Можно ли предположить, что уже сейчас среди нас существуют невидимые люди?
Можно ли предположить, что даже если среди нас они не существуют, невидимые люди из будущего посещают нас?
Почему стать невидимыми суждено только людям, а Земля и ее другие обитатели останутся в том виде, в каком они существуют сейчас?
Лучше ли для людей стать невидимыми духами, или это будет большим несчастьем и наказанием?
Дядя Капа невероятно обрадовался моим вопросам.
Кто бы мог подумать! воскликнул он.
О чем? тут же спросила я.
О том, что именно дети поймут все правильно.
А я ничего не поняла пока. И не знаю, как правильно
Вот это и есть самое замечательное. Как же вы такие выросли?
Мы обычные, честно призналась я.
Мне просто хотелось, чтобы он поговорил со мной о важном.
Капа, осторожно, пожалуйста, ведь это идеализм. Чистейшей воды. Что если дети заговорят об этом в школе? вмешалась вдруг в разговор обычно молчавшая Вовина мама.
Я знала про нее, что она тоже какой-то там ученый, но обычно она была настолько незаметной и молчаливой, что ее высказывание меня поразило.
Что такое идеализм и почему о нем нельзя говорить в школе? Как ни странно, в школе у нас царили вполне вольные нравы, на наши вопросы отвечали, не пугая каким-то там идеализмом.
Ну да, ну да дядя Капа постучал пальцами по столу, Как вас учат? Бога нет? Сначала возникли предметы материального мира, а потом мысль о них?
Бога нет, ответила я, досадуя на то, что он не отвечает на мои четко поставленные вопросы.
И ладно. Давай тогда я вот что спрошу. Дом. Ты хочешь сделать дом для своей куклы. Вы ведь в куклы еще играете, нет? повернулся Капитон Владимирович к Ташке.
Играем, ответили мы одновременно.
Так как с домом для куклы? Ты сначала подумаешь, сколько в доме будет комнат, как все расположить, чтобы было удобно и красиво? Да? Или просто возьмешь какие-то тряпки и дощечки и слепишь все клеем, как придется?
Я сначала нарисую план на бумаге. В масштабе. Мы это уже на труде делали. Потом уже стану делать дом.
О! Тогда ты мне легко ответишь: сначала будет твоя идея о доме? Твоя мечта? Твой план? А потом материальное воплощение твоей идеи. Так?
Да! убежденно подтвердила я.
Вот и весь разговор, удовлетворенно посмотрел в сторону жены дядя Капа.
Капа, не о том же речь! горячо возразила Вовина мама, Не о том! А дело все в том, что первично. Что было сначала просто материя? Пустая планета, создавшаяся, допустим, из космической пыли, или некая идея, сотворившая все, в том числе и человека?
Все вокруг результат существования стройной, четкой, не познаваемой человеком до конца, но все же, к счастью, хотя бы частично познаваемой системы! Чем больше я занимаюсь своим делом, тем более убежден в первичности идеи! Имею же я право об этом говорить! Хотя бы дома!
А кто создал идею? спросила я запальчиво, Бог?
Бог и есть идея! непонятно высказался дядя Капа.
Не морочь детям головы! вступила в беседу «графиня Потоцкая» непререкаемым тоном, подумай, что сказал бы отец!
Я должен был кое-что прояснить, невозмутимо проговорил Капитон Владимирович, а они пусть думают. Мысль свободна. И не терпит рамочных конструкций и готовых ответов. Пусть думают свободно и беспрепятственно. А теперь о твоих вопросах. Думаю, что сейчас среди нас нет тех невидимых, о которых мы говорили.
А как же тогда Лермонтов?
Ты уже «Демона» знаешь? ахнул Вовин папа.
Это все знают. Это легкое, махнула я рукой.
И ты знаешь? обратился папа к Вове.
Знаю, пап, кивнул Вова, и лицо его задергалось.
Отстал я от жизни, радостно покачал головой Капитон Владимирович.
Так как же Демон? Он был невидимый уже когда? Еще в прошлом веке! И влюбился в видимую девушку! Было? Ведь да?
Во многом знании великая скорбь, почему-то засмеялся дядя Капа, Стихи не стоит воспринимать столь буквально. Это антинаучно.
Ну, хорошо. А вдруг было? запальчиво продолжила я спор.
Знаешь, я обо всем этом знаю ровно столько же, сколько знаешь теперь ты. Я могу мечтать, представлять себе, размышлять, строить гипотезы. Возможно, будущие люди-духи смогут заглядывать и в прошлое. То есть к нам. На экскурсию. Почему Земля останется, а только люди станут бесплотными? Ну, потому что сама по себе Земля чудо нерукотворной красоты. Нерукотворной! Запомни это слово! А все, что делает на ней человек, уродует Землю. И чем дальше, тем больше будет уродовать. Человек сам добьется того, что материальная жизнь на изуродованной им планете станет невозможной. И вот тогда Впрочем, возможны варианты. Возможны. Освоение других планет не пустая мечта. Все будет. Дайте только срок
Срок наступил довольно скоро: в том же учебном году, 12 апреля, в космос полетел Гагарин. А 22 апреля, в день рождения Ленина, нас принимали в пионеры на Красной площади! Вот это было счастье! Нам повязали красные галстуки и повели в Мавзолей Ленина-Сталина! Да, мы были последними пионерами, которым удалось посмотреть на Сталина в Мавзолее. В октябре того знаменательного года Сталина предали земле, и Ленин остался лежать на всеобщем обозрении в равнодушном одиночестве.
22 апреля день был весенний, но ветреный. Мы шли по Красной площади в пальто нараспашку, и прохожие улыбались нам, что тоже было чрезвычайной редкостью: у нас люди просто так на улицах не улыбались. Я чувствовала себя совершенно взрослой, самостоятельной; дорога жизни открывалась передо мной во всей ее заманчивой реальности. Мои одноклассники направились в метро, сопровождаемые учителями и родителями. От станции «Проспект Маркса» до Ташки или Вовы было рукой подать. Я решила зайти к кому-то из них, чтобы они увидели меня преображенную в галстуке. Предупредив сопровождающих, что меня ждут в гости в доме у метро (я указала рукой на дом), я остановилась у телефонной будки: приличные люди должны были предупреждать о своем приходе. Но номера телефонов своих друзей я наизусть не помнила, а звонить домой и спрашивать это был бы эпизод не из взрослой жизни.
Я решила, что пойду к Вове дом его был ближе к метро. Идти в гости с пустыми руками вот второе неприличие, которое никак нельзя было себе позволить, учитывая, что гостем я намеревалась стать незваным. Правда, в те времена в гости приходили и без предупреждения: не у всех были телефоны. Гостям были рады всегда. У меня с собой были деньги: рубль, подаренный мне утром по случаю надвигающегося эпохального события, и копеек сорок мелочью. Вполне можно было зайти в кондитерскую и купить пирожных. Любое пирожное стоило 22 копейки. Сколько надо купить пирожных, если идти к Вове? Ну, допустим, все его старшие будут дома: бабушка, папа и мама. Папа, конечно, вряд ли. Однако купить нужно и для него. Потом Вова, я. И вдруг получится позвонить Ташке, и ее отпустят к Вове. Значит, надо купить шесть пирожных. Рубль тридцать две копейки. У меня еще останется на проезд. Хотя, если что, можно будет и пешком до дому дойти. Манящий запах пирожных витал на улице, у входа в знаменитую кондитерскую. Очереди не было: будний день, рабочее время Глаза разбегались какое пирожное выбрать? Сначала я хотела, чтобы мне в коробочку уложили шесть разных пирожных. Но как их выбирать? Вдруг кто-то не получит именно то, что любит, и расстроится? Я решила, что возьму шесть корзиночек. Каждая из них была шедевром. Одинаковых не было. На одной ягодки на резных желто-зеленых листочках, на другой грибочки, совершенно как настоящие, на третьей маленький ёжик с крошечным яблочком на колючках Пирожные заботливо уложили в две коробочки, чтобы ни одно не помялось, и я медленно направилась к Вовиному дому.
Светило солнце, но ветер налетал студеный, почти зимний. Я не хотела застегивать пальто: кто тогда увидит галстук? Да и пальто Мне не хотелось, чтобы на мое пальто обращали внимание. С этим пальто целая история. Я мучилась с ним с первого класса. Оно никак не вписывалось в картину окружающего меня мира, с которым в обыденной жизни мне насущно требовалось слиться. Это было диковинное пальто из зеленого бархата. Цвета пыльной травы, как у нас говорили. С изнанки ткань была похожа на рогожку, из которой делали мешки, плотная такая рогожка, коричневато-седого цвета. Зато снаружи это был какой-то особенный бархат, прекрасный, диковинный, достойный того, чтобы им любовались, если бы не сшили мне из него пальто. Возражать я не могла: это была не просто ткань, это был отрезок судьбы. С судьбой смиряются. Что мы можем против судьбы?