Ты человека порезала? удивился подросток.
Да я случайно, отмахнулась Аня. Там долгая история. Но идти надо, а то еще больше проблем будет.
Иди, конечно, сказал Юра и сделал шаг от двери, чтобы продемонстрировать препятствовать ей не будет.
Аня встала с кушетки, на которой приходила в сознание, закинула рюкзак на плечо и подошла к двери.
Ты это, вдруг остановившись, обратилась она к Юре, можешь остаться, раз ты все равно не знаешь куда идти. Мама сюда не спустится, она закрытых темных помещений с блохами не переносит, а я никому не скажу. А как освобожусь кмх вернусь и помогу тебе разобраться. Мне страсть как интересно с роботом еще поболтать.
Спасибо, сказал Юра. Но не обещаю, что останусь надолго.
Как знаешь, пожала плечами Аня.
Потом грустно опустила голову и задумчиво добавила:
А то, может, нам вместе бежать придется.
Дома ее ждал целый капитан полиции и мама Семакиной девочки, которой она поцарапала ладонь.
Пришла, прокомментировала Анина мама.
Здравствуй, Аня, поздоровалась капитан полиции.
Здрасте, пробубнила Иванова.
С виду хорошая девочка, сказала капитан, изучая Аню. А мне тебя описывали как бандитку какую-то. Что это у тебя в рюкзаке?
Капитан без спросу достала книгу.
Франкенштейн, прочитала она. Конечно, не самое полезное чтиво для подростка, но то, что ты читаешь, это очень хорошо.
Что это меняет! выкрикнула Семакина старшая. Если она читает, то может людей калечить?
Успокойтесь, мама, примирительно сказала капитан, возвращая Ане книгу. Никто никого не калечил. Тот поверхностный порез даже за легкий вред здоровью не пройдет.
И что, вы теперь будете ее защищать! Она дочь мою порезала, у нее теперь шок, шрам останется, а если нерв какой задела, там, может, и рука больше нормально функционировать не будет.
Не сгущайте.
Я сгущаю! Ну, знаете. Я найду на вас управу.
Семакина задохнулась от возмущения и выскочила из квартиры.
Вот что, сказала капитан, обращаясь скорее к Аниной маме, конфликт в любом случаю надо урегулировать. У ребенка еще вся жизнь впереди, зачем ей плохие записи в характеристике, а если пострадавшая сторона будет усердствовать, то и постановка на учет.
Она извинится, заверила мама.
Еще чего! возмутилась Аня. Она сама рукой нож схватила.
Сам факт, что ты ей угрожала ножом, уже является преступлением, заметила капитан. И я бы предостерегла тебя от дальнейших разбирательств с одноклассниками. Пока это один случай, у тебя есть шанс выпутаться из этой истории безболезненно. Но если будут еще жалобы, а они обязательно будут, если мы не урегулируем ситуацию, то тогда комиссия по делам несовершеннолетних действительно может обратить на тебя внимание. Понимаешь? Взрослая жизнь требует взрослых поступков. И иногда взрослым приходится извиняться, даже если они не считают себя неправыми.
Эти лицемерие, опустив голову, буркнула Аня.
Эх, вздохнула капитан, хорошие книги ваша дочь читает.
Я с ней еще поговорю, заверила мама.
Не затягивайте, кивнула капитан и, попрощавшись, покинула квартиру.
Ирина села на тумбочку прихожей и закрыла лицо руками.
Мам?
Ане стало очень неловко, глядя на маму.
Ну, перестань. Я извинюсь, хоть они все и не правы.
Хорошо, дочь, бесцветным голосом ответила Ирина и поднялась. Иди мой руки, сейчас будем ужинать.
Аня остервенело драила ладони душистым мылом и думала, что обязательно отомстит этой Семакиной за все те проблемы, что она создала их маленькой семье. А главное, за маму, чьих слез она больше никогда не хочет видеть. Но сперва, конечно, ей придется извиниться. И думать об этом было невыносимо.
Потом она вспомнила про робота, который сидит у них в подвале, и ее мысли переключились на Юру.
Мам, спросила она за ужином, а что делать, если человек потерялся?
В каком смысле потерялся? не поняла Ирина.
Ну, не знает, где его дом, его семья, и при этом он ничего не помнит.
А зачем тебе это? напряглась Анина мама.
Просто интересно. Висят же везде объявления: «потерялся человек».
В полицию надо обращаться, ответила Ирина.
А еще какие варианты?
Не знаю, пожала плечами мама. Дать объявление в газету и на телевидение, разместить сообщение в соцсетях.
Точно, интернет, чему-то обрадовалась Аня.
Дочь?
Ничего-ничего, мам. Просто в голову пришло.
Ясно. Ты уж, пожалуйста, ни в какие истории больше не влипай. И обязательно извинись перед этой девочкой. Ну, чего ты скривилась? Слышала же инспектора. Это тебе нужно.
Да знаю я. Просто как представлю эту рожу с ее дебильными подружками. И еще надо подойти, извиниться.
А ты сделай это перед уроком перед всем классом. Так и свидетелей будет больше, и не так личностно. Вроде как извинилась в пустоту.
Мам! Да ты за меня!
Я всегда за тебя, дочь. И очень переживаю, чтобы с тобой ничего не случилось.
Не переживай. Кстати, ты не помнишь, где мой старый телефон?
В котором ты экран разбила? А разве мы его не выкинули?
Нет! Ты что, там же все контакты сохранились.
Посмотри в комоде на нижней полке. Я туда все провода убираю.
Ок.
Куда! Сперва посуду помой, а потом уже беги.
Вот, важно подняв палец, сказала Аня, а говоришь, что за меня. Эксплуататор!
Я заберу у тебя все книжки с умными словечками.
Ага, и буду как эта идиотка Семакина: «типо, лол».
Не стоит судить людей, которых ты совсем не знаешь. Может быть, эта Семакина тоже хороший человек. Просто среда, в которой она существует, не дает показать ей свою хорошесть.
Это как?
Она же наверняка там не одна такая. Обычно забияки ходят группками. Вот она и боится проявить слабость на глазах своих подруг, чтобы соответствовать и чтобы ее не сделали жертвой. Когда ты видишь, как могут обращаться с другими, ты и сам начинаешь этого бояться.
То есть, она такая, потому что подруги такие?
Подруги тоже могут быть «такие», потому что боятся. Они друг на друга смотрят и ведут себя соответствующе. Вот если бы кто-нибудь смог им объяснить, как здорово дружить всем классом, они бы стали совершенно другими. Но если уж попадаешь в стайку, где есть главные и не главные, очень сложно выбраться из этой западни. Причем забияки оказываются заложниками этой ситуации, как и жертвы.
Ну это же глупо?
Глупо, согласилась мама, но так чаще всего и бывает. Мой посуду, рецидивистка.
Глава 4
На кафедре вычислительной нейробиологии было неспокойно. Всюду сновали люди в штатском под грустным взглядом заведующего кафедрой Звягинцева, который следил за действиями товарищей из Комитета обороны, скрупулезно записывая в блокнот, какие именно документы изымаются.
Осторожнее, просил он в очередной раз, когда громилы, торопясь, роняли какую-нибудь ценную вещь.
Не волнуйтесь, сказал майор Сенцов, заправляющий этим балаганом. Вы мне лучше скажите, где Котова. Вы ее вызвали?
Да-да, торопливо ответил Звягинцев, ждет вас в лаборатории.
Очень хорошо. Я тогда схожу туда, а вы, обратился он к своим сотрудникам, проверьте каждую мелочь. На шкафах посмотрите и особенно тщательно в столах работников.
Отдав распоряжение, Сенцов покинул кабинет завкафедрой и прошел в лабораторию, где его действительно ожидала Елена.
Майор Сенцов, представился он и сел напротив женщины.
Здравствуйте.
Майор включил диктофон и положил перед собой на стол.
Елена Владимировна, это ведь вы были рядом с андроидом во время происшествия?
Я, кивнула женщина.
Рассказывайте, что произошло.
Сама не знаю. Проводила обычный тест системы, и вдруг он ожил
Андроид?
Да. В смысле, включился. Сорвался со стенда и убежал.
Как именно вы проводили тест? Что-то новое делали?
Нет, ничего. Обычную проверку. Можете посмотреть логи файлов.
С техникой мы потом разберемся. Расскажите, что вы делали в момент э-э пробуждения робота. Где стояли, как реагировали?