И не надо вздыхать! Марта знала все возможные реакции мужа. Вот бутеры с собой, салат, положи в контейнер, я уже не успеваю, приготовив завтрак и раздав указания касательно обеда, Марта заторопилась на работу.
Попытки поскандалить с утра или вечером являлись для супругов всего лишь попытками вызвать ну хоть какие-то эмоции. Потому что обычно на душе было никак. У обоих. Привыкли. Хотя и относились к этому по-разному.
Глава 3. Марта
Марта равнодушно относилась к опозданиям. Они ее совершенно не смущали: она опаздывала сама, и не обращала внимания, если опаздывали другие.
К сожалению, руководство на работе не разделяло ее отношения к этому вопросу. Написано «работа с 9.00» будьте на своем рабочем месте в 9.00. Пара опозданий- лишение премии. Регулярные опоздания- увольнение по соответствующей букве закона, без обсуждений, перспектив и компенсации.
Поэтому на работе Марта была вовремя. Почти всегда. В моменты же опозданий кто-то из коллег всегда мог прикрыть: налить горячий чай в чашку на рабочем месте- мол, где-то здесь она, только вот же была на месте, отошла, наверное, и включить компьютер- чтобы по внутренней компьютерной системе фирмы было видно, что работать сотрудница начала вовремя.
Тюфяк Это слово постоянно крутилось у Марты в голове после диалогов с мужем. Тюфяк- так она называла своего мужа за глаза. Не называла насекомым- ну, уже хорошо. Вот почему только приходится жить с таким флегматичным существом? Что держит-то? Держало лишь одно- отсутствие приличного варианта, на что тюфяка можно сменить.
Сегодня тюфяк, если не забудет, заедет в магазин. Не забудет: Марта ему напомнит. Заодно дополнит ему смской список покупок. А вечером можно устроить красивый просмотр сериала под вино из бокала и сырно-орехово-виноградную тарелку. Тюфяк тоже будет в этом участвовать, к сожалению, хотя ничего в вине и не понимает. Только продукт переведет. Если опять не уткнется в свою онлайн-игру какую-то. На компьютере, купленном в кредит. Раздражает.
Марта, Вы уже на месте? прямо с утра ей позвонил на мобильный начальник их отдела, немолодой уже мужчина, в вечном недорогом костюме и при обязательном галстуке. Дополняли образ начальника старые очки с очень крупными линзами. Максим Петрович. «Никакой» Максим Петрович. Нет, «никакой» это не фамилия, к сожалению. Это просто его суть- по мнению Марты. Зайдите ко мне, пожалуйста.
Кабинет, в котором сидел Максим Петрович с еще парой сотрудников, располагался на втором этаже небольшого бизнес-центра, где их фирма снимала несколько дешевых помещений. Рядовые сотрудники работали в комнатах на первом и на третьем этаже- арендовать достаточно пространства, чтобы все располагались рядом, по приемлемо низкой цене не удалось.
Да, сейчас поднимусь, без особого энтузиазма ответила Марта.
Она быстро дошла по обшарпанной лестнице до второго этажа, протиснулась в узком коридоре сквозь очередь, стоявшую к их соседу по бизнес-центру и упиравшуюся в его дверь с надписью «Нотариус», прошла мимо нее, повернула по коридору и оказалась перед кабинетом начальника. Каждый раз, проходя мимо нотариальной конторы, Марта ловила себя на мысли: «Живут же люди- ничего не делают, сверяют бумажки и гребут за это десятки тысяч. Или сотни. Даже помощники и секретарь».
Марта, доброе утро, поприветствовал вошедшую Максим Петрович. Его коллеги- руководитель по кадрам на полставки и специалист по общему широкому кругу вопросов (в основном, это были продажи услуг их компании) находились рядом на своих местах, занимались текущей работой и, соответственно, продолжали быть сознанием где-то в недрах мониторов, прервавшись лишь на взаимное приветствие Марты. Проходи, садись.
Спасибо, Максим Петрович, ответила Марта, подбирая подол своей длинной юбки и присаживаясь на видавшее виды небольшое потертое кресло.
Марта, у нас планируется сокращение штата.
Приехали. Понятно, что это все ожидаемо. Когда клиенты перестают платить за уже сделанную работу, а новых клиентов нет- это неизбежно приводит к соответствующим последствиям. Никакого секрета нет- компания занимается бухучетом и аудитом, в той или иной степени постоянно на связи со всеми своими клиентами, и рыночная ситуация общеизвестна и не радует никого. Когда падают доходы, а впереди неопределенность- бизнес сразу убирает все сопутствующие расходы, от которых можно отказаться. К таковым, по мнению клиентов и партнеров, относятся расходы на бухучет и аудит. Марта была бухгалтером-аудитором, то есть сотрудником, который генерирует для ее фирмы прибавочную стоимость. Но когда клиентами расторгаются действующие много лет договоры и одновременно не выполняются условия по оплате- даже самый хороший производственный персонал на зарплате и премиях становится обычной расходной частью под сокращение.
Тем временем Максим Петрович продолжил:
Я вызвал тебя первую- как одного из лучших сотрудников. Разве что опоздания, о которых мы все знаем, но делаем вид, что их нет, да, Максим Петрович, несмотря на свой невзрачный и неряшливый несовременный внешний вид (и из-за этого незаслуженное недоброе отношение подчиненных), был профессионалом и знал все, что касалось его работы. И любые события в среде сотрудников их небольшой фирмы находились под его пристальным вниманием. Он все контролировал, все знал, делал выводы, а решения принимал, исходя из производственной целесообразности, а не симпатий или антипатий или правил работы, указанных его соседом по кабинету в должностных инструкциях для персонала. За что Максима и ценил владелец фирмы. Сейчас непростое время, говорил начальник, но ничего не поделаешь- бизнес. Сокращать я тебя не хочу, но и платить полностью зарплату нет возможности. Мое предложение- уменьшаем тебе количество рабочих дней, делаем ненормированный график. Работы будет меньше, зарплата тоже меньше. И премию придется урезать. Убрать, поправился Максим Петрович, почти закашлявшись. -Мне кажется, продолжал он, по сегодняшним меркам это- хорошее предложение. Как восстановимся- вернем прежние условия, закончил свою мысль руководитель. О том, что можно будет потом обсудить и повышение по службе, и увеличение зарплаты, он говорить не стал. Потому что был практик и нормально относился к персоналу- чего зря обнадеживать подчиненного, поднимать вопросы, призванные «продать» предложение сотруднику, если потом ничего этого может не случиться. А хорошее долгосрочное отношение, основанное на правде, важнее сиюминутной выгоды от пустых обещаний. Понимают это, конечно, не все и не сразу. Ты подумай, пожалуйста, завтра дашь ответ, хорошо?
Да, Максим Петрович, спасибо, Марта ответила, но мысли ее были уже очень далеко.
Чего дальше-то делать? Как быть? И так ничего успешного за последние лет пять не случалось, так почему сейчас со временем что-то должно измениться и улучшиться? Часики тикали, жизнь, как теперь принято говорить, вышла на плато, и поверхность эта была с небольшим неумолимым уклоном, не сулившим, если судить из практики, ничего нового и ничего особо хорошего. Вниз и вниз, может, и медленно, но постоянно.
В обед к Марте заехал Глеб. На своем мотоцикле Harley Davidson. Ну не на машине же передвигаться жарким летом. Что в нем, мужчине, старше ее лет на десять-пятнадцать, нашла Марта? Много всего. Во-первых, секс. Во-вторых, ощущение нужности со стороны неглупого и небедного харизматичного байкера. Собственно, по этой причине ум и деньги- и секс был на уровне гораздо выше среднего. Да что обманывать- у Марты это был лучший секс в ее жизни. Мотоцикл Марта, правда, не очень могла оценить разумом- но это однозначно было круто на уровне эмоций. Байк напоминал о чем-то первобытном, притягивал взгляд, не только ее- всех на улице, и был отличным дополнением к любовнику. Глеб называл свое средство передвижения «кастомом» совершенно обычное слово в байкерской среде, неведомое людям, далеким от мототусовки и английского языка. В отличие от расхожего стереотипа, Глеб не был «байкером-рокером с кликухой-погоняловом, в пыли, с пивом, без денег и с друзьями-бездельниками». Одевался стильно, имел пару модных цветных татух на руках, не был очевидным бруталом, но в глаз мог дать только так. Стоимость его мотоцикла, также вопреки расхожему мнению о безденежных байкерах, была сравнима со стоимостью бизнес- седана немецкого производства. Чему однажды немало удивились владельцы такого седана, нарушившие правила дорожного движения- слегка поцарапавшие его предыдущий мотоцикл и пожелавшие откупиться на месте от хозяина байка за сто долларов, «только чтоб без вызова полицейских». В итоге Глеб сжалился над ними- поэтому и сторговались на сумме в 30 раз больше первоначально предложенной. По себестоимости ремонта.