Я так рад весенним цветкам! Привычным движением, я снимаю свой ботанический рюкзачок с плеч и, развязав гербарную папку, бережно укладываю между её газетными листами несколько незабудок
Всё! Я забрасываю рюкзачок за плечи. Вперёд! Моя зелёная охота продолжается
Вот! На морской террасе, передо мной стоят две клумбы ярко-жёлтых нарциссов.
Ах! изумляюсь я, Нарциссы! Какие махровые! В жизни, таких, не видал!
Из определителя растений следует, что эти цветы, для дикой природы Кунашира не характерны. Оказывается, они завезены на наш остров человеком, являются одичавшими и в настоящее время произрастают по местам бывших поселений
Всё. Я убираю гербарную папку в свой ботанический рюкзачок и забрасываю его за спину. Можно идти дальше. А я стою и никак не могу тронуться с места. Я грустно смотрю на нарциссы
Вот, что значит, время! думаю я, В прошлом, кануло всё. И жилища, и даже, сами люди. Ни-че-го нет Дикое побережье вокруг. Ничто, уже, не напоминает здесь о былом! Ничто И только каждую весну, по-прежнему пышно, расцветают две клумбы ярко-жёлтых, махровых нарциссов
На низкой морской террасе, мой, натренированный глаз ботаника, упирается в кустарник, высотой в рост человека. Не сводя с кустарника заинтересованного взгляда, я с ходу подворачиваю к нему.
Тонкие, зелёные прутики Молодые листочки, пучками, ещё только выглядывают из полураскрытых почек. Я, в раздумье, трогаю прутики пальцами: «Что же это такое?». Вот, из почек выглядывают зачаточные, ещё не развитые серёжки!
Вроде бы, на иву похоже пожимаю я плечами, Но!.. Какая же, это ива?! Если почки располагаются не поодиночке (очередное листорасположение), как у всех ив, а строго напротив друг друга?! Следующие две почки, также, сидят одна напротив другой, но сдвинувшись на девяносто градусов вокруг оси побега. Классическое супротивное листорасположение!
Сейчас, посмотрим! я раскрываю определитель растений
Вот, так новость! через минуту моё лицо вытягивается, Ива! Оказывается, есть исключение из общего правила! Это ива!
Представляешь? в восхищении, я разговариваю сам с собой, Ива! Блин, это ива!
Удивительно Особняком от всего «ивового рода» стоит ива Корионаги. В определителе, она приводится только для Кунашира. И опять как заносной вид, то есть, вид, завезённый сюда человеком.
Какая-то японская ива! вслух размышляю я, Почему японская? Потому, что в её названии «Корионаги» стоит с большой буквы значит, это фамилия. Эта ива названа в честь какого-то Корионаги Эту иву сюда привезли люди! Когда-то И посадили у своего жилища
Это ещё одна разгадка для моего «ботанического» ума. Я очень, ей, доволен!
По скалистым склонам морских террас мыса Четверикова разбросаны малиновые пятна из множества мелких цветков. Я раскрываю свою гербарную папку
По определителю растений, эти мелкие растеньица это первоцвет Фори.
Хм! Опять с большой буквы! хмыкаю я, промежду делом, Этот первоцвет назван в честь какого-то Фори! Я думаю, что этот Фори был французом, с ударением на втором слоге Наверняка, это опять кто-то из первооткрывателей Курил.
Яркие краски весны радуют мой глаз и душу. После аскетичной белизны зимы, так приятна эта буйная зелень! Я стою на краю высоченного берегового обрыва мыса Четверикова и смотрю вниз, на покрытый ольховником склон справа от меня. Я смотрю на то, как голые ветки ольховника раскачиваются на тёплом ветру. Ветер сильно тянет по склону снизу, от моря. При каждом его порыве, жёлтые облачка пыльцы срываются с переспелых, свисающих тяжёлыми гроздьями с веток серёжек и плывут мне навстречу Я качаю головой и восторженно улыбаюсь весне: «Ольха курчавая! Целые облачка пыльцы! Никогда такого не видел!»
Сегодня утром мы отправляемся на Серноводский перешеек. У лесников кордона Александра Воробьёва и Андрея Архангельского, там свои дела. Им нужно установить два аншлага, обозначающих границу заповедника. Я же сегодня, как всегда, займусь «свободной охотой».
Бездонное, синее небо! Яркое солнце ослепительно сияет над головой. Кругом такая теплынь! Через пару часов я понимаю, что мы слишком тепло одеты! Я стягиваю свой синий свитер и привычно, по лесному, завязываю его рукавами, вокруг пояса. Кочкарниковая низменность Серноводского перешейка сплошь поросла низкорослым ольховником. Бесконечные кочки этой равнины покрывает ковёр клюквы. Я сбрасываю с плеч свой ботанический рюкзачок, раскручиваю несколько плетёнок клюквы и торопливо (меня никто не ждёт) закладываю их в свою гербарную папку
Вокруг меня, розовыми шишечками, обильно цветут плотные заросли какого-то, по колено высотой, кустарничка. Необычное и совершенно незнакомое мне растение! Я открываю определитель растений
Восковник опушённый! через несколько минут, я отрываю глаза от книги, Классно!
Восковник опушённый я «пробую на зуб» новое название.
У меня очередное ботаническое миниоткрытие! Я, ему очень рад! Я торопливо шагаю дальше, догоняя ушедших вперёд, лесников
Здесь же, часто встречается другой, более высокий кустарник! Глянцевые, тёмно-зелёные листочки его кустов заметно красят однотонно-серую, после зимы, равнину перешейка.
Это падуб! прикидываю я, Падуб морщинистый я знаю. Интересно, а это какой?
Я сбрасываю с плеч свой рюкзачок и торопливо достаю определитель растений
Падуб Сугероки! вскоре восторгаюсь я, Первая категория редкости!
Из трёх падубов, встречающихся на Кунашире, этот самый редкий. Как я понимаю, этот падуб назван в честь какого-то японца Сугероки.
Пологие склоны невысоких сопок, образующие северный борт перешейка, сглажены тёмной щёткой хвойных массивов. Шагать по пружинистой, кочкарниковой равнине перешейка трудно. Но постепенно, мы всё же подходим к лесу
Это пихтарник. Мы входим под крышу хвойных крон. И я с любопытством озираюсь вокруг. Среди пихт и елей, здесь мне часто встречаются деревья тиса. Многие из тисов имеют диаметр ствола около пятидесяти сантиметров!
Ух, ты! радуюсь я, Настоящие деревья!
Но, что ещё более удивительно, для меня вокруг так обилен и хорош подрост тиса! Из своего опыта я знаю, что у тиса, с возобновлением, дела везде обстоят плохо.
Какой подрост! то и дело, удивлённо качаю я головой, Какой подрост!.. Я, такой подрост у тиса, вообще нигде не видел!
Здесь же, под моими ногами масса бутонизирующей клинтонии!
Клинтония удская! радуюсь я своей старой знакомой, Здравствуй, легенда! Здравствуй! Как, тебе, я рад!
Клинтония это легенда работ экспедиции нашей Магнолии на вулкане Тятя. Легенда!.. Это растение из семейства лилейных. Своими листьями, оно очень напоминает черемшу и ландыш. Но, на высокой стрелке её цветоноса красуются неестественно белые колокольцы! При их описании, в литературе, применяется выражение «фарфоровые колокольцы». Удивительные цветки!
Мы шагаем дальше
Вскоре, я вижу «вытянувшиеся» под тенью пихт, веточки «краснокнижного» падуба морщинистого. Они привлекают моё внимание алыми ягодками.
Хм! Откуда сейчас, весной, у падуба спелые ягоды?! искренне недоумеваю я, присев на корточки, Сейчас весна! Цветут ещё только самые ранние, весенние виды! Но и они ещё только цветут! А, у этого падуба уже спелые ягоды!
Я беру пальцами ягодки: «Вон, какие спелые, налитые!». Несколько минут я не знаю, что и подумать
Неужели, эти ягоды висят с прошлой осени?! вдруг, догадываюсь я, Ну, точно! А, какие ещё могут быть варианты?!
Ха! уже окончательно убеждаюсь я, в своей правоте, Так они прошлогодние! Вот, это, новость!
Я поднимаюсь на ноги.
Хм! хмыкаю я, оглянувшись на ягодки последний раз, Надо же! Прошлогодние А, такие свежие, сочные! Просто, не верится
В пятом часу дня, на обратном пути домой, мы напрямую режем закруглённые склоны сопок, образующих южный борт Серноводского перешейка. Здесь, лесистые распадки затоплены сплошным ковром черемши! Этот ковёр черемши так плотен, свеж и сочен! Обойти стороной эти «луковые» заросли нет никакой возможности. И мы шагаем напрямую, под сочный хруст черемши, словно по нескончаемой гряде лука, в своём огороде.