Это было сказочно. Трясущаяся от страха быть отвергнутой, я приблизилась к нему на одном приеме и даже слова не смогла сказать. А он смотрел на меня темным взглядом, от которого в равной степени хотелось бежать и замереть, сдаваясь. Тогда мне казалось, что этот роман самое главное в моей жизни. Все, ради чего я вообще появилась на свет пропадать в лапах этого заоблачно потрясающего мужчины. Понятия не имею, как скрывал все это от своей семьи он. Я же сутками валялась в постели, укутанная его запахом. Сердце рвалось на части, стоило подумать, что все это кончится
И, кажется, все же разорвалось. Потому что теперь я будто онемела.
Четыре месяца я не выходила из дома никуда, кроме очередной поездки в исследовательскую академию. Меня обследовали так, как не обследовали прежде. Но надежды, что мне могут помочь, не осталось ни у кого.
Даже отец, стоявший теперь у окна и взиравший куда-то вдаль, молчал.
Когда он узнал о нас с Рэном, пригрозил ему такой расправой, что у меня кровь застыла в жилах. Понятия не имею, как мне удалось до него докричаться и убедить не трогать Рэна. Я брала всю вину на себя, убеждала, что одна являюсь причиной всей этой ситуации. Он обещал, что не тронет Но все же встречался с ним. Не знаю, о чем они договорились, но Рэн покинул пост коллегии
И наступила еще более зловещая тишина. Конечно, я не надеялась увидеть его еще когда-нибудь. Но тогда мне обрубили всякие «быть может», которые, как оказалось, держали меня и не давали захлебнуться.
Пап, может, поедем отсюда? подала я голос.
Он резко обернулся и отчаянно глянул на меня:
Мне сказали, он лучший, жестко напомнил он. Если не сможет тогда и поедем.
Я только сцепила зубы и вздохнула, переводя взгляд в окно. Мне было уже все равно. Я привыкла.
А еще у меня был план. Побега. Самое болезненное смотреть, как мучаются со мной родители. Как стелят каждую ночь кровать, не позволяя уйти в клетку, что я себе заказала Матери стало плохо, когда мне ее доставили. Она кричала так, как никогда раньше страшно, с воем и слезами, что только через ее труп она мне позволит там спать. И я продолжала стойко делать вид, что все по-прежнему. Будто я сумасшедшая. Только и всего.
Надеюсь только, что ты не начнешь с запугиваний, как с директором академии? усмехнулась я.
Отец только глянул на меня сурово, но ничего не сказал.
Входные двери открылись, и внутрь вошли двое. Первого я уже знала тот самый запуганный директор. Он мазнул по мне недовольным напряженным взглядом и посторонился, пропуская второго:
Мистер Райт, мисс Райт, обратился он к нам, разрешите представить вам Джастиса Карлайла специалиста по генным мутациям и выдающегося ученого в области женского репродуктивного здоровья
Не ожидала, что этот специалист окажется таким молодым. И таким дерзким. Отец протянул ему руку, но он только пожал плечами, усмехнувшись его руки были заняты вещами, которые обычно стоят на рабочем столе. Его начальник раздраженно выдрал из его рук ноут, чтобы рукопожатие состоялось, а с моих губ сорвался смешок. Да уж, действительно выдающийся специалист.
Робин, укоризненно качнул головой отец.
Все нормально, улыбнулся «выдающийся специалист». Способность веселиться, будучи в кабинете моего начальника признак здоровой психики.
Его начальник в этот момент особенно громко приложил отобранным ноутбуком об стол.
А у вас слаженная команда, оскалилась я и протянула доктору руку: Робин.
Джастис, пожал он ее осторожно, улыбаясь, и вдруг добавил: Мы с ним не команда он меня шантажирует.
Мистер Карлайл! укоризненно скривился его босс.
Нет-нет, продолжайте, сложила руки на груди, усмехаясь. Чем вам пригрозили в случае неудачи со мной?
Робин, угрожающе предостерег отец. Позволь мне
Что? перебила с вызовом я. Угрожать врачам, которые могут мне помочь? Думаешь, они так лучше работать будут?
Робин, давай потом поговорим
И чем вам угрожают? потребовала я у своего доктора.
Знаете, мне постоянно чем-то угрожают, я привык, мягко улыбнулся он. И хуже точно не буду работать
Мистер Райт, влез его коллега, мисс, не стоит переживать по поводу условий, на которых будет работать доктор Карлайл. Уверяю вас его заинтересовали не только материальной компенсацией, поэтому давайте перейдем к делу
Переходить к делу было всегда непросто. Для меня это значило, что меня ждет ряд неприятных препарирующих признаний, каждый раз возвращающих меня в то утро.
Доктор Карлайл еще не в курсе дела, заметил главный. Неприятный, кстати сказать, тип.
Тогда давайте мы с ним и поговорим, предложила глухо.
Доктор пристально глянул на меня, потом перевел взгляд в окно. Будто ему и не интересно вовсе. Ну и так даже лучше какая мне разница, если я все равно планирую сбежать?
Отец наградил меня долгим недовольным взглядом, будто хотел прочитать мысли, но в итоге кивнул. Новый доктор ему явно не нравился не трепетал перед его авторитетом и вообще чхать хотел на угрозы.
Хорошо. И он обратился к главному: Организуйте им комфортные условия для разговора и необходимых обследований.
Мой кабинет подойдет, ехидно усмехнулся Джастис.
Ну да, неприязненно скривился его начальник и направился к столу. Через один звонок и пятнадцать минут мы с ним сидели один на один в просторном кабинете, ничем не уступающем предыдущему. Только к нему примыкала индивидуальная смотровая.
Я ожидала, что док будет доволен, но он только брякнул свой компьютер на рабочее место и повернулся ко мне:
Рассказывай.
Сам присел на край стола и сложил руки на груди. Значило ли это профессиональную готовность слушать или абсолютное равнодушие к моему делу понятия не имела. Да и мне не было интересно.
Можно сначала вопрос? И я сложила руки в карманы штанов. Обратила внимание, что он даже не предложил мне присесть, но я бы и не смогла. Так хорошо меня чувствовал? Или чхать хотел? Чем вам угрожают и что нужно сделать, чтобы вы остались довольны?
Он удивленно вздернул бровь:
Думаете, так безнадежны?
Уверена. Вы не должны за это платить.
Справедливо. Но я бы хотел сам решить.
Этого не требуется, спокойно взглянула в его глаза. Я больше не хочу, чтобы меня лечили, осматривали, брали анализы и тестировали. Я устала. Ничего личного, но я больше не верю в то, что мне помогут.
Я вас понимаю, потер он подбородок, тронутый легкой щетиной. И что вы предлагаете?
Я предлагаю имитацию бурной деятельности. Мы с вами встречаемся здесь, вы делаете все, чтобы прикрыть свой зад Мне кажется, у вас, уж простите, большой опыт в подобном В этом месте он оскалился, не спуская с меня взгляда. А потом объявляем, что я неизлечима. И все расходятся.
А вдруг с меня потребуют других результатов? довольно усмехался он.
То ли плохо его запугали, то ли ему действительно было плевать и нечего терять. Впервые видела доктора, который вообще не старался мне сочувствовать.
Невозможно. Я неизличима. Все это знают. А это все просто последняя надежда моего отца. Вам не повезло попасть ему в рекомендации.
Он пытливо на меня взглянул и неожиданно кивнул:
Договорились. Но тесты придется делать настоящие, поэтому ваши надежды на то, что мне не придется вас обследовать, несостоятельны. Или ваш план не сработает.
Что угодно, пожала я плечами. Главное мы оба знаем, что никто не питает иллюзий.
Иллюзии вообще опасная вещь, неожиданно заметил он.
Взгляд его при этом потух.
Именно, согласно кивнула я. Я устала от них. Хочу просто принять все, как есть.
Я вас понял, Робин, серьезно кивнул он. Критерий, по которому будут судить мою работу только ваше итоговое мнение. Скажете меня казнят.
И почему вы такой спокойный? восхищенно усмехнулась я.