Запомни, са, выговаривая каждое слово, сказал я, если дети не наши, то это значит только одно они не твои. Чем иметь такую мать, лучше совсем не иметь никакую
У машины начальник смены охраны, молодой парень по имени Витя, бывший «сириец» вежливо, но твердо забрал у меня ключи.
Я поведу сказал он куда едем?
Куда
Давай, на Баранова.
Понял.
Обернувшись, я заметил, как один из охранников помогает Крис сесть в машину. Он ее и отвезет домой. Сама она не доедет.
Вот так вот мы и живем. Я, она и охрана.
А иначе не получается.
Я верующий.
Я понимаю, что я плохой христианин, что я грешу и продолжаю грешить, и вряд ли после смерти меня ждет что-то хорошее. Но я все равно прихожу сюда, когда мне плохо, или когда я в гневе в эту единственную церковь в городе на Баранова, которую не закрыли и не снесли даже во время советской власти.
Я понял, что это нужно не когда я понял, что натворили мы, центровые. Хотя натворили мы многое но я не верю в коллективную вину, вина у каждого своя. Как и покаяние. Виноваты не мы, виноват прежде всего, я. И только когда ты поймешь, что виноват именно ты только тогда ты сможешь покаяться и Господь примет это покаяние. Без осознания именно своей вины покаяния не бывает.
А второе что я понял я многое натворил в своей жизни и в своей семье. И в этом я виноват не меньше. В моей жизни было слишком много дурных примеров и слишком мало духовного руководства и именно потому я выбрал разрушительный и антихристианский путь и в жизни и в семье. И теперь пожинаю плоды всего этого.
Служба уже закончилась, я прошел знакомым путем, постучал в дверь. Услышал «открыто», зашел. Там был отец Макарий, настоятель. Он что-то читал, но отложил книгу, и теперь смотрел на меня.
Я я ударил Кристину. Сильно ударил сказал я
Расскажешь?
Я рассказал. Все как было. Отец Макарий выслушал, не перебивая. Потом спросил:
Зачем же ты ее ударил?
Это непросто.
Но раз ты сделал, ты можешь и рассказать.
Рассказать она сказала о том, что дети может быть и не наши. Это оскорбление для меня. Она пыталась меня оскорбить.
Она оскорбила, поправил отец Макарий
Да, согласился я, оскорбила
А если выяснится, что это так и есть? Они перестанут быть твоими?
Да нет, конечно, сказал я, у меня и нет никого, кроме них.
Это сродни эгоизму. Ты любишь их, потому что у тебя
Да согласился я наверное. Но дело не только в этом. Я люблю их за то, что они лучше нас с Кристиной. Умнее нас. Они не повторят наш путь, наши глупости. За это я их тоже люблю
Как сказал о. Макарий покаяние это не конец процесса. Это его начало. Ведь как говорит священник иди, и больше не греши.
А это не так то просто не грешить. Но можно хотя бы пытаться. Это тоже зачтется.
Из церкви я поехал на загородную базу ФК «Металл Белогорье».
Как все началось с футболом? Довольно банально попросили помочь футбольному клубу и загибающейся от недофинансирования СДЮШОР советского еще разлива. Типа, социальная нагрузка на бизнес. Но там были и областные бабки, которые выделялись каждый год просто потому что должны выделяться. Я взялся. Конечно, там воровали. Клуб это ведь великолепная кормушка для всех. Можно родственников устроить. Можно деньги списать на зарплаты футболистам. У нас ведь уже тогда была небедная область. Деньги выделялись, результат ноль, и тому были основания. Потом до многих дошло что выражения «с руками оторву» и «ноги переломаю» это не идиомы. Как только до людей это дошло, так любители мелко поворовать и всякая прижившаяся шваль из клуба массово уволилась, а результаты начали появляться.
А потом до меня дошло: футбол это не просто игра. Это свой мир со своими законами, куда можно уйти, когда нет сил жить в мире этом. И его намного проще исправить чем наш, большой мир который исправить нельзя. Футбол это не просто мяч пинать, это способ нарисовать город и область на карте. Кто знал Лестер до того как там появился клуб, играющий в Английской Премьер-Лиге?
А еще до меня дошло что наш чемпионат столь слаб, что вырваться на самый верх, если не воровать, а работать и вкладываться посильная задача, даже для нашего Белогорья.
Вот мы и стали вкладываться.
Базу мы построили с нуля. Ну, смешно то, что до этого было базой, это так, недоразумение какое-то. И начали мы строить команду с детско-юношеской школы. Туда я сейчас и приехал.
СДЮШОР была на самой окраине. Тут нам повезло. Еще при Горбаче тут начали что-то строить большое оборонный завод что ли. Коробку возвели и на этом надорвались. Но под него же отвели огромную территорию, которая зарастала лопухами, пока мы не положили на нее глаз. Из федеральной собственности недострой перевели в муниципальную, после чего завершили строительство и как база клуба и как СДЮШОР. Потом кстати это в большой плюс пошло то что у «боевого» клуба и у СДЮШОР одни поля и пацаны видят как тренируется взрослая команда. Мотивация очень сильная тянуться за взрослыми
Меня встречал Виктор Павлович Головня. Он начальник в команде, но успевает курировать и детей через тренерский совет, где он председатель. Именно он сохранил бывшую команду завода хотя бы как любительскую, пока не платили ни хрена и всем было не до футбола и вообще ни до чего.
Он же понял мой замысел, создать в СДЮШОР особую параллель для пацанов с проблемами с законом. Футбол ведь чем-то родственен стрелке, верно, только разборка идет по другим правилам. Но все остальное район на район, город на город, область на область. Бейся за свой район и за свои цвета и ни о чем не думай.
Кстати, оказалось, что на наших улицах пацанов талантливых хватает.
Как? он сразу понял, что что-то не то
С бывшей поругался не стал конкретизировать я давайте
В клубе я председатель совета директоров, должность высокая и так получается, что от директоров в основном я клубом и занимаюсь. Ничего такого тут нет, в основном документы подписать и проконтролировать чтобы не украли. Вмешиваться в работу тренеров, как и вообще любых специалистов от лукавого, я считаю. Если ты нанимаешь специалиста и сам говоришь ему что делать значит, ты дурак. Специалиста нанимают для того чтобы он говорил, что делать, на то он и специалист.
Документы заняли минут двадцать, потом я спросил
Палыч, из последних новостей: к нам никто не подъезжал?
Да нет, вроде? удивился он. А в каком смысле?
В любом. Слить матч за деньги. Продать игрока. Купить судейство. Хоть что-то необычное за последнее время.
Да нет, вроде. Я у тренеров поспрашиваю, но
Началась движуха, сказал я. Нас попробуют либо купить, либо сломать. Либо опозорить.
Зашевелился гадюшник, понимающе сказал Палыч
Да, гадюшник. Современный футбол в любой российской лиге есть гадюшник, кроме может быть уж самых последних сельских и городских соревнований. Его проблема в том что через него очень просто списываются деньги бюджетные. А там где можно просто списать деньги там всегда появляются охочие до денег чиновники и прочее мразье. Футбол уходит на последнее место.
Там ведь как? В любом бюджете есть средства на спорт, на социалку. Их и осваивают. Футбол считается важнейшей статьей, потому что это самый популярный спорт у электората, если с футболом проблемы люди могут и на улицу выйти. Потому большинство российских регионов выделяет на футбол, и деньги эти исчезают в темной дыре.
Как?
Первый способ через аренду инфраструктуры. Я не знаю, почему так но почти всегда и везде стадионами и базами владеет не клуб и не бюджет а какие-то левые граждане, подсуетившиеся во время приватизации, когда пятнадцатитысячник со всей инфраструктурой мог стоить дешевле чем магазин, дешевле чем ларек даже. Потому что на них не поторгуешь.
Теперь футбольный клуб, если он есть первым делом сталкивается с тем что ему надо где-то тренироваться и где-то играть. Причем чаще всего подходящий стадион в области один, и хорошо если подходящий а то придется к соседям ехать играть. Требования по сравнению с советскими временами сейчас сильно подросли, и содержать стадион дорогое удовольствие. А если еще на джип директора надо