У одной стены стоял стол, который ломился от угощения: грибы, ягоды можжевельника, корни солодки и жёлуди о, жёлуди! В виде пюре, приготовленные на пару, жареные, в супе столько видов, что Моне даже не удалось узнать все кушанья! А в центре стола стояли гигантские соты с чашками вокруг, чтобы можно было зачерпывать и пить мёд.
Неподалёку висел плакат: «ПЕРВЫЙ ФЕСТИВАЛЬ ЖЕЛУДЕЙ: ОТМЕЧАЕМ ПРИХОД ОСЕНИ», а на маленькой сцене под ним пели три прекрасные тёмно-синие птички. Их песня подошла к концу, и зал заполнился аплодисментами.
Спасибо! Спасибо! произнёс один из певцов. Мы «Синеспинные певуны на бис», и для нас большая честь дать здесь последний концерт перед отлётом на юг. Мы счастливы, что вас так много, несмотря на грозу. А теперь, пускай снаружи льёт дождь, мы подарим солнечное настроение и порадуем вас одной из наших любимых мелодий: «Луна, сияй, солнце, вставай!»
Снова загремели аплодисменты, зазвучали одобрительные выкрики и свист. Птички грянули новую песню, и звери опять пустились в пляс, а у Моны голова шла кругом. Что все они здесь делают? Откуда они пришли?
Её размышления прервал чей-то голос:
Приветствую, мисс мышка! Перед ней остановилась и вежливо поклонилась ящерица. Вам нужна была помощь и вы не получили её? Приношу свои извинения. Меня зовут Жиль. Что я могу для вас сделать?
Мона заметила, что на шее у ящерицы галстук-бабочка, а ещё большой ключ из дерева с навершием в форме сердца. Ящер выглядел буквально начищенным до блеска он так переливался зелёным, будто отполировал свои чешуйки и не очень-то хотел приближаться к грязной лужице, которая натекла на пол вокруг Моны.
Я я забормотала мышка.
Боюсь, мест нет. На фестиваль Желудей начали присылать заявки несколько месяцев назад. Да нас просто завалили просьбами забронировать номер! И вам следовало бы отправить подобный запрос.
У Моны прорезался голос:
Я не знала. Я никогда не бывала здесь прежде. А где где я?
Где вы?! Ба, мисс мышка, да это же отель «Хартвуд».
И что же это такое? спросила Мона.
Всего-то-навсего один из лучших отелей в окружающих лесах! воскликнул Жиль. Мы принимали таких гостей, как гонщик-чемпион кролик Рэндольф и герцогиня белка Генриетта Третья. У нас проходила свадьба богатейших скунсов в этом лесу, а ещё каждый сезон мы проводим тематический фестиваль. Стоит ли говорить о том, что у нашего отеля репутация прекрасного места для отдыха и расслабления. Язык ящера выскочил изо рта, втянулся обратно, и Жиль продолжил: Ба, да ни одно другое место не гарантирует вам защиты от волков, койотов и пум. «Спите в безопасности, ешьте на все деньги и будьте счастливы в Хартвуде». Это девиз мистера Хартвуда один из многих. Пожалуйста, только не говорите ему, что вы о нас не слышали. Он во всём обвинит «Шишкину прессу». Они до сих пор не разместили обзор нашего отеля. Французских да, итальянских пожалуйста, но «Хартвуда»? Нет и нет.
«Шишкина пресса»? прогремел чей-то голос. Вот и появился наконец их неуловимый репортёр?
Возле дверей к ним присоединился не кто иной, как крупнейший зверь в зале а может, и самый старый, подумала Мона, глядя на его сгорбленную спину. Это был барсук, с блестящим чёрным мехом и маленьким жилетом под пиджаком. На его массивной шее висел не один деревянный ключ, а целое ожерелье.
Мона затрепетала. Барсуки не всегда добры к мышам, и конкретно этот исключительно сурово посмотрел на неё сверху вниз.
О нет, сэр, произнёс Жиль. Это не репортёр. Это мисс Тут он замялся: Поверить не могу, что не спросил вашего имени.
Мона, подсказала мышка.
Мисс Мона хотела бы получить номер, но я сообщил, что все уже забронированы, мистер Хартвуд, сэр, отрапортовал Жиль.
А, ясно. Барсук принюхался, и его большущие ноздри широко раскрылись.
Мона с трудом сглотнула:
О, прошу вас, мне негде остановиться. Мой дом смыло дождём. Пожалуйста. Мне Мне кажется, там, снаружи, волки.
Уж точно не поблизости, фыркнул барсук. Мы не видим этих зверюг в нашей части леса. Они живут в Большом лесу, за Папоротлесскими холмами.
Нет-нет, не поблизости, согласилась Мона.
Мышка видела волков до того, как её унёс ручей. Это было в Папоротлесских холмах? Она не знала, какая часть леса как называется.
Ясно, повторил барсук, подкручивая свои белые усы, после чего заметил саквояж и всмотрелся повнимательнее: Сердце. Какое совпадение! И он снова уставился на Мону.
Этот саквояж со мной всю жизнь, объяснила Мона. Он принадлежал моей семье.
И где она сейчас?
Я потеряла её давным-давно, во время такой же сильной грозы, как эта
Потеряли, действительно? Мистер Хартвуд потянул себя за усы, в его взгляде читалась озабоченность: Так с грозой и бывает: не раз, а два угрожает
Судя по виду, барсук собирался сказать что-то ещё, но вместо этого просто дёрнул себя со всех сил за усы, а затем оглянулся на танцующих зверей и бросил взгляд на пол, усыпанный кусочками еды:
А, крошки. Здесь их немало, но и больше бывало. Вечер за вечером поделать с ними нечего. Из вас помощник, конечно, невеликий, но лишняя пара лап есть лишняя пара лап. Жиль, займись. Отведи её к Тилли.
Мистер Хартвуд кивнул, растянул рот в улыбке и вернулся к гостям.
Ну, скажу я вам Хвост ящера дёрнулся.
Что он имел в виду? пропищала Мона. Я ничего не поняла.
Мистер Хартвуд позволит вам остаться на ночь, если вы не против прибраться после вечеринки вместе с Тилли, нашей горничной. Вероятно, упоминание о волках сыграло свою роль. У мистера Хартвуда слабость к мелким зверушкам, попавшим в беду, а вот волков он недолюбливает. Понимаете, они утащили его супругу, когда она поехала навестить сестру. Потому-то он и открыл отель чтобы создать такое место, где животные, особенно путешественники, могли бы остановиться и чувствовать себя в безопасности. Хотя иногда он, как мне кажется, забывает, что это всё же отель, а не тихая гавань для всякого вымокшего усатика. Разумеется, я не хотел проявить неуважения к вам, мисс мышка. В любом случае, пойдёмте со мной.
Благодарю вас, произнесла Мона.
Пока не стоит, отозвался Жиль, открывая дверцу пошире. Вы ещё не видели Тилли.
3
Проблемы с Тилли
Следуя за Жилем, Мона покинула весёлые танцы и вернулась в лобби, к освещённой свечами лестнице у камина. Было видно, что в отеле много этажей.
Идёмте, идёмте. Ящер поманил её лапой. Тилли на кухне.
Жиль и Мона спустились на этаж ниже, а там прошли до самого конца коридора. Ящер толкнул распашную дверь, и мышка увидела помещение, которое было меньше и лобби, и тем более бального зала, но все же больше любого из прежних укрытий Моны.
Кухню наполняли ещё более аппетитные запахи. Корзинки с орехами и ягодами свисали с корней в потолке над длинным столом, ломившимся от горшков и мисок, ложек и подносов. Большие кухонные шкафы были утоплены в земляные стены; некоторые отделения были распахнуты, открывая взору стопки тарелок и кувшины с сухими семенами и всевозможными травами. В мойке, сделанной из большой ракушки, возвышалась гора грязных кастрюль и сковородок. В углу был очаг, а над ним висел котёл, в котором бурлило желудёвое варево.
Упитанная дикобразиха помешивала варево своей длинной иглой. Повариха была не одна. За столом сидела, отщипывая кусочки от гигантского пышного пирога, рыжая белка с пушистым хвостом.
Не суй свои пальчики во всё подряд, Тилли, дорогуша, проворчала дикобразиха. Тут должно остаться для мистера Хартвуда. Ты знаешь, как он успевает проголодаться на вечеринках.
Да, мисс Колючклз. Белка неохотно отставила блюдо. Но после вечеринки мне же нужно будет убираться. Я просто не успею чего-то поесть.
Я приберегу для тебя несколько кексов с семечками, дорогуша.
Мне больше нравится желудёвое суфле, пробормотала белка достаточно громко, чтобы её услышали.