Кэти с усмешкой подняла на меня глаза.
Засранец ты этакий. Удачи тебе во всем. Она развернулась и направилась к выходу. Спасибо за автограф. Буду следить за тобой в «Твиттере», кинула она через плечо и вслед за Линеей вышла из самолета.
Я улыбнулся ей вслед, достал рюкзак, встал где посвободнее и откопал телефон. Он был полностью разряжен, когда я садился в самолет. Я отсоединил его от внешнего аккумулятора и включил первый раз за последние две недели. Аппарат разрывало от вибраций, пищания и музыки.
Добро пожаловать назад в реальность.
Пятнадцать дней вдали от цивилизации. Мне стало страшно от мысли, сколько сообщений за это время могло прийти, и теперь придется все их читать и слушать. Наверняка не меньше сотни только от Эрни, моего агента.
Я ввел ПИН-код, закинул рюкзак за плечи и начал с голосовой почты. Ящик был полон. Через четыре сообщения я все еще стоял в очереди на выход из самолета, и вдруг в трубке раздался незнакомый женский голос.
«Здравствуйте! Кажется, у меня ваш Такер. Он бегал без присмотра прямо по дороге, на бульваре Топанга-Каньон. Меня зовут Слоан. Мой номер: 818-555-7629. Сообщите, когда сможете его забрать».
Черт.
Я снял рюкзак и стал искать ручку. Записал номер на руку и набрал его, прикинув в уме, что если в Мельбурне сейчас одиннадцать утра, значит, в Лос-Анджелесе шесть вечера.
Давай же, давай.
Алло, ответил женский голос через три гудка.
Здравствуйте! Это Слоан? Я Джейсон. Кажется, у вас моя собака. Его еще никто не забрал?
На другом конце молчали, и я даже подумал, что звонок оборвался. Я протиснулся в проход и стал проталкиваться к выходу, минуя других пассажиров, в надежде, что телефон будет ловить лучше за пределами самолета.
Алло, повторил я еще раз.
Да, я вас слышу, раздраженно ответила женщина. Он все еще у меня.
Я стиснул зубы. Проклятье. Чертова Моник.
Очередь не двигалась, поэтому я отодвинулся к стене, удерживая телефон плечом. И снова приготовил ручку.
Продиктуйте адрес. Я пришлю кого-нибудь, чтобы его забрали.
Нет.
Не понял!
Что?
Нет, повторила она.
Что значит «нет»? Нет, его нельзя забрать?
Ну вы и наглец. Прошло почти две недели, и вдруг вы решили, что вам нужна собака?
Две недели? Такер потерялся две, черт возьми, недели назад?
Меня не было в городе. И связи у меня тоже не было. Я понятия не имел, что он потерялся. Я заплачу вам вознаграждение, без проблем. Только дайте свой адрес, и я
Нет. Это больше не ваша собака. Если бы он попал в приют, его бы, скорее всего, уже устроили в добрые руки или усыпили. Я развесила объявления, узнала данные с его микрочипа, писала о нем в Интернете, оставила вам с десяток голосовых сообщений. Сделала все, что от меня зависело. Вы его бросили. Поэтому, насколько могу судить, он теперь мой.
И она положила трубку.
Я ошарашенно уставился на телефон. Снова набрал ее номер, но включился автоответчик.
Выругавшись, я позвонил Моник.
Ты потеряла Такера? заорал я, не обращая внимания на других пассажиров.
И тебе привет, Джейсон.
В трубке раздался стук каблуков. Я отчетливо представил, как она идет в огромных солнцезащитных очках на носу, со стаканчиком латте в одной руке, с покупками в другой и плюет на мою собаку.
Такер потерялся две недели назад! Почему ты не следила за ним? Почему не дозвонилась до меня? Что за фигня, Моник? Я же просил тебя за ним присмотреть!
Я работаю, Джейсон. И я как бы присматривала.
Тут я услышал звук приближающегося поезда.
Постой-ка, не поверил я своим ушам. Ты сейчас где?
Многозначительная пауза.
В Нью-Йорке, тихо произнесла она.
И давно ты в Нью-Йорке?
Снова тишина.
Две недели.
Я со злостью сжал телефон.
Между нами все кончено. Слышишь? Кончено, черт возьми, прошипел я.
Джейсон, мне позвонили из «Живанши». Не могла же я сказать им, что не буду сниматься для «Вог», потому что ищу долбаную собаку своего приятеля. Прости меня, ладно? Не
Я положил трубку. С меня хватит. Она с таким же успехом могла потерять и ребенка, а потом как ни в чем не бывало сбежать на очередную фотосессию. На такое нельзя закрывать глаза.
Я еще раз набрал Слоан. Автоответчик.
Не зная, что еще предпринять, я остановился и начал читать остальные сообщения. За панорамными окнами, выходящими на летное поле, вовсю барабанил дождь.
Похоже, эта Слоан не шутила. Она действительно пыталась меня разыскать. Ежедневно в течение недели она звонила мне по поводу Такера. Я все больше и больше выходил из себя, с каждым новым сообщением понимая, что Моник совершенно и полностью наплевала на мою собаку.
Он бегал по дороге.
У него было воспаление мочевого пузыря, потому что его не выводили гулять.
Эта женщина расклеила объявления повсюду, и если Моник хотя бы попыталась искать Такера, то наверняка наткнулась бы на одно из них.
Он запрыгнул в чужую машину через люк на крыше. Что за ерунда?
Я потер виски. Такер терпеть не мог гостиницы для собак. Моник отлично с ним ладила, по крайней мере, когда я был рядом. Поэтому у меня не возникло никаких сомнений на ее счет. Она обещала брать его с собой на пробежки.
Дурак, дурак.
Надо было отвезти его в Миннесоту и оставить у родителей. Сам во всем виноват. Пришлось бы пролететь лишних две тысячи миль, но зато Такер был бы сейчас в безопасности.
Я провел рукой по лицу и беспомощно почесал бороду. Черт, что же делать? Эта дамочка украла у меня собаку.
Когда с голосовой почтой было покончено, я взялся за эсэмэски и увидел, что одно из сообщений с номера 818, который записан у меня на руке. Я открыл его и увидел фотографию Такера. «Хорошо, что мы с вами незнакомы».
На снимке женщина обнимала Такера. Лица видно не было. Такер наполовину закрывал ее своей мордой. На ней были темные очки, а волосы спрятаны под шляпой. На руке, от плеча до локтя, татуировки. Я повернул голову и принялся внимательно их разглядывать, предварительно увеличив изображение. Удалось только разглядеть имя Брэндон. Вдруг телефон зазвонил. Номер 818. Я поспешно ответил на звонок:
Алло!
Докажите, что любите свою собаку.
Что?
Не хочу держать вашего пса у себя, если вы действительно его любите. Но сначала докажите.
Я заморгал.
Ладно. И как, по-вашему, я должен это сделать?
Это же ваш пес, разве нет? Доказательство любви должно лежать на поверхности.
Я начал лихорадочно думать.
Ладно, не вешайте трубку. У меня появилась идея. Я пролистал фотографии на телефоне и выбрал парочку: мы с Такером на пляже, мы с Такером на велосипедной прогулке. Еще сделал скриншот главного экрана на обоях рабочего стола сидящий Такер. Отправил их своей собеседнице. Готово. Проверьте сообщения.
В телефоне что-то зашипело. Женщина молчала слишком долго, как мне показалось, за это время можно было десять раз все посмотреть.
Послушайте, сказал я в тишину, надеясь, что она меня слышит. Он мой лучший друг. Он приехал со мной из Миннесоты в Лос-Анджелес. Я оставил его с человеком, которому, как мне казалось, можно доверять. Я люблю своего пса. Я хочу его вернуть. Пожалуйста.
Она все еще молчала, и я снова подумал, что связь оборвалась.
Хорошо, послышался ее шепот.
Я с облегчением выдохнул.
Отлично, спасибо. Я вам все возмещу: и время, и счета за лечение
И штраф.
Штраф?
Мне выписали штраф за остановку посреди бульвара Топанга-Каньон, когда я затормозила, чтобы подобрать Такера.
Я убрал телефон ото рта и раздраженно выдохнул. Не из-за Слоан, а из-за Моник и ее глупости.
Да, конечно, как скажете. Послушайте, я правда очень благодарен за все, что вы для него сделали. Дайте мне несколько часов, я найду для него передержку и
Передержка? Зачем?
Я сейчас в Австралии по работе и пробуду здесь еще пару недель.
А кто присматривал за Такером, пока вас не было?
Тот, кому я больше никогда ничего не доверю, сухо ответил я, взял рюкзак и, следуя указателям, пошел на таможню.