Ежели несчастную мать его слова и утешили, виду она не подала. Она всё так же баюкала сына и призывала Отца-Небо наказать клеветницу, да так, чтобы мать с отцом поклялись забыть имя Ивы.
Оправданная девица же стояла рядом, не в силах возразить: она и правда лишила мать любимого сына. Теперь кузнецу не место в деревне, теперь ждёт его позор и изгнание. Не лучше ли было промолчать да покориться родительской воле?
Ива размяла запястья, на которых прятала синяки после урожайной ночи, посмотрела на Аира, выпущенного из клетки и с молчаливым достоинством натягивающего на мокрое тело одёжу.
Нет, не лучше. Не только за себя она сегодня приняла позор, но и за всех тех девок, которых мог ещё сневолить кузнец. За всех тех, кому задрали подол и у кого не достало мочи признаться.
Ива до крови закусила губу, чтобы не пустить горькие слёзы. Теперь и ей проходу не дадут, и матери с отцом. Но пока деревенские, шумя и переговариваясь, не покинули берег, пока Прина и Луг не увели сына, пока Лелея и Креп, укоризненно покачав головами, не последовали за толпой, Ива стояла, гордо выпрямившись. И только после того, как клюквинчане скрылись из виду, села и заплакала.
***
После осуждающих перешёптываний, всё ещё шуршащих в ушах, его голос показался ласковым. Ива подняла голову: она и забыла, что осталась на берегу не одна! Чужак Тот, кто назвался Аиром, не отправился обратно в деревню. Он всё так же стоял рядом, небрежно закинув на плечо рубаху в расплывающихся пятнах влаги.
Что?
Спрашиваю, долго ли рыдать будешь, повторил заступник.
Спохватившись, девушка вскочила и отвесила низкий поклон, мазнув кончиками пальцев по мосткам.
Спасибо тебе, Аир. Ты за меня заступился, не побоявшись ни людей, ни богов
Людей я не боюсь уже очень давно. А богам и подавно никогда не уступал.
Ива не спешила разгибаться. И не потому только, что честь честью благодарила молодца, ещё и оттого, что глядеть ему в лицо страшилась.
Чем могу отплатить тебе?
Смех снова показался ей карканьем. Так смеётся тот, кто давно забыл, как это делать. Аир присел на корточки, подцепил пальцами её подбородок и встал, заставляя девушку разогнуться вместе с собой.
А разве ты мне ещё не отплатила?
Ива смотрела в зелёные глаза и узнавала. Узнавала и не верила. Не могло такого случиться, чтобы Хозяин болота обратился человеком и явился за нею в деревню! Или может?
Того не ведаю
Узкие губы искривились в ядовитой ухмылке.
Не ведаешь. Ну что же, тогда отблагодари.
Чем же?
Горло девушки сдавило: какой награды может пожелать чужой человек? Уж не той ли, какую обычно шутливо требуют парни с девок?
Однако ж Аир на клюквинчанских молодцев походил меньше, чем ворон на петуха. Он и попросил не того, о чём не преминул бы любой другой на его месте.
Сшей мне рубаху.
Рубаху?
Рубаху, кивнул заступник. С вышивкой. Такую, чтоб на свадьбу не стыдно надеть.
Ива невольно засмотрелась на его обнажённые плечи, на грудь, на впалый живот Рубаху
И внезапно робко, пока ещё сама не уверенная, что имеет на то право, улыбнулась:
Будет тебе рубаха. Только если
Угольная бровь изогнулась: неужто ты, девка, условия ставить вздумала?
Только если скажешь, какого ты роду-племени, торопливо закончила девушка. Как же вышивку делать, если не знать?
Чужак бессильно развёл руками:
Нету у меня ни роду, ни племени. Вшей свои родовые знаки, девица. Небось в том беды не будет.
Что ж, беды в том и правда не будет. На рубахах женихов невесты испокон веку чередовали вышивку своего рода и рода милого. В семье Ивы то были лягушки. Их она могла бы вписать в узор с изображением молота, принятого в роду Брана. Когда-то она представляла этот рисунок со сладким трепетом, переносила угольком на лоскуток ткани. Ныне же
Тогда кто ты, чужой человек? решившись, спросила она.
Хитрец нипочём сам бы не признался, так почему бы не спросить напрямую: ты ли, мол, Хозяин болота?
Аир коснулся её щеки, и Иву пробрал холод до самых пят. Коснись её так Бран улепетнула бы не задумываясь. Она и ныне рада бы, да ноги приросли к месту
Я тот, кто явился тебе в заступники. Ты разве не звала?
Глава 7
Враки
Течение реки замедлилось и через седмицу почти пропало. Некогда буйная Ключинка захирела и принялась обрастать тиной и камышами. Вода позеленела, да так, что бабы не могли постирать на берегу бельё всё выходило в грязных разводах.
Недобро Качали головами старухи.
Приходил и Нор. Он с умным видом прошёлся вдоль Ключинки, покидал в реку камешки и покачал седой головой.
Заболотила, пояснил он явившемуся с ним сыну, будто и так не было ясно.
Отчего вдруг полная звенящих ключей речушка потеряла всякую волю к движению, он тоже не понимал. Но лицо следовало держать. Поэтому староста велел парням повыкорчевать поросль да отчерпать вёдрами ряску.
Покуда муть не вернулась в русло, девки высыпали из деревни с полными корытами стирки. Среди прочих была и Ива. Однако подле неё никто не сидел, не хихикал, валяя бельё по камням, не брызгался водой и остатками мыльнянки. Все косились на неё, не рискуя осуждать в голос, но не желая и водиться. Каждая слышала, как Ива перед всей деревней отдала себя Хозяину болота. А зелёные волосы, которые охальница не слишком-то старательно прятала под платком, ажно кричали, что нечисть приняла подношение. Ну и как с такой задружишься? Сразу ясно, что бед не оберёшься с нею рядом!
Ива склонилась к воде, стараясь не смотреть по сторонам, и полоскала рубаху. Пальцы, прежде чуткие к холоду, не немели. Напротив, река казалась ей парным молоком, хоть девки вокруг и визжали, когда обливали друг дружку.
Притопив рубаху, девушка закрыла глаза. Едва чутное течение обласкивало ладони, редкая поросль щекотала кожу сердцу радостно! Точно кто-то утешающе гладит руку: не бойся, не одна ты! Никто боле не обидит!
Вот щекотнула плавником рыбёшка Ива дёрнулась, испугавшись, и распахнула глаза. Вот взбаламутился ил на дне. Вот мелькнула кляксой расплывшаяся тень. А вот что-то сверкает зеленью, подмигивает среди водорослей. Девушка вгляделась. Вроде уже не один огонёк, а два. А если согнуться ещё немного, то кажется, что среди обломанных камышей кто-то спрятался.
Ива свесилась с берега. Прядь зелёных волос выбилась из-под платка и мазнула по поверхности воды. А тот, кто смотрел снизу, повторил движение, приподнялся, глядя в ответ отражением. Да только отражение обыкновенно рисует того, кто глядит в стекло, а ныне же, как в вечёрных гаданиях, Ива видела по ту сторону тонкой границы жениха.
Хозяин болота словно бы стоял под водой, а словно и нет. Он был частью этой реки, тело его колыхалось с нею вместе. Кинь камень растает расходящимися кругами.
Девка обмерла. Схватит? Утащит?
Кто ты? неслышно шевельнул губами Хозяин болота.
Ива ажно хихикнула:
Неужто не знаешь?
Он мотнул головой, словно невеста неправду молвила. Коснулся рук Ивы, всё ещё держащих под водой рубаху. Девица от неожиданности разжала пальцы, и тельник поплыл вниз по течению белокрылой птицей. Но Ива и не заметила. Она склонилась к болотнику, почти касаясь губами воды. Как не склонится? Зелёные глаза заманивали на глубину, обещали открыть неведомое. Тянул ли её к себе Хозяин болота или Ива сама вот-вот и ринулась бы в Ключинку?
Ты она? с надеждой спросил мужчина.
Он переплёл свои пальцы с её. Всмотрелся, силясь найти что-то важное в облике девушки.
Ива прошептала:
Кого ты ищешь? Кто нужен тебе, владыка топей?
Не то мужчина горестно искривил рот, не то укрывшееся тучкой солнце пустило неудачный блик.
Не она Она бы знала.
Иве стало горько. Сейчас Хозяин не выглядел монстром, каким впервые предстал перед нею. Быть может потому, что стоял светлый день, а вода в реке была почти прозрачна, не чета чёрному болоту?