Удивительно, что спустя год Тильда вспомнила это чужое лицо, увиденное лишь мельком: тогда оно выглядело серым, будто присыпанное пеплом, но крупный нос с горбинкой и острый подбородок были точ-в-точь как у стоявшего перед ней мужчины с больной кожей.
Вы были там! вырвалось у нее изумленно.
Узнала все-таки. Мужчина кивнул. Знаешь ли ты, что недожиток, который принял твой брат, был добыт демоном? Это яд для человеческой души.
Ужасно Тильда похолодела. Но иначе мой брат бы умер! Он и так уже не дышал, а недожиток воскресил его. Ведь выбора не было!
Понимаю. Бывает, людям крайне трудно смириться со смертью близких, и они готовы применить любые средства, лишь бы вернуть их.
Что теперь будет? Что делать? Тильда с трудом узнала собственный голос.
Получишь ответы, если поедешь со мной. Надеюсь, теперь ты веришь, что я не маньяк.
Верю. Но все еще не знаю, кто вы.
Мое имя Виктор Зарубин. С недавних пор я водитель трансфера, доставляю студентов к месту учебы в Рускеале.
Понятно. А как вы оказались в моем городе, в доме, на Чернавинском?
Это и мой город. Я там родился, там рос и мечтал, но однажды сбился с пути к мечте и угодил в сети этерноктов. Ты ведь знаешь, кто они?
Тильда недобро усмехнулась:
Да уж наслышана. Выходит, вы тоже работали на них?
Работал, честно ответил мужчина. Но это был не совсем я. Со мной произошли необратимые изменения.
Как это?
Живой свет спалил во мне все неправильное. Он мог испепелить мое нутро целиком, как у других этерноктов, но я каким-то чудом уцелел. Наверное, не насквозь еще прогнил, как они, не успел, потому что примкнул к ним последним.
Что такое «живой свет»? спросила Тильда, но не дождалась ответа, оглянувшись на звук знакомого голоса, прозвучавшего позади.
Наконец-то! Ты, что, забыла убрать беззвучный режим в телефоне? Я не смог дозвониться. Якур обнял ее, на миг прижав к широкой груди, и настороженно покосился на мужчину в шляпе. Какие-то сложности? Я не помешал?
Тильда в растерянности уставилась на друга, не зная, что ему ответить. С одной стороны, она была рада его видеть, а с другой, испытала разочарование от того, что его появление прервало разговор с загадочным типом на самом интересном месте. Неизвестно, продолжит ли этот человек, назвавшийся Виктором Зарубиным, откровенничать при Якуре? Теперь Тильда не могла уйти, не выяснив, какая опасность угрожает ее брату и как его спасти. Ради этого она была готова отправиться не то что в Рускеалу, а хоть к черту на кулички, но вот как быть с Якуром? Как объяснить другу, что она не сможет учиться вместе с ним и должна немедленно ехать в Карелию? Что ему сказать?
Новый знакомый вдруг приподнял очки и пристально посмотрел на Якура. Тильда ожидала увидеть под очками больные глаза, с такими же признаками воспаления на веках, как и на лице, или даже вовсе пустые глазницы, но глаза были нормальными, светло-карими, разве что зрачки казались отверстиями, сквозь которые струился свет: два тончайших лучика протянулись к лицу Якура и прошлись по нему, словно сканируя. А потом свет исчез, и в глазах появились совершенно обычные зрачки, узкие от солнца, выглянувшего из-за туч.
Вернув очки на место и придвинув плотно к переносице, Зарубин произнес:
Пригласи друга поехать с тобой. В Горном я все улажу, его вещи и документы передадут к нам в филиал.
У него, что, тоже возникли проблемы из-за использования черной магии? спросила Тильда после паузы.
Дело не в проблемах, а в силе, которой вы оба обладаете, но не умеете применять. Вас этому научат.
Какая еще сила? Хотя Вообще-то у Якура есть дар шамана, а у меня-то что?
Ты все узнаешь со временем. Я лишь водитель и не вправе объяснять такие вещи, уже и так наговорил лишнего. Нам пора ехать. Решай быстро, едешь с другом или без.
С другом! ответил за Тильду Якур, не раздумывая, и, повернувшись к девушке, спросил, понизив голос: Тебе действительно нужно ехать с ним?
Да, без вариантов. Но тебе необязательно. Можешь вернуться в Горный.
Я поеду с тобой, даже если ты сама не знаешь, куда и зачем едешь.
Вот и отлично! В таком случае поторопимся, следуйте за мной. Мужчина оживился, подхватил чемодан Тильды, будто тот был его собственностью, и устремился к автомобильной стоянке. Он неуклюже наступал в мелкие лужицы, и брызги вылетали у него из-под ног, искрясь в лучах проглянувшего солнца.
Тильда и Якур поспешили следом.
Что произошло? друг слегка сжал руку Тильды и намеренно замедлил шаг. Говори, не бойся. Он тебя запугал? Чем-то шантажировал? Вынудил бросить университет? Но ведь ты мечтала там учиться!
Горный бросать не придется. Оказывается, у него филиал есть!
Это где?
В Рускеале. Тильда растерянно улыбнулась и добавила грустно: Ну почему мечты всегда сбываются как-то не так?
3. Лунная ведьма
Долго так продолжаться не может!
Почему? По крайней мере, она жива.
Тш-ш-ш Еще услышит! И так натерпелась, бедняжка. Не надо ей об этом напоминать. Подумать только, до чего люди бывают жестоки. «Дурная кровь», «Поганая ведьма» Как только ее не дразнили.
Во-от! А я что говорю? Нельзя ей обратно.
Так зачем обратно? Давай уедем подальше, увезем ее отсюда насовсем. Туда, где никто о ней ничего не знает. Да хоть в Сибирь! Там тоже есть большие города, где никому ни до кого нет дела, не то, что здесь, в глухомани. Твой брат мог бы помочь с переездом, ты говорил, он хорошо зарабатывает. Мы бы потом ему все вернули.
Здесь роща карсикко, забыла?
Ой, господи! Совсем задурил себе голову своими соснами!
Да что ты понимаешь? Это же корни предков! Среди них и Виолкина сосна есть, живой оберег, как-никак. Не пропадет дочка, не бойся. Здесь уж точно не пропадет.
Да ведь ей учиться надо!
Закончила среднюю школу, и будет с нее. Выйдет замуж за хорошего человека, и без всякой учебы прекрасно заживет.
Замуж!.. Да кто ж с ней возиться захочет, с чудачкой?
А ну, хватит! Сама говоришь, что натерпелась девчонка, а слов не выбираешь! Только-только отошла она, а ты эх!
Ладно, ладно. И правда, что-то расшумелись мы спозаранку. Разбудили уж, поди. Только ты все же позвони брату, намекни о переезде. Вдруг захочет помочь? Хотя бы с работой. А к соснам твоим каждое лето ездить будем.
Ага, рассказывай!
Ну, а что? Места здесь красивые, природа, леса-озера, простор. Мечта туриста, лучше и не найти. Но это для отдыха, ведь не для жизни. Зимой-то жизнь тут совсем замирает. Вот уедут в октябре последние дачники, и ни души на километры вокруг не останется.
Ну и ладно. Зачем они тебе, эти души?
Да мне-то ни за чем. Виолке, вот, общение нужно. Ведь отшельницей растет.
Жива-здорова, и слава богу.
Не переспоришь тебя. Ладно, хорош воду в ступе толочь. Иди-ка, лучше, дров принеси.
Да не холодно же.
Зато сыро. Постель хоть выжимай. И дождь моросит, на улице не высушить.
В соседней комнате Виола открыла глаза и сбросила с себя одеяло, казавшееся, и в самом деле, противно сырым и холодным. Пальеозеро насквозь пропитало влагой старый дом, стоявший на песчаном берегу в окружении редких высоких сосен, похожих на ершики для мытья посуды. Это были не обычные сосны, а этакие колючие венчики на тонких скрипучих стволах: давным-давно из них сделали карсикко, памятные обереги, испещренные у основания глубокими зарубками. Зарубки белели свежей древесиной от того, что отец регулярно их обновлял, стесывая в углублениях потемневший слой. Виола не разбиралась в этих символах и цифрах, она могла прочитать только свое карсикко да, у нее было личное дерево-оберег. Оно делилось с ней силой земли и неба, лечило и успокаивало. Виола не раз замечала: стоило постоять часок с сосной в обнимку, и все синяки и порезы исчезали бесследно. Правда, потом очень быстро новые появлялись, и все же, если б не сосна, живого места на Виоле было бы не найти.