Система зеркал и артефактов, герцог, и скрытые расщелины в холмах, нехотя ответил Дьерштелохт.
А электричество? не унимался Дармоншир: на втором уровне обычные фонари освещали обычную улицу с домами и магазинами, между которыми сновали люди. Просто вместо крыш у домов и неба был белый каменный потолок.
Электростанция на подземной реке. На самом нижнем уровне.
И вы знали обо всем этом, когда служили у Лоуренса Филиппа?
Нет, сухо проговорил барон Альфред. Мне, как и всем, был доступен только столичный, торговый уровень. Я не представлял, что здесь все куда грандиознее. Пока Диана за три дня не увела всех жителей сюда. Оказалось, что из этой системы уровней есть выходы почти на все рудники княжества, и во многие дома в столице, чем мы и пользуемся
Какие предусмотрительные у княгини были предки, удивленно пробормотал Люк. А вы не боитесь, что одно землетрясение и все тут рухнет вам на головы?
Пока здесь все укреплено системой артефактов. Лифт, наконец-то, остановился на пятом уровне, и они вышли в большую пещеру с плацем, на котором тренировались несколько десятков солдат, зданиями, напоминающими казармы, и огромными фонарями под потолком. Эти уровни пережили множество землетрясений. Предки ее сиятельства действительно были предусмотрительными.
«И невероятно богатыми, по всей видимости», Дармоншир крутил головой, поражаясь, насколько продуманно все здесь сделано. Сколько же денег сюда вложено, уму непостижимо: одна вентиляция должна была стоить миллионы. Теперь стало понятно, почему Луциус предпочел связать младшего сына с Форштадтом, а не отдавать его принцем-консортом в Рудлог.
Из-за белых стен не было давящего ощущения, какое появляется в подземельях. Было прохладно, но воздух казался свежим и влажным, и даже ощущался легкий ветерок.
Солдаты разошлись к разным зданиям: тележки с оружием были оставлены у одного, хитин вывален у другого, в гору таких же кусков. Дьерштелохт провел Люка дальше, к самым обычным лавочкам, расположенным у входа в казарму.
Княгиня в это время обходит семьи с детьми, сказал барон, я прикажу, чтобы ей доложили о вас, и мы поднимемся к наш к ее дому. Пока прошу подождать, мне следует привести себя в порядок. Вам что-то нужно, герцог?
Разве что сходить по нужде, выпить воды и покурить, честно признался Люк, нащупав в кармане пачку, вместе с одеждой восстановившуюся при обороте. Здесь это возможно?
Воду вам принесут. Нужник в казарме, а курилка вон там, барон Альфред указал на углубление в стене, где слышался гул, будто от потока воздуха. У нас давно нет сигарет, поэтому никто не курит. Там сильная вытяжка, осторожнее, прикуривайте снаружи.
Конечно, сказал Люк обрадованно.
Он, докуривая уже вторую сигарету, обошел кругом помещение, действительно похожее на трубу: по белым стенам в полу и потолке были прорезаны отверстия, по которым воздух и поднимался вверх. Дым улетал в них мгновенно.
У входа раздались шаги; солдат, принесший воду, помялся и попросил у герцога покурить. Через несколько секунд подошел второй, а когда в проеме появился барон, переодевшийся и посвежевший, Люк, раздавший уже всю пачку, стоял среди пары десятков бойцов, отвечая на вопросы и вместе с ними хохоча над грубоватыми военными шуточками. Увидев командира, солдаты притихли.
Для меня найдется сигарета? спросил барон Альфред спокойно. Люк развел руками у него самого оставалось затяжки на три.
Возьмите у меня, командир, если не побрезгуете, проговорил грузный пожилой боец, предлагая сигарету, выкуренную на треть.
Спасибо, барон протянул руку, солдаты заулыбались, расслабились, и еще с минуту в курилке стоял дружественный гомон и смех.
Подземный дом княгини Форштадтской находился на втором уровне, среди почти одинаковых домиков-пещер на главной широкой «улице». Им открыл дворецкий, почтительно поклонился барону.
«Как хозяину», отметил Люк.
Где госпожа Диана, Ми́тти? поинтересовался Дьерштелохт.
Ждет вас в столовой, господин барон.
Столовая выглядела изнутри как обычная столовая обычного наземного дома: с люстрой под потолком, обоями в цветочек, сервантами по стенам, камином и тяжелым, уже накрытым столом посередине. Княгиня, такая же крепко сбитая, как и раньше, но немного бледная, с неуловимо повзрослевшим лицом и аккуратно уложенными рыжими волосами, с радостью поднялась из-за стола им навстречу. Протянула руки Люку, и он учтиво сжал их, поднес одну к губам.
Прекрасно выглядите, ваше сиятельство. Очень рад нашей встрече.
И я, сказала она искренне, чуть порозовев. Нам говорили, что вы погибли.
Я просто был сильно ранен, скромно пояснил Дармоншир, и долго не мог добраться к своим. Ничего интересного, поверьте.
Наверное, переусердствовал с равнодушием Дьерштелохт взглянул на него с сомнением. А княгиня, ничего не заметив, просияла:
Как хорошо, что все обошлось! Садитесь же за стол, герцог, вы наверняка проголодались. Альфред, она повернулась к барону, коснулась его плеча, и тот прижал ее ладонь к груди. Все в порядке?
Все прошло хорошо, Диана, ответил он мягко, шагнул к ней, склоняясь, и княгиня на мгновение прильнула к нему, целуя в изуродованную щеку.
Люк деликатно опустил глаза к говядине в зеленом горошке и не поднимал их, пока все не разместились за столом.
При отступлении из дворца лорд Розенфорд был так любезен, что не оставил нас с братом и других заключенных в камерах, рассказывал Дьерштелохт. Нас под конвоем вывезли вместе с сотрудниками Управления безопасности, и мы присоединились к отступающей армии. Но армия за какую-то неделю была уничтожена. Розенфорд в одном из последних боев приказал выдать нам оружие и разрешил встать в строй. Его убили, наш отряд тоже был разбит. Мы с Фридо попали в плен, его изуродованное шрамами лицо дернулось, но через несколько дней нам удалось отбить оружие и бежать. Фридо погиб, прикрывая меня. Мне же удалось добраться до Рудлога, и вдоль границы я дошел до Форштадта. Диана уже готовилась к войне, но иномиряне появились у княжества на неделю позднее меня. Мы успели организовать оборону.
Мы думали, здесь командует ваш отец, старый князь, сказал Люк княгине, отдавая должное той самой говядине.
Лицо леди Дианы помрачнело.
Отец не успел до нас добраться. Он выслал к нам жену с моим младшим братом, а сам с небольшим отрядом и министрами встречал иномирян у границы хотел договориться, соблюсти нейтралитет, чтобы княжество не трогали, она встретила недоумевающий взгляд Люка и пожала плечами. Я была против, но разве он слушал меня? Отец всегда умел торговаться. И если мой дед и предки до него привыкли к войне, отстаивая княжество, то он ценил мир и не стеснялся продаться кому угодно ради него. И продать кого угодно, горько добавила она. Я не могу его судить: деда убили в последней стычке Инляндии с Блакорией за Форштадт. Страх войны всегда витал над нами. Но попытка договориться не уберегла ни моего отца, ни княжество. Его голову с прибитым ко лбу требованием сдаваться сбросили к дворцу, когда до вступления иномирян в Мьелнхольн оставалось три дня.
Сочувствую, проговорил Люк.
Ничего, жестко сказала леди Диана, бледнея еще сильнее. Он получил, что заслуживал. А мы теперь выходим из укрытий и даем иномирянам то, что заслуживают они.
Вы изменились, ваше сиятельство, с сочувствием отметил Дармоншир. Видимо, вам нелегко пришлось.
Барон Альфред бросил на него предупреждающий взгляд.
Вы тоже, не так ли? печально улыбнулась княгиня. Нам всем пришлось измениться, стать сильнее и умнее. Да, было нелегко, но моему народу, к счастью, повезло чуть больше, чем остальным инляндцам. Форштадт это земля шахтеров, герцог. Здесь взрывчатки всегда было больше, чем во всей остальной Инляндии, и каждый человек, исключая младенцев, хоть раз держал в руках кирку. У нас уже были уровни, которые нас защищают.