– Всё, – устало произнёс Питер, улыбаясь. – Финита ля комедия. Концерт окончен.
– Знаю! – подхватил профессор и кивнул в сторону праздника. – Вижу! Все живы – значит, ты успел! Молодец!
– Да ладно, чего уж там, – махнул рукой Питер. – Не во мне дело. Главное – мы победили. Пойдёмте к людям, профессор, ведь сегодня наш праздник.
Вид у Питера, следует признать, был далеко не праздничный: рубашка разорвана и вся в крови, на щеке красовался свежий шрам, руки ободраны, и в довершение всего за поясом грозно торчал пистолет.
– Тебе нужна помощь? – заботливо спросил профессор.
Питер отрицательно замотал головой.
– Вот если бы только умыться, – добавил он, озираясь по сторонам. – Здесь где‑то ручей должен быть.
Ручей, действительно, оказался рядом. Питер снял с себя рубашку и умылся. Потом достал пистолет и, держа его на ладони, сказал:
– Всего лишь один раз выстрелил из него, но зато с каким удовольствием. И знаете, в кого? В Хамберга.
– Вот как!
– Ранил мерзавца. В руку. А жаль.
– Что жаль?
– Жаль, что не в сердце.
– Брось, Питер, не стоит марать свои руки кровью даже таких мерзавцев, как Хамберг.
Питер покачал головой.
– Стоит, профессор, – твёрдо произнёс он. – Такие люди не останавливаются ни перед чем, и бороться с ними можно только их оружием… Кстати, знаете, кого я там встретил? Вашего друга, профессора Роберта Вердье!
– Да что ты! – воскликнул профессор Магнус.
– Он погиб от руки Хамберга, спасая мне жизнь, – печально произнёс юноша и бросил пистолет в ручей, – погиб как герой. Вечная ему память. Если бы не он, мне бы никогда не удалось проникнуть в святая святых этого волчьего логова. Он согласился на уничтожение своего детища, и это вдвойне возвышает его.
– Да, – задумчиво проговорил профессор Магнус. – Удивительная судьба у человека.
Питер вкратце рассказал своему другу о событиях на полигоне, после чего друзья направились к деревенской площади.
Праздник мало волновал Питера. Пробираясь сквозь ликующую толпу, он явно кого‑то искал, и профессор Магнус прекрасно знал – кого. Питер видел своего старого друга Стива, лихо выплясывавшего в самом центре площади, и Джейн рядом с ним, видел Питера‑младшего, так и сидевшего на высоком тополе, видел отца в кругу друзей… Но он нигде не встретил мать.
Госпожа Селвин, обеспокоенная встречей с незнакомым молодым человеком, больше не могла оставаться на площади и вернулась в дом. Странные предчувствия терзали её душу, незнакомец не выходил из головы. Кто он? Почему он так волновал её? Она не могла этого понять.
Профессор Магнус предусмотрительно остался во дворе, а Питер вошёл в родительский дом и нос к носу столкнулся с матерью.
Госпожа Селвин ахнула и всплеснула руками.
– Питер! – прошептала она и кинулась сыну на шею.
Инстинкт матери, вопреки очевидной логике, подсказал ей правду. Эпилог
Целую неделю Питер прожил в доме родителей. Питер‑младший принял «брата» восторженно, отец отнёсся к юноше настороженно, зато мать была бесконечно рада сыну.
– Был у меня один сын, а теперь – два! – хвасталась она перед соседями.
Профессор Магнус стал частым гостем семьи Селвинов. Чтобы как‑то объяснить появление нового члена семьи и рассеять сомнения скептически настроенного отца, профессор в течение нескольких вечеров растолковывал им суть нетрадиционной физики, теории Т‑поля и временного тупика, но пробить толщу вековой косности сельских жителей ему всё‑таки не удалось.