Миледи.
Хубер распахнул дверцу, помогая выйти. Крупный, затянутый в черную пару дворецкий выглядел внушительным и немного зловещим. Все-таки раньше я никогда не видела огров так близко, и сейчас изо всех сил сдерживала любопытство, стараясь не разглядывать Хубера слишком уж пристально. А посмотреть было на что. Круглое скуластое лицо с маленькими голубыми глазками, хоть и походило на человеческое, но все же неуловимо отличалось. Выражением, крошечными рожками, виднеющимися на лбу у самой линии роста волос, большими клыками, мелькающими каждый раз, когда дворецкий открывал рот. Да и фигура слуги больше напоминала медвежью. Ну, это если бы медведь вздумал ходить на задних лапах.
Милорд, негромко пробасил Хубер, обойдя моб и придерживая дверцу.
Правда, помочь хозяину не торопился, видимо, хорошо зная его характер.
И действительно, Стейн справился самостоятельно, а шофер, за всю дорогу не проронивший ни слова, тут же тронулся с места. Через пару минут мобиль исчез за углом, и мы остались на выложенной красивым желтым камнем площадке перед домом под любопытными взглядами слуг.
С возвращением в Рендолл, милорд, торжественно провозгласил дворецкий.
Слуги, словно дождавшись неслышного сигнала, дружно поклонились. Стейн подъехал ко мне и оглядел выстроившуюся шеренгу.
Леди София Стейн, ваша хозяйка, представил меня прислуге и взял за руку таким собственническим жестом, что я на мгновение действительно ощутила себя супругой хозяина Рендолла. Хубер, через полчаса обед в Малой столовой, распорядился Стейн и подъехал к ровной узкой полосе, идущей параллельно ступеням.
Без труда преодолев подъем, лорд въехал в распахнутые двери. Я шагнула за ним и остановилась, пораженная окружающим великолепием. Мать-Заступница, какая красота! Бронзовые люстры заливали огромное пространство ярким электрическим светом, в котором сияли и переливались позолоченные рамы картин, зеркала в простенках, старинные бронзовые канделябры, высокие окна и идеально отшлифованный мраморный пол. В первый момент мне даже захотелось зажмуриться, правда, потом глаза привыкли, и я смогла спокойно оглядеться. Ну что тут скажешь? Обстановка замка ничуть не уступала в роскоши императорскому дворцу, каким его изображали на магографах в журналах. Да и количество драгоценных предметов искусства говорило само за себя мирнские вазы, золото арнирских подсвечников, мраморные скульптуры, цветные плафоны из кифрской стеклянной мозаики. Выходит, слухи не лгут, и Стейн действительно очень богат.
Прошу, миледи.
Хубер проводил меня наверх, в покои, расположенные рядом с комнатами Стейна. И там мне снова пришлось постараться, чтобы не показывать своего удивления. Я думала, что Гровенор роскошный особняк? По сравнению с Рендоллом он казался жалкой лачугой.
Ваши горничные, миледи, Эванс и Браун.
Дворецкий представил двух хорошеньких гномочек в синих форменных платьях, и те слаженно поклонились.
Я Эванс, миледи, пискнула та, что была поменьше ростом.
Светлые кудряшки девушки выбивались из-под белоснежной наколки задорными колечками и обнажали круглые ушки с легким светлым пушком на мочках.
А я Браун, миледи, в тон Эванс произнесла вторая, и на меня уставились две пары блестящих темных глаз.
Если будут какие-либо распоряжения, миледи
Хубер не договорил, ожидая указаний, но я заверила его, что ничего не нужно, и отпустила. А потом с помощью горничных переоделась, ненавязчиво расспрашивая их о жизни в Рендолле, взяла рабочую сумку и вышла из комнаты. Путь до Вакарии оказался неблизким, и Стейну были необходимы массаж и отдых. Поэтому я не стала долго бродить по замку, а почти сразу отправилась в кабинет.
Муж ожидаемо оказался именно там. Как и в Гровеноре, он уже успел погрузиться в бумаги, но одно отличие все-таки было здесь их ему подавал щуплый, похожий на хорька человек. А Стейн привычно не замечал никого и ничего вокруг. Меня, кстати, всегда поражала эта его способность полностью сосредотачиваться на деле.
Извольте видеть, милорд, все бумаги в порядке, на одной ноте бубнил «хорек», одетый в глухой серый сюртук и узкие штаны, слишком плотно обтягивающие тонкие ноги.
Судя по рвению и цепким рукам, передо мной был управляющий.
И вот это, милорд, доставая из пухлой папки очередной документ, тем же тоном добавил он, и, чуть повернув голову, мазнул по мне быстрым взглядом. Отчет за последний месяц, отвернувшись, еще быстрее затараторил он, и его тонкие длинные уши заметно порозовели. Как вы и распорядились, дома арендаторов отремонтировали, зерно к посевной закупили, на дальних лугах распахали еще несколько новых участков.
Стейн внимательно читал бумаги, а я положила сумку и устроилась на диване, ожидая, когда муж разберется с делами. После бессонной ночи ужасно клонило в сон. Под монотонный бубнеж управляющего глаза сами собой закрывались, и я едва не уснула, но в какой-то момент голос «хорька» зазвучал иначе, и это заставило меня очнуться.
Тут еще, милорд, как-то неуверенно проблеял управляющий. Относительно Западного крыла.
Что? Негромко спросил Стейн.
Коридор продолжает разрушаться.
Бригса вызывал?
Он ничего толком не говорит. Сказал только, что подумает, ответил управляющий, и в его голосе отчетливо прозвучала тревога. Я, конечно, передал слугам ваше распоряжение, чтобы они туда ни ногой, но вы бы все же сами посмотрели, милорд? Уж больно быстро в этот раз разрушается.
Хорошо. Вечером, ответил Стейн, и я не выдержала.
Дорогой, вам нужно принять лекарство.
Я решила прервать затянувшуюся работу и поднялась с дивана.
Дайте мне несколько минут, Софи, не поднимая головы от бумаг, произнес Стейн. Мы скоро закончим.
Боюсь, это скоро может растянуться еще на пару часов, усмехнувшись, ответила мужу и достала из сумки бутыль с массажным маслом.
Я зайду позже, милорд, захлопнув папку, проявил чудеса понятливости управляющий Не буду вас отвлекать.
Секунда и тер бесшумно испарился из комнаты, а Стейн поднял на меня глаза и улыбнулся.
Похоже, все в Рендолле поняли, что с вами лучше не спорить. Скажите, Софи, как вам это удается?
Что именно, милорд?
Вы провели в доме меньше часа, а мои слуги и работники уже готовы выполнять ваши приказы. Да что там! Я и сам их выполняю.
Стейн посмотрел на меня с легкой усмешкой и принялся расстегивать рубашку.
Просто в Рендолле работают очень понятливые люди, пожав плечами, сказала в ответ и добавила: А вы Вам лучше прилечь, милорд.
Ну вот, о чем я говорил? Вы из меня веревки вьете, хмыкнул Стейн, но возражать не стал.
Полагаю, только в тех случаях, когда вы это позволяете.
Думаете?
Уверена в этом. Ложитесь, милорд. Хватит заговаривать мне зубы.
Я дождалась, пока муж снимет одежду и устроится на диване, и внимательно осмотрела рубцы. Выглядели они гораздо лучше, чем еще несколько дней назад. Да и потоки магии определялись отчетливее. Мне даже показалось, что края разошедшегося контура стали немного ближе.
Постойте, неожиданно сказал Стейн, когда я размяла голени и поднялась выше.
Он сосредоточенно нахмурился.
Что-то случилось?
Вот здесь, муж накрыл мою руку своей и надавил. Да, точно. Кажется, я что-то чувствую.
Что именно?
Тепло.
А так?
Я передвинула ладонь чуть ниже.
Нет. Здесь ничего.
А вот так?
Нет. Только в одном месте.
Стейн старался говорить спокойно, но я почти осязаемо ощущала его волнение.
Как думаете, это что-то значит? Спросил он, и в черных глазах мелькнули алые всполохи.
Конечно. То, что появляется чувствительность очень хороший признак.
Я собиралась добавить, что нужно закреплять результат и продолжать ежедневный массаж, но подняла глаза на Стейна и заметила на подлокотнике дивана Олли.