Какого рода точку я поставлю, если поеду на похороны Оливии?
Вам это лучше знать. Это вам снилась девушка, у которой кровоточат запястья.
Я снова села на кушетке, так резко, что Лиза вздрогнула.
Черт, не могу поверить, что я не соединила точки.
Какие точки?
Моя новая пациентка. Ее зовут Хлоя. Я видела ее только вчера, прямо перед тем, как встретилась с мамой, и она рассказала мне об Оливии. Ей тринадцать, и она режет себя.
Лиза промолчала.
Неужели вы не видите? Хлоя порезала себе запястья. Возможно возможно, встреча с ней прямо перед тем, как я узнала о самоубийстве Оливии, и стала причиной того, что мне приснился этот сон.
Лиза ничего не сказала, просто встала со стула, разгладила складки на юбке и направилась к двери.
Вам не кажется, что я права?
Лиза умолкла и повернулась ко мне.
Это зависит от обстоятельств. Вам когда-нибудь снился кошмар о ком-то из ваших пациентов?
Мне не нужно было даже думать. Я покачала головой.
Лиза понимающе улыбнулась.
Увидимся на следующей неделе, Эмили.
5
Кто бы ни звонил с неизвестного номера, он оставил сообщение на голосовой почте. Идя по парковке к своей машине, я прижала телефон к уху и включила сообщение.
Привет, Эмили, это Кортни. Сколько лет, сколько зим. Твоя мать связалась со мной и сообщила об Оливии. Даже не верится, правда? Она сказала, что похороны завтра, в Гаррисберге, и я подумала, может, ты тоже планируешь поехать? Я подумала, что мы могли бы поехать вместе. Позвони мне, когда будет возможность.
Я проскользнула за руль и уставилась на телефон. Мне почти хотелось вновь прослушать голосовую почту голос Кортни, такой знакомый и одновременно такой чужой, потому что я наверняка неправильно ее расслышала, что моя мать якобы связалась с ней.
Оставить это. Вот что я решила сделать. А в следующий раз, когда я увижу мать, поговорю с ней о том, кто дал ей право раздавать посторонним людям мой номер.
Мы не разговаривали уже много лет.
* * *
От кабинета Лизы до центра «Тихая гавань» было пять миль.
Поездка обычно занимала десять минут; пятнадцать, если движение было интенсивным. В те дни, когда я посещала Лизу, я всегда следила за тем, чтобы мое расписание в первый час после обеденного перерыва оставалось открытым. Это означало, что когда я вернусь на работу, у меня еще будет запас времени. Обычно я оформляла документы, но сегодня никак не могла сосредоточиться.
Когда я добралась до кабинета, в вестибюле со своим сыном, который играл с игрушечными кубиками в углу, уже ждала какая-то женщина. Я их не знала мальчик не был моим пациентом, но я улыбнулась женщине и направилась к двери, которая вела к кабинетам и запиралась на кодовый замок.
Клэр, наша секретарша, сидела за стеклянной перегородкой. Когда я открыла дверь и вошла внутрь, она одарила меня ярчайшей улыбкой.
Вкусный был ланч?
Я кивнула, улыбнулась в ответ и уже собиралась пойти по коридору к своему кабинету, когда Клэр окликнула меня:
Я запостила новую фотографию Тедди в «Фейсбуке» на случай, если вы ее пропустили.
Тедди, насколько я помню, был внуком Клэр. Или внучатым племянником. Точно не помню. Она показала мне фотографию на своем телефоне и упомянула «Фейсбук», но я уже устала напоминать моим коллегам, что в социальных сетях меня нет. Они либо хмурились, либо спрашивали, не шучу ли я. Так что я просто кивнула, улыбнулась и сказала, что посмотрю.
«Спасибо, Клэр!» и пошла дальше по коридору.
Сидя в тишине своего кабинета, я вытащила из сумки телефон и положила на стол. Я знала, что мне нужно делать, но не стала. Я слишком много трудилась над тем, чтобы забыть свои юные годы.
Менее чем за двадцать четыре часа большая часть этого тяжкого труда начала сходить на нет. Сначала известие о смерти Оливии, теперь голосовое сообщение от Кортни.
Две из моих лучших подруг по средней школе. Два человека, которые несли то же бремя, что и я.
Я перевернула левую руку и посмотрела на шрам на ладони.
Черт.
Затем взяла телефон и ответила на последний номер. Линия прогудела три раза, и с каждым гудком я думала, что нужно разорвать соединение, выключить телефон и никогда больше не включать его снова. Я могла бы купить новый с новым номером. Новый номер, которым я не поделилась бы даже с матерью, потому что, очевидно, ей тоже нельзя доверять.
После четвертого гудка звонок был переадресован на голосовую почту. Голос Кортни сообщил, что сейчас она недоступна, но, пожалуйста, оставьте имя и номер, и я перезвоню.
Еще до того как раздался звуковой сигнал, я отключила соединение и обхватила голову руками.
Что, черт возьми, я делаю? Да, Оливия мертва, и это ужасно, но какое мне до этого дело? Я не видела ее и не разговаривала с ней много лет. Да, когда-то мы были подругами, но это была совсем другая жизнь. Я сожалела о случившемся, но зачем мне ехать на ее похороны? Это ничего не изменит.
Телефон завибрировал на столе.
Я открыла глаза. Посмотрела на экран.
Кортни.
Я просто не могла ответить. Пусть снова войдет в голосовую почту. Отключу телефон на остаток дня. Но слова Лизы продолжали вертеться в глубине моего сознания. Она сказала, что это поможет мне поставить точку в этой истории.
Я ответила на звонок.
Алло?
Эмили, приятно слышать твой голос!
Привет, Кортни, как дела?
Нормально. Но, черт возьми, ты слышала про Оливию? Это же вынос мозга! Я перерыла весь «Фейсбук», пытаясь понять, как это произошло. Я имею в виду, я первым делом подумала о
Так в чем дело? перебила ее я.
Ты слушала мою голосовую почту?
Да.
И?
Что «и»?
Ты поедешь на похороны? Насколько я могу судить, это примерно сорок-сорок пять минут езды отсюда. Если хочешь, чтобы мы поехали вместе, я не против.
Если честно, я не помню, когда я в последний раз разговаривала с Оливией.
Я тоже. Но что из этого? Она была нашей подругой.
Кортни сказала это так просто, так сухо, что я поняла: мне должно быть стыдно. Но ее упорство победило.
Говоришь, ты узнала от моей матери?
Да, она отправила мне сообщение в «Фейсбук».
Вы с ней дружите в «Фейсбуке»?
Она попросилась ко мне в друзья. Я приняла запрос. Так принято. Ты сама-то есть там? Не смогла тебя найти.
Я проверила на компьютере время. Мой следующий пациент прибудет через десять минут.
Мой перерыв почти закончился. Мне нужно вернуться к работе.
Вот как? Что ты вообще сейчас делаешь?
Я психотерапевт.
Круто. И ты можешь прописывать лекарства и все такое прочее?
Нет, это делает психиатр. Послушай, Кортни, мне нужно идти.
Понимаю. А как насчет завтра?
Я заколебалась.
Еще не знаю, каковы мои планы.
Ладно, но ты можешь дать мне знать, как только, так сразу? Я отправила Элизе сообщение, чтобы узнать, пойдет ли она, но она еще не ответила.
Услышав имя Элизы, я вздрогнула. Я вспомнила, что видела ее менее года назад, всего одно мгновение. Тогда я так смутилась, что опустила голову, лишь бы она меня не увидела.
А что насчет Маккензи?
Кортни презрительно фыркнула.
Помнишь, какой Маккензи была в средней школе? Сейчас она еще хуже. Живет в шикарном доме недалеко от Филадельфии. Вышла замуж за нейрохирурга, ты не поверишь.
Если мы с Элизой не сможем приехать, ты все равно пойдешь?
Я попытаюсь.
Могу я спросить почему?
На другом конце линии на пару секунд воцарилось молчание.
Потому что Оливия была моей подругой, сказала она.
Зазвонил настольный телефон. Я попросила Кортни подождать секунду, затем схватила трубку и прижала ее ко второму уху. Клэр сказала, что мой пациент, назначенный на час дня, пришел рано и уже ждет в вестибюле.
Кортни, мне пора, сказала я, кладя трубку настольного телефона. Ее голос тотчас изменился.
Понимаю. Дай знать, если передумаешь.
Обязательно.
Спасибо. Позвони или напиши, когда будешь знать наверняка.
Нет, я хочу сказать, что приеду на похороны.
Правда? В ее голосе послышалась нотка надежды.