Стоит попробовать вырвать его из лап Служителей. Помнится, я изучал план этого города еще в то время, когда он был впервые опубликован. Хэзлтон умолк.
Амальфи перевел взгляд в ту сторону, куда смотрел управляющий. Механик – рабочий ангара, с которым он недавно так мило побеседовал, с угрожающим видом бежал к ним, сжимая в руке мезонный пистолет.
– Ты меня убедил, – быстро произнес Амальфи. – Можешь еще раз пробраться туда, только незаметно?
– Смотри‑ка, кажется, у нас небольшие неприятности, – взмахом руки он указал на приближающегося механика. – Могу, конечно. Там…
– Пока достаточно. Надо соединить Отцов Города. Настрой их на одну волну и установи в обеих машинах Стандартную ситуацию H. Проследи, чтобы эта процедура запускалась от ключа нашего спиндиззи. Используй самую простую схему «да – нет» и все. Никакой защиты.
– Ситуацию H, босс? Это же…
– Я знаю, что это такое. Боюсь, что другого выхода у нас нет. Ни на черта не годный спиндиззи не позволит нам отчалить, если мы не соединим знания Отцов Города – их и наших. Иначе нам просто не хватит сил. Действуй, пока не поздно.
Механик был уже рядом с ними. Он передвигался огромными скачками, издавая при каждом приземлении злобный крик. Казалось, что звук выскакивает из него именно при ударе о землю. В разреженной атмосфере Мерфи вопли разносились словно резкие звуки, извлекаемые из игрушечного свистка.
Хэзлтон еще на мгновение задержался, а потом, сорвавшись с места, стремглав помчался по боковой лестнице. Механик, вжав голову и откинувшись назад, выстрелил. Мезонный пистолет выскочил у него из руки и стремительно полетел в противоположном выстрелу направлении. Видать, стрелять ему до того не приходилось.
– Мэр Амальфи, позвольте, я…
– Нет, нет, сержант. Успокой его и все. Эй, ты! Иди сюда. Только тихо и без глупостей. Руки за голову. Вот так… А теперь скажи‑ка: чего это тебе вздумалось стрелять в моего управляющего?
Хмурое, одутловатое лицо механика посерело от злобы.
– Удрать вам не удастся, – невнятно проговорил он. – Сюда направляется добрая дюжина полицейских нарядов. Они вам зададут жару. Приятно будет посмотреть.
– А за что? – заинтересованно спросил Амальфи. – Ты же первый в нас выстрелил. А мы, вроде, ничего плохого не сделали.
– Ничего, если не считать фальшивого чека! Знаешь ли ты, братишка, что здесь это преступление пострашнее, чем убийство? Я решил проверить, кто вы такие и поинтересовался у Лернера. Так он готов разорвать вас на части. Советую вам молиться за то, чтобы другие полицейские поймали вас раньше, чем он!
– Фальшивый чек? – переспросил Амальфи. – Да вы шутите. Наши деньги намного надежнее всех тех, что у вас здесь в ходу. Подумайте, это же германий, чистый германий.
– Германий? – недоверчиво переспросил докер.
– Именно это я и сказал. Не мешало бы тебе мыть уши немного почаще.
Брови механика поднимались все выше и выше, а уголки губ начали подрагивать. По щекам его покатились две большие маслянистые слезы. Руки он по‑прежнему держал за головой и всем своим видом напоминал человека, который вот‑вот свалится в припадке.
Внезапно лицо механика преобразилось.
– Германий! – простонал он. – Ха, ха, ха! _Г_е_р_м_а_н_и_й_! Из какой дыры вас задуло вентилятором, Бродяги? Германий – ха, ха, ха! – Он издал негромкий вздох и поднес руки к глазам, вытирая их. – У вас что, нет золота, серебра или платины? Или хотя бы олова или железа? Хоть чего‑нибудь стоящего? Убирайтесь, болваны, иначе вам конец. Поверьте мне как другу, убирайтесь подобру‑поздорову.