Яга, ухмыльнувшись, подала тряпку, смоченную в настойке мухомора, кот, надменно хмыкнув, вернулся к сметане.
За столом сидела гостья.
Кикимора я, представилась довольно молодая на вид женщина с приветливым открытым лицом в зеленых веснушках. Зеленые водянистые глаза лучились любопытством, а зеленые кудряшки сжимались, словно пружинки, при каждом кивке. Можно Кики.
Дарья.
Да ты не убивайся так, деточка, увещевала новая знакомая с лучезарной улыбкой. У нас тут хорошо, царство-государство спокойное, люди добрые.
Царство-государство? Ага! Тридевятое? предположила я.
Отчего это Тридевятое? Почему такая несправедливость? Чуть что, так Тридевятое, завозмущалась Яга. И за что ему такая слава, этому Тридевятому? Оно и махонькое, и дворец плохонький, чудес раз-два и обчелся, и царь у них старый и плешивый. Только и грозит всем войной из-за печки, а толку пшик. Трисемнадцатое у нас царство-государство, просторное, красивое, и поля есть, и луга есть, и озера, и реки, тараторила бабка, наливая чай.
А болота какие! восторгалась Кикимора. Глаз не отвести, залезешь не вылезти.
Стольный град Светлый. Царь у нас Дмитрий, продолжала рекламировать место проживания Яга. Знатный молодец.
Хоть в гроб, хоть под венец, слетел с моих губ почти рекламный слоган.
Вот сейчас невесту себе подыскивает, продолжила Яга, проверяя, рассосалась ли шишка у меня на лбу. Так что ты вовремя.
Предлагаете в массовых свадебных гуляньях участие принять? Боль переливалась от затылка ко лбу.
Не только, вкрадчиво и туманно произнесла Яга и отвела взгляд в сторону. Ты бы о себе, что ль, рассказала!
Подозрения сразу закрались в голову, и внутренний голос призвал меня к осторожности, но разум еще не включился в происходящее, и я без задней мысли поведала Яге и Кикиморе краткую историю своей жизни. А потом еще повторила эпопею своего попадания сюда. Слушали меня очень внимательно и, что забавно, ничему не удивлялись. Яга деловито уточнила, нет ли у меня в родственниках Кощея, бояр, чертей и прочей нечисти. Получив отрицательный ответ и заверение, что ничего подобного я в глаза не видела и вообще в колдовство не верю, изрекла:
Замечательно!
Не в бровь, а в глаз, кивнула Кикимора. И добавила подозрительное: А ты Ягуша, мастерства не теряешь.
Тетки заботливо подвинули мне с двух сторон тарелку с конфетами и блюдо с пирожками. По их влюбленным масляным взглядам ясно читалось, что они замыслили нечто недоброе. Но ни за что не признаются что.
Дороги домой тебе, ягодка, нет. Про жизнь свою прошлую забудь! начала Баба-яга, аккуратно сложив корявые ручки на белой скатерти. Горюй не горюй, а енто факт!
Я неопределенно кивнула. Не согласиться было сложно.
Надобно определиться, чего ты тута делать станешь?
Сложный вопрос, уклончиво ответила я. Согласна.
Царь у нас жениться надумал, встряла Кикимора и сразу пошла в атаку. Так вот, иди за него замуж.
Пока я еще не подобрала отпавшую от такого предложения челюсть, Яга быстро разъяснила ситуацию::
У нас бобылкой жить тяжело. Работать придется или прачкой, или кухаркой, а ты образованная, чего добру пропадать. Пойдешь в царицы, поддержку мы обеспечим.
Так как с моей стороны реакции все еще не последовало, бабка добавила:
Хода другого у тебя нет! Не то съем, и для пущего устрашения клацнула зубами. Потом безразлично заметила: Соглашайся, али выгоню, ты здесь чужая, сгинешь.
Когда подружки шутили, что замуж меня выдать можно только под дулом пистолета, вариант съедения как-то не рассматривался. Но, глядя на бабкины не знавшие зубной пасты челюсти, поняла, что вариант с огнестрельным оружием гуманнее. В том, что клыкам этой пенсионерки не чуждо человеческое мясо, сомнений не возникало. Пришлось приложить усилие, чтобы закрыть рот и отложить не донесенный до него пирожок.
Кикимора как ни в чем не бывало жевала пирог с капустой, прихлебывала чай и ничего противоестественного в происходящем не находила. То есть с этой стороны поддержки не дождусь, на кота я даже оглядываться не стала. Мое молчание тут же было расценено как согласие, но я все-таки предприняла неуверенную попытку отказаться:
То есть про «насильно мил не будешь» в вашем царстве не слыхали?
Я тебя за царя замуж выдаю, оскалилась Яга. Не за кузнеца. Корона всем мила!
Резонно. В общем, принцип тот же, что и у нас.
Да ты не переживай, вмешалась Кикимора. Царь у нас хороший, красивый, молодой. Девки за ним так и бегают, невест понаехало со всех сторон прорва!
То есть я не единственная?
Нет, конечно, всплеснула руками Баба-яга. И они с Кикиморой хором сообщили:
Пятнадцатая.
В первой двадцатке, можно сказать. А что, четырнадцать мало? Я для ровного счета нужна?
Да ты не считай, что много! Народу прорва, а жениться не на ком. Ни одной подходящей царицы, возмутилась Кикимора.
Это верно, подтвердила Яга. Жениться там не на ком. Аленушка, к примеру, с виду девка ничего так, симпатичная. Ага! С братцем приехала, а братец у нее, как известно, козленочек. Это двадцать лет назад он козленочком был, а сейчас вырос, нормальный серый козел стал. Да не один он, стадо в двенадцать голов. Аленушка сама толком не знает, кто из этих зверюг ее братец. Вот женись на ней она вмиг дворец в хлев превратит.
Или Шахерезада. Кикимора закатила глаза. Восточная красавица. Говорят, ихний падишах по ней сильно с ума сходил. Чего в ней нашел, непонятно. Лицо косынкой закрыто, не видел никто, вдруг крокодил какой скрывается? А одета как? Срам! Пузо голое, портки прозрачные, все наружу бесстыдница. Мой Леший углядел это безобразие, дар речи потерял, глаза выпучил, покраснел весь, я его неделю отваром из ряски отпаивала. Да-да!
«Если бы Леший вышел на улицы Москвы летом, никакая ряска его бы не спасла», подумала я.
А Кикимора продолжила:
Белоснежка приехала. Хороша нечего сказать. Бела, черноволоса. Так тоже не одна. С ней гномы. В письме семь штук заявлено было, а приехало три десятка. А сколько понаедет после свадьбы одному черту известно. И всем пропитание, содержание и развлечение предоставь. У нашего царя хоромы немаленькие, но где же на всех гномиков комнат понабрать? И эта их страсть к драгоценным камням Говорят, уже две стенки во дворце расковыряли. Такая царица нам ни к чему. Кикимора глубоко вздохнула. Пойду я, Лешему настойку принимать пора. Он без меня беспомощный, как маленький, сидит целый день, на рыбок смотрит.
Яга активно собрала пирожки в корзинку и вручила подруге.
Провожать не пойду, дорогу знаешь.
Да уж не заблужусь, двести лет сюда хожу, махнула рукой Кикимора, скрываясь за дверью.
Это ж сколько ей лет? удивилась я, когда дверь за зеленоволосой теткой закрылась. Выглядит она ну на двадцать пять так сколько ей?
Да кто ж считать-то будет? У нас до стольки-то не каждый умеет, пожала плечами бабка. Может, триста, может, и больше. А выглядит она как хочет. Водянистая натура, неустойчивая, чего с нее взять то молодая, то старая, и, подумав, добавила: Так, нам делом заняться надо.
Со стола прибрать, посуду помыть? предположила я.
Это я сама, чего мне, старой, делать-то? А с тобой мы переодеваться пойдем, прихорашивать тебя будем.
Вы всерьез считаете, что царь меня в жены выберет? Даже если опустить странность предприятия, в его успех я не верила.
Считаю я плохо, пишу тоже так себе, а вот царица из тебя будет знатная, причмокнула старушка, поднимаясь наверх.
Вы в невестах, вон, как в мусоре копаетесь. Под микроскопом рассматриваете. А про меня же ничего не знаете, не унималась я. Может, у меня странности какие есть или болею чем?
Ты на себя не клевещи, пригрозила пальцем Яга. А то накличешь. А странности мы твои изведем. Сейчас в нормальную одежу переоденем, и сама заглядишься. Тощая ты больно, ну да это мы откормим. Время есть маленько.