Бар-Фехтман заглянула в листочек, снова сложила его и положила обратно на стол.
Нет, сказала она и резко встала. Спасибо, что пришли, господин Арбель. Пожалуйста, допивайте чай и уходите.
Я поднес чашку ко рту и отпил маленький глоток.
Интересно. Я не так представлял себе наш разговор, когда пришел сюда.
Что вас не устраивает в цене? спросил я.
Она подняла уголок губ в холодной улыбке:
Вы спрашиваете, как будто мы все еще ведем переговоры.
Разве нет?
Нет. Я приняла решение.
Я в ней ошибся. Она умная, не манипулятор. Проницательная, а не просто везучая. Деньги могут ослепить и тех, кто на них смотрит, а не только тех, у кого они есть.
Если так, то позвольте продемонстрировать вам, почему я беру так дорого, чтобы в следующий раз не пришлось ничего показывать.
Вы исходите из предположения, что следующий раз наступит? сказала она.
Но не сдвинулась с места.
Можно попросить у вас браслет? спросил я, оголяя запястье. Свой я забыл дома.
Лучше езжайте отсюда на такси, как и приехали.
Нет-нет. Я просто хочу кое-что показать.
Что показать?
Я повернулся к хладнокровному дворецкому:
Ты не против, если мы поменяемся на пару минут? Я хочу кое-что показать госпоже Бар-Фехтман.
Конечно против. Меняться с таким простолюдином, как я? Он приподнял одну бровь и посмотрел на свою работодательницу.
Что вы собираетесь делать? спросила Бар-Фехтман.
Просто поменяться, а через минуту поменяться обратно.
И все?
Да.
Что это вам даст?
Сейчас увидите.
Она кивнула дворецкому:
Эдди.
Он молча развернулся и подошел к комоду в углу комнаты за неимением лучшего слова назовем его викторианским. А где-то, наверное, сидит мастер и до сих пор считает купюры, которые ему заплатили за этого монстра, и из глаз его текут слезы счастья.
Эдди открыл один из ящиков и достал оттуда браслет. Тихо подошел и протянул его мне.
Ты согласен, Эдди, ведь правда? спросил я.
Он кивнул.
Я надел браслет на запястье левой руки.
Можешь дать мне свой код? спросил я у Эдди.
Он достал из внутреннего кармана листок бумаги и ручку и накорябал номер.
А не разговариваешь ты из принципа, что ли?
Три года назад Эдди принял обет молчания, ответила Далия Бар-Фехтман.
Путешествие на Восток, внезапное просветление?
Не знаю. Она пожала плечами. Он не сказал. Просто замолчал и все.
Под ее внимательным взглядом я ввел код.
И потом спросил:
Готовы?
Да, ответила она.
Ты принял мой запрос? спросил я у Эдди.
Да, он принял, ответила она вместо него.
Тогда поехали, сказал я и нажал на кнопку.
Браслет на запястье Эдди стал пикать.
О, здорово. У тебя модель со звуком, сказал я. Какого она года выпуска?
Бар-Фехтман переводила взгляд с меня на него и обратно, не понимая, что к чему.
Вы где? спросила она.
Я тут, ответил я. Браслет у меня на руке стал нагреваться.
Но он же пикал, сказала она.
Да, и это еще не самое интересное, сказал я и поднял руку.
Что вы имеете в виду?
Вам, богачам, всегда нужны эффектные сцены. Три, два, один
Браслет у меня на запястье треснул и загорелся. Через секунду, когда жар стал невыносимым, я стряхнул его с руки. Горящий ремешок упал на мраморный пол.
Я откинулся на спинку дивана, а Бар-Фехтман, вытаращив глаза, смотрела, как браслет превращается в кучку пепла.
Я самый надежный курьер, которого вы только можете нанять, и не только потому, что я обещаю никогда не спускать глаз с ваших посылок, но и потому, что я все время буду с ними. Я инвалид. Я дал этому слову наполнить комнату и продолжил: Я не могу ни с кем обмениваться. С любым браслетом, которым я пытаюсь пользоваться, происходит ровно то, что вы только что видели. Можете поискать, но я почти уверен, что вы не найдете медицинского описания этой проблемы. И уж точно вы не найдете другого курьера, к которому можно буквально привязать ваши посылки и быть уверенной, что он точно доставит их до места назначения, да так, чтобы на каждом отрезке пути можно было за ними следить. Я знаю, что ваш предыдущий курьер посередине пути обменялся с человеком, который, как выяснилось позже, кинул вас обоих. И именно поэтому вы ищете нового курьера.
Я поднес чашку чая ко рту.
Я не смогу сделать ничего подобного, даже если захочу.
Бар-Фехтман улыбнулась.
Она снова села, взяла мой листок, что-то на нем написала и придвинула ко мне.
Я взял его и увидел новую сумму.
Теперь понятно, почему вы берете так дорого, но это все же слишком. Вот более подходящая, на мой взгляд, цена, сказала она.
Я положил бумажку на стол. Эффектные сцены никогда не подводят.
И из гонорара за первую доставку я вычту стоимость браслета, который вы мне сожгли, добавила она.
Надеюсь, что он не дорог вам как память или что-нибудь вроде того, сказал я.
Она усмехнулась и снова встала:
Пожалуйста, допивайте чай. Эдди проводит вас к выходу. Первое задание начнется уже скоро как только из Франции мне сообщат, что нашли новую сотрудницу. Я вам сама позвоню.
Она развернулась и вышла из комнаты, стуча каблуками, гордо выпрямившись. Наверное, даже улыбаясь. Я сделал еще маленький глоток чая и взглянул на Эдди. Он смотрел прямо перед собой, как будто меня нет.
Обет молчания, значит? сказал я ему. Молодец. Придумал, как избавиться от кучи ненужных разговоров, а?
О, ты себе даже не представляешь! сказал он, оставаясь совершенно неподвижным.
3
Я ехал на заднем сиденье такси и с удовлетворением смотрел, как за окном меняется вид.
День начался очень неплохо. Новая клиентка, молчаливый таксист. Наверное, вечером стоит позвать Гиди в бар, выпить за новую работу. Я угощаю.
Поездка шла гладко, мы почти не останавливались. Дорога была свободной, небо ясным.
Говорят, что когда-то были пробки. «Заторы из-за избыточного количества машин на дорогах, не приспособленных к столь интенсивному движению» так это описывали. Звучит крайне неприятно.
Я верю, что так было на самом деле, не то что некоторые мои ровесники, у которых напрочь отсутствует воображение. Возможность меняться телами, в сущности, всего лишь сделала жизнь удобнее и, видимо, дала еще один козырь той невидимой руке, которая приводит все в равновесие. В результате люди не прекратили водить машину они лишь стали делать это достаточно редко, чтобы вождение снова обрело смысл.
Подумать только, как бы эта дорога выглядела, если бы ею пользовались все. Не говоря о выхлопах из сотен тысяч труб. Какая нелепая цена за то, чтобы просто добраться из точки А в точку Б.
Без сомнения, в этом отношении мы многое приобрели. Кто-то скажет, что этого достаточно, кто-то нет. В любом случае реальность не спрашивает ни тех ни других, как ей развиваться.
Это произошло, когда мне было четыре года, так что я действительно ничего не помню. Я вырос в мире, в котором уже можно было обмениваться. Ну то есть все остальные могли.
Семейная история, которую я успел узнать, рассказывает, что папа позвал меня в гостиную, чтобы показать что-то по телевизору. Я был маленьким, худеньким мальчиком, черноволосым и пучеглазым. На экране телевизора в нашей маленькой гостиной, рядом со свадебными фотографиями бабушки, которые папа почему-то решил повесить именно там, появились два англичанина, до крайности возбужденные (англичане никогда не позволяют себе таких эмоций, если речь не идет о футболе), и стали объяснять суть своего последнего изобретения. Репортаж включал много крупных планов синеватого пластикового браслета и простенькую анимацию: два человека, между которыми в обе стороны направлены стрелочки.
Папа утверждает, что я не проявил интереса и ушел к себе в комнату. Я и правда не совсем понял, что это такое и почему ради этого я должен был прервать то, чем был занят: я строил из лего дом для своего воображаемого друга и его собаки. Кирпичики складывались на качественный цемент из недр моего носа, а в соседней комнате на экране кто-то вещал о великом историческом событии.