Упырь казался огромным горбатым слизнем, лишь глаза были как у лягухи: выпяченные, немигающие.
По Болоту повсюду выныривали голые, как колено, головы. Уже не прячась, потянулись к одинокому выворотню. Листья кувшинок начали
раскачиваться, лягушки шумно прыгали в воду. Один упырь, нащупав под водой лежащий на дне ствол, вскарабкался, пошел к выворотню, высунувшись до
пояса. Донный ил и грязь поднялись наверх, вода помутнела.
Послышались крадущиеся шаги. Таргитай пригнулся, пряча голову от удара, а другой рукой выдернул секиру из ременной петли.
- Это я...- сказал Олег торопливо.- Они еще там?
- Заскучал по родне? А с виду такие разные...
- Тарх, что они там делают?
- Твою шкуру делят. И обереги.
Олег выглянул из-за плеча Таргитая. Он дышал шумно, будто пробежал пару верст, его кудрявая бороденка щекотала Таргитаю шею.
- Вот тот,- указал Таргитай пальцем,- требует делить обереги поровну, а вон тот кричит, что надо по-братски... А старшой велел отдать тому,
что сдерет шкуру с волхва.
- Я не волхв!
- Им скажи. Я знаю, что из тебя волхв, как из моего...
Он не договорил, а Олег выспрашивать не стал. Вокруг выворотня головы торчали плотно, для воды не осталось места.
- Откуда столько? - прошептал Олег с мукой.- Не ночь, а повылезли. Правда, небо в тучах, но все-таки светло!
- Хвороста набрал? - спросил Таргитай.
- Как я мог? - прошептал Олег яростно.- Ты дурак и лодырь, потому не зришь опасности. Упыри - самое большое зло! Богов еще не было, а мир уже
был поделен между упырями и берегинями!
Таргитай скривился от мощного запаха. Хоть секиру вешай... Наверное, потому и живут здесь берегини?
- Почему не набрал? - спросил он.
- Упырей увидел, говорю тебе! Мы прошли через Болото, потому что они боятся солнца, но сейчас нагнало туч. Вдруг да хлынет ливень?
- В ливень даже лягушки скачут по берегу,- заявил Таргитай.
- Ежели лягухи, то и упыри...
- Это как два пальца замочить. За жабами и упыри не отстанут. Ты нагреби хворосту. Стемнеет, быть нам в Болоте.
Верхушки деревьев грозно зашумели. По Болоту прошла рябь, кувшинки с оставшимися лягушками заколыхались. Небо темнело быстро. Тучи ползли
темные и тяжелые, как грех. Над Болотом темнело, но упырь блестел, как смазанный свиным салом, вокруг поблескивали такие же безволосые
бородавчатые головы. Упырь приподнимался на всех четырех лапах, тяжело и надсадно квакал. Его живот с трудом отрывался от мокрого дерева, а
покрытая слизью кожа стала матовой, собралась складками.
- Во стая,- сказал Таргитай удивленно.- Сила! Гуртом и бога бить можно. Кто бы подумал, что в нашем Лесу столько гадости? В чужих - понятно,
но чтобы в нашем?
Олег облизал пересохшие губы:
- Чую магические силы...
- Пойдем собирать хворост,- ответил Таргитай.
Когда стаскивали ветки, Олег держался к Таргитаю так близко, что тот не утерпел, зло отмахнулся. Волхв упал на спину, задрав ноги.
- Не лезь под руку!
- Я нечаянно...
- За нечаянно бьют отчаянно. Не жмись ко мне, как к бабе! Дам в лоб, и ухи отпадут.
Олег чуть отодвинулся, но когда плеск стал громче, волхв снова пугливо жался к Таргитаю, держа его как щит между собой и Болотом.
Последнюю охапку притащили вовремя: от костра остались одни багровые угольки. Таргитай набросал мелких щепочек, с силой подул, морщась от
взлетевшего пепла и страшно раздувая щеки.