Непередаваемые ощущения происходят, когда идёшь по закрытой территории поздно ночью. Ветер, словно специально, заставлял шевелиться ветки, кусты, траву, умножая итак зашкаливающий страх до новых пределов. Каждый шаг по мокрому асфальту отдавался в голове каким-то чужим, неестественным звуком. Андрею казалось, что из-за каждого угла за ним кто-то следит. Хотелось сорваться и бежать, что есть силы, подальше от этого места. «Почему я не убегаю? Мне же страшно». Стоявшие по краям дороги киоски, застывшие аттракционы, которые уже вряд ли заработают в этом году, летающий на ветру мусор. Создавалась некая аура пустоты, в которой лишь один человек медленно двигался вперёд. Ни один из фонарей в парке не горел, а свет с близлежащих улиц просто не проходил сквозь листву деревьев. Вскоре Андрей увидел огороженную небольшую территорию слева от главной дорожки. Обнесённый лентой квадрат три на три метра находился на траве за детскими качелями, которые мерно поскрипывали от появляющегося ветра. «Подойти или нет?» Было такое чувство, что, если сойти с основной дороги, произойдёт страшное. Голос внутри так и умолял бежать отсюда, а сердце готово было вырваться, лишь бы ни секунды больше здесь не находиться. Включив фонарик на телефоне, Андрей медленно подошёл к месту убийства. Разочарование с облегчением проникли в него. Там не было совершенно ничего. Даже следы крови, скорей всего, уже смыл дождь, решив никого не пугать этим. Словно камень с души упал в этот момент. Андрей выключил фонарик, решив, что действительно просто сам себе чего-то накрутил, и не нужно было лезть в парк разведывать. «Не мой стиль ввязываться в такие вещи. Какой смысл идти на место преступления? Что я хотел себе этим доказать? Совесть очистить? А за что? Будто, ни с того, ни с сего тут должен был вновь появиться труп девушки. Само собой, здесь ничего нет. Нужно идти домой, завтра ведь рано вставать». В этот момент всё его тело содрогнулось, будто бы от холода. Словно оно почувствовало что-то неладное. Чутьё подсказывало опасность. Только сейчас он понял, насколько вокруг стало тихо, что его дыхание и сердцебиение затмевают всё в голове. Ноги онемели, а руки затряслись. Первый раз он такое ощущал на себе. Хоть всё тело и говорило: «Не надо», но Андрей поднял голову и посмотрел вперёд, за место убийства. В непроглядной темноте всё сливалось в одну черноту, но там, в метрах сорока, за деревьями, была чья-то фигура. Кто-то стоял и смотрел на него. Воздух замер вокруг этого места, а может замерло и время. Округлённые донельзя глаза Андрея глядели во тьму, понимая, что там точно кто-то есть. Он следил за ним с самого начала его появления в парке. Убийца? В следующую секунду раздался тихий шелест травы от ноги, сделавшей шаг вперёд. Тень начала двигаться в его направлении. Открытый рот хотел выплеснуть неистовый крик страха, но звуков не было. И тут голова, наконец, начала соображать, а тело получать сигналы. Андрей что есть силы побежал прочь с этого места к одному из выходов парка. Ещё никогда он так быстро не бежал.
«Не оглядываться, только не оглядываться». Силы уже покидали его, но ноги продолжали бежать вперёд. Вторая по счёту автобусная остановка была замечена краем глаза человеком, который нёсся по проспекту, впервые в своей жизни с такой скоростью и на такую длинную дистанцию. Андрей не обращал внимания на то, попадаются ли ему какие-нибудь люди вокруг, проносятся ли рядом с ним автомобили. Перед глазами продолжала стоять та неясная фигура, что пугала ещё больше. С неба снова начали падать капли дождя, при этом ветер практически стих. На середине пути силы окончательно покинули Андрея, и тот, потеряв равновесие, поскользнулся и рухнул в лужу на тротуаре. Грудную клетку просто разрывало на части изнутри, а сердце уже не билось, а колотило с силой самого большого каменного молота. Продолжая сидеть в грязной луже, Андрей обернулся назад. Пустой проспект, встречал его горящими фонарями и редкими окнами света. Ни машин, ни людей, никого. Тишина. Лишь капли дождя, его страшное дыхание и стук сердца. В висках отдавался невероятной болью этот сумасшедший забег. Собрав какие-то последние остатки сил, он, наконец, поднялся на ноги. За ним никто не шёл или бежал, по крайней мере так чувствовалось. «Мне же не показалось. Я не больной человек. Тамтам точно был кто-то. И он смотрел на меня. Никогда в жизни я больше не буду делать таких опрометчивых поступков». Дальше уже Андрей пошёл до дома пешком. В любом случае сил у него не осталось никаких. Грязный, потный, еле перебирающий ногами, для случайных зевак мог показаться в данный момент простым бомжом, который слоняется в поисках ночлега. Усиливающийся с каждой секундой дождь только ухудшал данную ситуацию. При этом, как только ему слышался какой-то шорох, Андрей словно оживал, начинал неистово искать источник этого звука и готовился снова бежать вперёд, понимая, что и десяти метров не сможет преодолеть в таком темпе. Но, скорей всего, это были лишь глюки в его голове.
Всё ещё больше стало походить на ужаснейший хоррор, когда он свернул с проспекта в сторону частного сектора. Очередные проблемы с электричеством были совершенно не на руку Андрею. Дальнейший путь до дома должен был пройти практически в полной темноте. И дождь, этот проклятый дождь. Было такое чувство, что он специально решил заглушить всё вокруг, чтобы кто угодно мог подойти со спины и нанести свой удар. При этом Андрей не мог и уже не хотел бежать. Он боялся снова упасть, боялся больше даже того, что не встанет. Нигде в домах не горел свет. Тот самый, единственный, фонарь теперь безмолвствовал, не давая никакой надежды. Шаг за шагом, бормоча себе под нос всякий бред, он не поднимал глаза со своих ног. Всё время было такое чувство, что перед ним кто-то будет стоять. Это необъяснимое состояние, доселе ему совсем неведомое. «Почему мне так страшно? Ведь и раньше бывали моменты в жизни, когда мне приходилось бояться, и я должен был бояться. Но тогда всё воспринималось с каменным лицом и стальными нервами. А сейчася как маленький котёнок, загнанный в угол. Мне так страшно».
Немного начало отпускать только когда он зашёл за калитку своего участка. Андрей молниеносно забежал в дом и закрыл дверь на все засовы. Снаружи продолжал барабанить дождь, который ещё больше усилился, а внутри почти также барабанило его сердце. Но тут наступило осознание того, что в доме стоит полная тишина. Он так привык к вечно не выключенной музыке за пару месяцев, что теперь всё его тело напряглось. А дверь в комнату бабушки была прикрыта. «Это очень странно. Я такого не припомню». Мелкими шагами, стараясь не шуметь, словно в доме может находиться посторонний, он двигался вперёд. Но напряжённый момент быстро исчез, когда из-за двери раздался сильный храп. Андрей подскочил на месте, чуть не сбросив таз со стула. Вся жуткая атмосфера, витавшая вокруг него, стала потихоньку рассеиваться, уходя за пределы дома. Открыв дверь, он увидел спящую на кровати бабушку, не ведающую о тех страхах, которые испытывал её внук. Теперь он полностью успокоился и направился на кухню закинуть чего-нибудь в свой урчащий желудок. Немного перекусив, Андрей снял мокрую одежду, ополоснулся и лёг на кровать в своей комнате. Укутавшись одеялом, он смотрел на закрытые шторами окна. Мысль о том, что снаружи может в данную минуту кто-то находиться, пугала с новой силой. Но сон всё сильнее начал одолевать. «Надеюсь, утром, когда я встану, это окажется лишь дурным сновидением. Не более».
Глава 3