На мой взгляд, вежливость бывает обычная: например, придержать дверь или сказать спасибо. А есть вежливость в исполнении Эйвери это когда все чересчур. Он из тех типов, которые со всеми умудряются найти общий язык. Эйвери четыре раза приглашал меня вступить в какой-нибудь клуб сам он состоял в пятнадцати. А еще он смотрит тебе в глаза, когда пожимает руку (ужас!). Как по мне, Эйвери идеальный кандидат на роль серийного убийцы. (Не верите посмотрите пару документальных фильмов про Теда Банди[11] и после этого скажите, что я не права.)
Спасибо, но мы лучше пешком. Дождь не такой уж сильный, сказала я, и в эту самую минуту небо прострелило зигзагом молнии и донесся мощный раскат грома.
Видимо, сам господь бог решил мне возразить. Эйвери пожал плечами, закрыл окно и уехал.
Марго, какого черта? заныл Сэмми, когда мы перешли дорогу, чтобы обойти лужу поперек тротуара.
Сэмми, ты знаешь, что я думаю про Эйвери Грина, буркнула я, прибавляя шагу.
Мы так до нитки вымокнем. А в «Тесле» сухо. Вдобавок, говорят, там заднее сиденье с массажерами.
Я ехидно покосилась на него, мол: «Ты ведь понимаешь, что это не более чем слухи. Жаль, что ты веришь во всякие бредни».
И, кстати, о «Тесле». Очередной пунктик против Эйвери. Он родился в богатой семье. У его отца было несколько автосалонов и пивоварня в центре города; кроме того, он раз в неделю вел передачу на радио под названием «За рулем», которая считалась довольно популярной. Не знаю, ни разу не слышала. Я езжу на автобусе.
Его мать (на мой взгляд, милая женщина) окончила Гарвард и теперь возглавляла сеть платных клиник под названием «Атлас здоровья». Поговаривают, что своим состоянием Грины были обязаны в первую очередь ей. Денег у них водилось немало: по слухам, в доме имелся свой кинозал, отдельный холодильник под газировку и не один, а целых два открытых бассейна (тогда как «Тринити-тауэрс» мог похвастать лишь жалким джакузи, после которого меня обсыпало мелкими пятнами).
Ты правда его боишься? Или делаешь вид? Ну, как это бывает: ты притворяешься, будто ненавидишь кого-то, а сама по уши в него влюблена? спросил Сэмми, отчего-то пряча взгляд.
Я остановилась как вкопанная. Что за безумные речи?
В Эйвери? В Эйвери Грина?
А что? Келси Чагг говорила, он похож на Майкла Джордана и Гарри Стайлза одновременно.
Ага, он вспорет тебе кишки, стоит остаться с ним наедине. Ты что, псих, говорить такие вещи? съязвила я.
Я слышал, он сменил десяток подружек Девушкам он нравится, виновато пробормотал Сэмми, обращаясь к своим ботинкам, и мне стало стыдно, что я назвала его психом. Для него это больной вопрос. Сэмми давно прослыл «чудиком», «шизанутым» и «стукнутым на голову». Все свободное время он проводил в кружке робототехники и собирал самую большую коллекцию манги в школе, но популярности ему это не прибавило. Не стоило обзывать его словом на букву «П».
Я попыталась загладить вину:
Прости, я
На машине мы давно добрались бы до дома, перебил Сэмми.
Любые конфликты словесные или физические никогда не были ему по душе. Поэтому мы пошли дальше.
Слушай, ты должен сказать мне спасибо, что твоя башка не валяется сейчас у него в багажнике. Он точно собирался нас убить, уж поверь.
Сэмми спрятал улыбку.
Если мне суждено умереть раньше срока, пусть это будет не по своей глупости, потому что я села в чужую «Теслу». Лучше умереть на пике эмоций. Погибнуть от рук ревнивого нефтяного магната, например. Или случайно получить пулю в настоящей дуэли единокровных братьев
Я знала, что Сэмми меня не слушает. Он всегда отключался, когда я начинала болтать разные глупости. Именно это мне в нем и нравилось. Сэмми можно было излить душу.
* * *
Полторы мокрых мили спустя мы добрели до «Тринити-тауэрс» и разошлись в разные стороны. Я жила на четвертом этаже, а Сэмми с матерью на первом, возле тренажерного зала (он же комната отдыха), куда никто никогда не заглядывал. Я почистила зубы, выписала счет для миссис Блай, завела досье на мистера Фрэнджа и удаленно подключилась к базе данных Рузвельта, чтобы проверить, кто был учителем у Сэмми в прошлом году. (Паскуале. Чтоб меня! Чем я думала?)
Я гадала, выпить ли четвертую чашку кофе гадкую, но совершенно необходимую (чтобы, по обыкновению, лечь спать ближе к двум часам ночи), как в дверь вдруг постучали.
А кого ждут семе-е-ейные посиделки?! насмешливо произнес папа, подражая своим любимым дикторам из девяностых.
Черт. Семейные посиделки. Совсем забыла, что сегодня вторник. Не лягу теперь до самого утра.
Обычно родители меня не трогали: понимали, что воспитывать уже бесполезно. Училась я и без того на «отлично». Если оценку мне занижали, я до хрипа спорила с учителем, пока не добивалась своего. Однако, когда я затеяла проект с «Марго Мертц: Грязи.нет», свободное время вдруг закончилось. Мои родители, хоть и не до конца понимали, чем именно я занимаюсь, все-таки заметили, что работа меня крайне утомляет. Поэтому поставили ультиматум: или я раз в неделю тусуюсь с друзьями, или два вечера в неделю трачу на «семейные посиделки». Видимо, они надеялись, что я испугаюсь и найду себе друзей помимо Сэмми, но я выбрала посиделки. Зачем мне друзья? Одноклассники все как один ленивые, думают исключительно о себе и искренне верят, будто модные шмотки делают их крутыми. По крайней мере, мои родители прилично одеваются[12].
Да, они, конечно, спустили на ветер деньги, отложенные для учебы. И вообще чуточку странные: мама немного барахольщица и с две тысячи девятого года бережно хранит все выпуски журнала «Нью-Йоркер», а папа обожает старое кино[13]. Но в остальном они замечательные. В детстве водили меня по музеям, покупали путевки в лагерь, дарили скучные развивающие игрушки В общем, любили меня и заботились, и, поскольку братьев и сестер у меня не было, все родительское внимание досталось мне одной. Так что поводов для нытья у меня нет[14].
Семейные посиделки! Семейные посиделки! Семейные посиделки-и-и!!!
Папа схватил меня за плечи и, пританцовывая ламбаду, вытащил из спальни. Он всегда устраивал спектакль. На работе, насколько знаю, он был очень собранным и строгим, сотрудники его побаивались, а вот дома он мог оторваться.
Ой, нет! Я что, пропустила ламбаду? Мама с миской попкорна выглянула в гостиную, куда притащил меня папа. В следующий раз обязательно позови. Обожаю конгу! Она покачала бедрами с грацией, ожидаемой от женщины за сорок. Вау, кстати, сальсаробика работает, я стала более гибкой![15]
Закатив глаза, я запустила руку в ее миску с попкорном. Папа у меня очень бледный и светловолосый, только на макушке темнеет странное пятнышко, а мама смуглая и с черными глазами (которые мне почему-то не достались. А жаль!). Я знала, что они нарочно надо мной издеваются. Зря!
Итак Марго, как дела в школе? Что на этот раз натворила?
Мама грациозно села рядом.
Как дела на личном фронте? Может, кто-то из парней тебе нравится или девушек? встрял отец.
Они отчаянно мечтали, чтобы я наконец стала «нормальной» школьницей. Чтобы у меня были друзья и мы всей компанией ходили в кино. Или чтобы я прибегала домой в слезах, потому что мне разбили сердце. Только я от таких глупостей воздерживалась. Заводить интрижки в старших классах школы пустая трата времени. Мальчики в семнадцать лет незрелые, слабые и, сильно подозреваю, плохи в постели. Я сто раз говорила об этом родителям.
Не-а. Пауза. Храню себя для Стэнфорда.
Родители переглянулись и решили от меня отстать.
Ладно. Тебе на радость я выбрал «Собачий полдень». Классический фильм семидесятых годов, Аль Пачино там божественен!
Не-а, папа, не сегодня, перебила я, пока он не включил очередной странный «шедевр» кинематографа. Ты выбирал фильм последние два раза. А в прошлое воскресенье мама включила нам «Пекаря Британии». Значит, теперь моя очередь. Я говорю, что мы будем смотреть выступление Индры Нуйи на «ТЭД». Бывшим генеральным директором «Пепси» и второй самой влиятельной женщиной мира из списка «Форбс».