серьезно, сестра Кэддик, сказал Гилари, когда они немного отстали от кресла тетушки Паддикет, если вскоре ничего не произойдет, то я поеду домой. Это такая дыра. Как вы выносите ее?
Это мой дом, ответила она, а миссис Паддикет вовсе не строгий работодатель. И она всегда отправляется спать сразу после девяти часов.
Всегда? уточнил Гилари. О, это не так плохо.
Да, всегда, кивнула мисс Кэддик, потом быстро оглянулась и понизила голос: Однако мне хотелось бы знать, мистер Гилари, кто брал ее кресло и намочил его прошлой ночью.
Что вы имеете в виду?
Ну протянула она, его вывозили наружу. Это все, что мне известно. В девять часов вечера она отправилась в кровать, а в восемь утра сегодня Джозеф пожелал видеть меня. Мистер Гилари, кресло было насквозь промокшим. Нам пришлось здорово потрудиться, чтобы высушить его в кухне до того, как хозяйка узнает. Оно может быть еще сырым. И если оно все еще сырое и у нее начнется приступ ревматизма, то как я должна себя чувствовать? Но я не осмелилась ей сказать, мистер Гилари, поскольку была уверена, как и Джозеф, что кто-то из вас, молодых джентльменов, играл с ним! Если так, мистер Гилари, я бы очень просила вас больше не делать этого. Я окажусь в такой сложной ситуации, если миссис Паддикет заметит! Меня даже могут уволить! А у меня есть определенные надежды. Вы же видите, мистер Гилари. Не «Большие надежды», как у Диккенса, она по-девчоночьи хихикнула, но все же надежды. Если меня рассчитают
Да, да, конечно, прервал ее Гилари. Ясно. Я не брал кресло прошлой ночью и не знаю, кто мог это сделать. Этого вам достаточно? Хотя полагаю, что нет.
Ну, кресло точно находилось снаружи, произнесла мисс Кэддик, поскольку оно промокло от дождя, а дождя не было, мистер Гилари, до десяти часов вчера вечером. И кресло может само скатиться по склону холма, но не выкатиться из запирающегося сарая, который закрыт, мистер Гилари. Так оно и было! И потом это копье мне это не нравится. Если вы, джентльмены, должны шутить над старой леди, я бы хотела, чтобы вы делали это чуть менее мрачно. Пожалуйста, мистер Гилари!
Тот посмотрел на нее и печально покачал головой.
Полагаю, что зря трачу время, сообщая вам, сестра Кэддик, что я ничего не знаю о каком-то проклятом копье посреди поля, заявил он. И все же я передам ваши слова дальше, не сомневайтесь. Мне не нравится идея шутить, пугая старую женщину, которой девяносто лет. Гилари вздохнул. Подумать только, что в вас, сестра Кэддик, я нашел в этом отношении родственную душу.
К двенадцати часам ночи снова было по три молодых фламандских гиганта в каждой клетке. И во внешней комнате для мытья посуды Джозеф Херринг, получивший сюда доступ исключительно благодаря хитроумным усилиям, смывал желтоватую глину с собственных ботинок.
Глава 4. Ночь пятницы и утро субботы
Присцилла Йеомонд сняла вечернее платье и повесила его в шкаф для одежды. Прикрыв дверь гардероба, она взяла со столика свечу и направилась к высокому венецианскому зеркалу на основании из кованого железа. Там Присцилла, держа свечу, некоторое время изучала свое приятное отражение. Наконец, удовлетворенно вздохнув, она вернула свечу на туалетный столик и начала расчесывать блестящие короткие темные волосы.
Было около часа ночи. Присцилла собиралась лечь спать раньше, но, когда тетушка Паддикет ушла около девяти, в доме включили граммофон и затеяли танцы. Потом в половину двенадцатого она проводила Селию на второй этаж, задержалась в комнате сестры, чтобы поболтать, и вот буквально только что пожелала той спокойной ночи. Присцилле нравилась Селия, и она хотела бы знать, какова из себя Амарис Кауз. Дик Кауз был странным. Возможно, Амарис не уступала ему. Но она точно обладала смелостью, поскольку порвала связи с семьей и решила жить самостоятельно. «Утони или плыви», подумала Присцилла. И вот еще Селия. Ей только восемнадцать лет, но у нее была работа, и она зарабатывала деньги. Присцилла провела мысленную ревизию собственной жизни. Выглядела та хилым пустяком, если сравнивать с деяниями кузин-амазонок.